У каждой семьи спецпереселенцев своя судьба.

Для одних она сложилась в общем благополучно, без особых драматических или трагических событий. Все члены семьи выжили, устояли перед жестокими испытаниями: дети выросли в местах спецпоселений, закончили школу, институт, стали крупными учеными, партийными и государственными деятелями, вернулись после окончания Великой Отечественной войны живыми. Для других она сопровождалась ужасными, потрясающими событиями, горем и страданиями.

Одни спецпереселенцы выжили и все простили, но не забыли насилие и произвол. Другие даже не успели осознать все злодеяния, которые вдруг обрушились на них, и вымирали почти посемейно в товарных эшелонах, шедших по этапу или в палатках при сорокаградусном морозе. У всех спецпереселенцев своя судьба. У всех она начиналась удивительно похоже: разорением домашних хозяйств, нажитых своим честным трудом, и грубым насилием. Но последствия были различны. Для одних судьба сложилась драматично, для других — трагично. Есть ли различия в этих понятиях? Или это игра слов? Есть. Драматические судьбы людей связаны, прежде всего, с безысходностью своего положения. Людские трагедии, по словарю В. Даля, — потрясающие, ужасные события, связанные с гибелью людей. Вот о таких трагедиях спецпереселенцев мы и хотим рассказать.

Архивное дело №1848 оформлено на Марфу Васильевну Вахтерову. Почему дело оформлено на нее? Потому что было заведено в 1949 г., когда мужа, главы семьи, уже не было в живых. Несколько листов дела дают скудную, но жестокую информацию о судьбе этой несчастной семьи. Марфа Васильевна родилась в российской глубинке в 1887 г., в деревне Ягаяло Глебовского сельсовета Мошаского района Новгородской области в семье крестьянина-середняка. В 1909 г. вышла замуж за сына зажиточного крестьянина Павла Ивановича Вахтерова, тоже 1887 года рождения. Имущественное состояние семьи неизвестно.

В 1931 г. хозяйство Вахтеровых было признано «кулацким» и конфисковано. Глава семьи и его жена были лишены избирательных прав и высланы вместе с тремя малолетними детьми на спецпоселение в г. Хибиногорск. Самой старшей дочери Раисе было 10 лет.

Годом раньше, в начальный период массовой кампании раскулачивания, в 1930 г. по постановлению тройки ОГПУ была раскулачена семья младшего брата Павла Ивановича — Илариона Ивановича Вахтерова, 1898 г. рождения, в составе шести человек, выслана в спецпоселок Хибинские апатитовые разработки. Братья вместе с женами работали на строительстве комбината «Апатит». В 1932 г. первый удар судьбы: умирает от истощения и переохлаждения муж Марфы Васильевны в возрасте 45 лет. Через год умирают по тем же причинам два младших сына в возрасте девяти и семи лет.

И. И. Вахтеров с мая 1933 по август 1941 г. работал плотником на первой апатито-нефелиновой обогатительной фабрике комбината «Апатит», был активным стахановцем и ударником, неоднократно поощрялся денежными премиями. За лояльное отношение к Советской власти 1 июня 1935 г. был восстановлен в правах гражданства, но выезд за регион спецпоселения ему был запрещен. В начале Великой Отечественной войны, 14 августа 1941 г., И. И. Вахтеров был мобилизован на фронт и вскоре погиб.

В 1941 г. Марфа Васильевна Вахтерова вместе с дочерью Раисой, 1920 г. рождения, была эвакуирована в Архангельскую область. И там судьба-злодейка не пощадила ее. После непродолжительной болезни умирает дочь, и с ней умирает ее последняя радость и надежда. Сколько горя и страданий выпало на одну женщину. Какое сердце могло все это выдержать? После освобождения Заполярья от немецких войск в конце 1944 г. Марфа Васильевна в возрасте 57 лет, находясь на учете спецпоселения, принимает решение вернуться в город Кировск, где были похоронены мужи двое сыновей. Там она устроилась на работу уборщицей, получила комнату в доме №5 по улице Новой и доживала свои дни в страдании и одиночестве.

Решением комиссии УВД Мурманской области от 28 декабря 1998 г. были реабилитированы как жертвы политических репрессий «Вахтеровы: Павел Иванович, 1887 года рождения; Марфа Васильевна, 1887 года рождения; Раиса Павловна, 1920 года рождения; Алексей Павлович, 1924 года рождения; Иларион Иванович, 1898 года рождения». Но это решение уже никого не радовало. Все они давно ушли в небытие.

Другая людская трагедия разыгралась с точностью до наоборот. Об этой трагедии нам поведала Екатерина Козьминична Фимина (Сытилина), жительница города Мурманска, 1922 г. рождения.

Семья Фиминых даже по нашим российским меркам была действительно зажиточной. «При раскулачивании, - вспоминает Екатерина Козьминична, - был дом большой под железом, 3 коровы, 3 пары быков, лошадь, мелкий домашний скот, плуг, косилка, 15 десятин посева (15,15 га), сад и амбар». Глава семьи Козьма Максимович Фимин, 1874 г. рождения, вместе с семьей жил на хуторе Ярыжинском Бударинского (Новоаннинского) района Сталинградской области. В 1930 г. по постановлению тройки ОПТУ семья была репрессирована, лишена имущества и выслана на спецпоселение в Северный край. Семья состояла из шести человек: Козьма Максимович Фимин (56 лет), его жена Проскева Савотеевна (50 лет), сын Николай (19 лет), сын Григорий (16 лет), дочь Раиса (12 лет) и дочь Екатерина (8 лет).

Цепкая детская память сохранила некоторые подробности трагедии этой семьи. «Шел февраль 1930 г., - вспоминает Екатерина Козьминична, - помню, подогнали ночью подводу, посадили в нее всю нашу семью... Было холодно, с собой не разрешали ничего брать: ни зимнюю одежду, ни продукты. В чем были - в том и повезли. Довезли до станции Филоново, загнали нас всех в товарный вагон эшелона. В вагоне было много людей, таких как мы, битком было набито людей. Довезли, не помню до какой станции, высадили всех из вагона, затем посадили на баржу.

Это была Северная Двина. Баржа причалила к берегу дремучего леса, нас повезли в спецпоселок, в глубину лесного массива, и разместили в бараке с общими нарами, в котором и провели трудные, губительные для нашей семьи годы.

В это время очень много погибло невинных людей. В нашем бараке ежедневно умирало очень много людей. Не успевали их хоронить. Там умерли папа, мама, брат Григорий и сестра Раиса. Я не могла понять, почему умирает так много людей. Оказывается, они умирали от переохлаждения и голода. В 1932 г. мой старший брат Николай замерз в лесу на лесоповале. Я и сегодня не знаю, где их могилы, и есть ли они вообще. Я даже не помню, в каком году я попала в один из Архангельских детских домов. В 1933 г. из детского дома меня забрал зять старшей сестры Анны, которая до раскулачивания жила отдельной семьей».

Так в 1933 г. Екатерина Козьминична оказалась в семье своей старшей сестры, на родине. «Но лишения и беды, выпавшие на мою долю, — продолжала свое трогательное повествование она, — не закончились». В семье сестры было своих 5 детей. В 1933 г. в Поволжье был ужасный голод и, чтобы спасти Катю от голодной смерти, ее отдали на воспитание соседям. Семья взяла ее на содержание, но не удочерила.

При получении паспорта отчество было указано не Козьминична, а Яковлевна — не родного, а приемного отца.
«Это, казалось бы, формальное обстоятельство, — с горечью вспоминает Екатерина Козьминична, — приобрело непреодолимый характер, когда мне документально потребовалось доказывать, что я находилась в ссылке вместе со своими родителями. Мои неоднократные обращения в информационный центр УВД, прокуратуру, загс по этому вопросу оказались безуспешными. Лишь суд Ленинского округа г. Мурманска, куда я обратилась в марте 1996 г., внес ясность. Суд подтвердил мое право носить отчество родного отца и переоформить соответствующим образом все документы на Козьминичну.

Чтобы получить документы о реабилитации, мне еще выпало три мучительных года, с 1994 по 1997: запросы, запросы, три суда было». Надо же было такое выдержать одинокой женщине, которой в то время шел уже восьмой десяток лет. Вот вам живой пример особенностей российской истории, политики и социальной практики. Пример того, как наша действительность еще далека от цивилизованного отношения к человеку, от гражданского общества и правового государства!

Как оказалась Екатерина Козьминична в Мурманске? По зову судьбы. 31 августа 1939 г. она вышла замуж за Илью Ивановича Сытилина, который в 1938 г. по призыву Папанина приехал работать на судоремонтный завод «Севморпуть». Там он проработал 45 лет машинистом доковых установок, получил двухкомнатную квартиру, в которой жил с женой. Детей у них не было. В1986 г. Илья Иванович умер и Екатерина Козьминична осталась одна.

Так на улице Сафонова г. Мурманска в двухкомнатной квартире тихо доживает свой век мужественная, красивая женщина. Такой жизни хватило бы на несколько человек!

А вот еще одна аналогичная судьба: Анастасия Алексеевна Смирнова, 1890 г. рождения, уроженка деревни Мягичево Оятского района Ленинградской области. До 1910 г.: жила у родителей в середняцкой семье. В том же году вышла замуж за крестьянина-бедняка — Александра Григорьевича Смирнова и взяла его к себе в дом.

Из выписки протокола заседания Ольховской комгруппы ВКП(б) совместно с активом комсомольской ячейки от 19 июня 1931г. следует, что хозяйство А. Г Смирнова до революции считалось торговым. Он имел бакалейную лавку. После революции, с 1925 по 1928 гг., имел одного-двух постоянных батраков. С 1928 по 1931 г. имел поденного рабочего. Комгруппа приняла решение: «Хозяйство гражданина А. Г. Смирнова, 1875 г. рождения, признать кулацким и выслать его с семьей за пределы Оятского района». В личной карточке спецпереселенца А. Г. Смирнова записано: «Выступает против колхозов».

В 1931 г. супруги Смирновы были высланы в спецпоселок Нивастрой. Детей у них не было. А. Г. Смирнов работал с 1931 по 1948 гг. рабочим на строительстве гидроэлектростанции Нива ГЭС-2. За добросовестную работу был награжден медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.». В 1948 г. 28 февраля А. Г. Смирнов умер в возрасте 73 лет от туберкулеза, так и не успев отдохнуть на пенсии ни одного дня.

Анастасия Алексеевна с 1931 по 1941 гг. работала на строительстве канала гидроэлектростанции, а до 1948 г. работала в Кандалакшторге рабочей. Непосильный труд, суровый климат подорвали ее здоровье. Почти в 60 лет она стала инвалидом труда второй группы. В ноябре 1948 г. А. А. Смирнова обратилась с заявлением в спецкомендатуру спецпоселка Нива-2, в котором писала: «Являюсь инвалидом второй группы, работать не могу, живу одна, существовать нечем, муж помер».

В заявлении содержится просьба освободить из спецпоселения на иждивение односельчанки Феодосии Андреевны Быстровой, проживающей на родине — в Ленинградской области в деревне Мягичево. Обязательство Ф. А. Быстровой о взятии на иждивение и ходатайство сельсовета хранятся в личном деле. 15 января 1949 г. на основании заключения начальника УВД Мурманской области спецпереселенка А. А. Смирнова в соответствии с циркуляром МВД СССР № 2721 от 3 марта 1939 г. из спецпоселения была освобождена. Но только через месяц она узнала об этом долгожданном решении.

В возрасте почти 60 лет с болезнями (порок сердца, фиброз легких, артериосклероз) вернулась она на родину доживать свою нелегкую жизнь. В личном деле №2374 содержится трагедия еще одной крестьянской семьи. Андрей Михайлович Михайлов, 1873 г. рождения, уроженец деревни Медвежья мельница Островского района Псковской области. «Жил в семье крестьянского кулака» — с добродушной откровенностью пишет в своей скромной автобиографии.

Семья имела большой дом, хозяйственные постройки, 15 гектаров земли, две лошади и две коровы. В1897 г., в один год, умерли отец и мать. Андрей Михайлович стал вести хозяйство с женой Надеждой Петровной (1871 г. рождения), тремя детьми (сын и две дочери) и младшей сестрой Натальей Михайловной (1902 г. рождения). Дети выросли и уехали в город Ленинград. Для успешного ведения хозяйства А. М. Михайлов использовал наемную рабочую силу.

В январе 1930 г. хозяйство было раскулачено, а глава семьи А. М. Михайлов вместе с женой и сестрой был выслан в спецпоселок Нивастрой на строительство гидроэлектростанции Нива ГЭС-2. С 1930 по 1942 гг. Андрей Михайлович работал разнорабочим на строительстве Нива ГЭС-2, а с 1942 по 1949 гг. - на строительстве Нива ГЭС-3. Как всякий трудолюбивый человек, он работал добросовестно, безропотно, до изнеможения. Принимал участие в соревновании в ударничестве, награждался грамотами и денежными премиями.

В 1939 г. на 69 году жизни в спецпоселке скончалась жена, Смирнова Надежда Петровна. В декабре 1942 г. в самый пик блокады в Ленинграде от голода умерли две дочери. В1943 г. на фронте пропал без вести сын Андрея Михайловича, 1906 г. рождения.

От всех этих потрясений утешение находил в работе. Он работал до глубокой старости, до 76 лет. За добросовестный и самоотверженный труд Андрей Михайлович Михайлов был награжден двумя медалями: «За оборону Советского Заполярья» в 1945 г. и «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.» в 1947 г. В феврале 1949 г. Андрей Михайлович был освобожден из спецпоселения. Но ехать ему было не к кому, да и некуда.

Много горя и страданий выпало на долю Надежды Михайловны Васильевой, 1895 г. рождения, из деревни Жуковское Струго-Красненского района Ленинградской области.

Надежда Михайловна родилась в бедной крестьянской семье. В 1913 г. вышла замуж, а через год муж был призван на фронт в самом начале первой мировой войны. В1915 г. пришла похоронка, в которой сообщалось, что ее муж погиб в бою. Десять лет носила траур по мужу. В 1925 г. вторично вышла замуж за крестьянина-бедняка Александра Васильевича Васильева и жила в доме его родителей. По наговору председателя сельсовета о том, что А. В. Васильев занимается антисоветской пропагандой, 15 июля 1931 г. Надежда Михайловна вместе с мужем были репрессированы и высланы в Хибиногорск. Все остальные члены семьи Васильевых остались в деревне и вступили в колхоз.

С 1931 по 1941 гг. Надежда Михайловна работала в Доме ребенка. После его эвакуации в г. Ижевск, в 1941 году, работала в детских яслях №2 г. Кировска поваром, принимала активное участие во всех общественных мероприятиях.

Муж Надежды Михайловны - А. В. Васильев в апреле 1939 г. был арестован и осужден к двум годам лишения свободы с отбыванием в лагере. В 1942 г. прямо из лагеря был призван на фронт и пропал без вести. В 1945 г. Надежда Михайловна была награждена медалью «За оборону Советского Заполярья».

Одиночество, тоска по родине заставили женщину 3 июля 1946 г. обратиться с письмом к депутату Верховного Совета СССР А. М. Кутыреву с просьбой о временном выезде в деревню Жуковское. В письме говорилось: «Уважаемый Алексей Михайлович! Обращаюсь с личной просьбой, т. к. никто мне больше не поможет.

Я 1895 года рождения. В Кировск была выслана вместе с мужем в 1931 году. С первых дней приезда работаю непрерывно поваром в детских учреждениях. В годы войны работала в госпитале. Работу свою люблю, отдаю ей всю душу. Муж мой в годы войны был в Красной Армии, получил ранение, лежал в госпитале. Сейчас (после окончания войны—А.) он мне не пишет, ходят слухи, что не жив. Я Вас очень прошу помочь мне получить разрешение (самое малое, что может хотеть узник, долгое время лишенный свободы-А.) выехать на три недели во время моего отпуска из Кировска на родину к сестре мужа (к самой близкой родственнице, оставшейся в живых -А.). Я старею, совсем одинока, если действительно я осталась одна, то я свой век буду доживать в Кировске. Жду Вашей помощи и прошу простить за беспокойство».

На этот раз сердце сотрудника ГУЛАГа дрогнуло. В сообщении заместителя начальника отдела спецпоселений УВД Мурманской области, направленном начальнику Кировского районного отдела МВД Семенову говорилось: «Временный выезд в Ленинградскую область Васильевой разрешите. Одновременно установите, действительно ли муж Васильевой был призван в Красную Армию, если это будет установлено, она подлежит освобождению из с/поселка».

13 мая 1947 г. Надежда Михайловна Васильева из спецпоселения была освобождена. Ей была возвращена свобода, отнятая у нее незаконно ровно на 16 лет, один месяц и два дня.

Михаил Матвеевич Щелгачев — человек действительно трагической судьбы, жестоких испытаний, огромного гражданского мужества и величайшей скромности. Он родился в 1905 г. в деревне Плотниково Мишкинского района Челябинской области. До 1930 г. вместе с женой Аксинией Ивановной и тремя детьми жил вместе с родителями. Отец - Матвей Иванович Щелгачев и мать - Ефросинья Арсентьевна Щелгачева, оба 1883 г. рождения, владели зажиточным хозяйством. У них было более 15 гектаров пахотной земли, большой дом с надворными постройками, 3 лошади, 3 коровы, жатка, молотилка и другая сельскохозяйственная техника. Работали всей семьей от зари до зари. Летом нанимали сезонных рабочих.

Летом 1930 г. хозяйство было раскулачено, а семья в полном составе вместе с престарелыми родителями была выслана в спецпоселок Апатитовые разработки. С 1930 г. и до ухода на пенсию Михаил Матвеевич проработал плотником в отделе капитального строительства комбината «Апатит». К работе относился добросовестно, производственные задания выполнял на 150-200%, постоянно участвовал в соревновании и ударничестве, неоднократно поощрялся за примерную и высокопроизводительную работу.

Но «трудовая ссылка» для Михаила Матвеевича Щелгачева с самого начала стала настоящей трагедией и жестоким потрясением. Трудно поверить, что столько испытаний и горя выпадает на одного человека. С1930 по 1934 гг. в Хибиногорске вымирает почти вся его семья.

В 1930 г. от переохлаждения и голода умирают сын Анатолий и дочь Надежда. В 1932 г. по тем же причинам в возрасте 27 лет скончалась жена Аксиния Ивановна, а через год умирает последний ребенок в семье - сын Алексей. Не выдержав всех этих испытаний, в 1934 г. на 52 году жизни скоропостижно скончалась мать. Последней жертвой «кулацкой ссылки» стал отец - Матвей Иванович, который умер в г. Кировске в 1946 г.1. Через два года после смерти жены Михаил Матвеевич Щелгачев женился на спецпереселенке Таисии Федоровне Варлаковой, 1900 года рождения, которая была сослана в 1930 г. в тот же спецпоселок вместе с мужем. В 1931 г., на 38 году жизни, от воспаления легких в Хибиногорске скончался ее муж.

Одиночество сблизило и породнило Михаила Матвеевича и Таисию Федоровну. Так вдвоем они доживали свою жизнь, наполненную трагическими событиями и горькими воспоминаниями. Михаил Матвеевич Щелгачев в 1947 г. за самоотверженный труд на благо Родины был награжден двумя медалями: «За оборону Советского Заполярья» и «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941-1945 гг.». Но в своей скромной автобиографии, написанной им 19 мая 1948 г. на неполном листе бумаги, он даже об этом не упомянул то ли из скромности, то ли от безразличия к этим наградам Родины.

31 августа 1998 г. отдел реабилитации информационного центра УВД Мурманской области принял решение о реабилитации всех членов обеих семей Матвея Ивановича Щелгачева, 1883 г. рождения, и Григория Михайловича Варлакова, 1893 г. рождения. Но это запоздалое решение было принято тогда, когда из девяти человек этих объединенных несчастьем семей в живых уже никого не было.

В архиве УВД Мурманской области содержится 6 370 дел, и каждое дело раскрывает историю, драму или трагедию конкретной семьи. Историческая память народа, социальная справедливость требуют, чтобы история каждой семьи спецпереселенцев стала достоянием народа.

Пришло время платить долги за злодеяния над невинными и беззащитными детьми, стариками, женщинами и мужчинами, свершенные в период репрессивной политики раскулачивания. Мы это сделаем в специальной книге памяти, посвященной спецпереселенцам. Завершить содержание этого параграфа мы хотим рассказом о трагической судьбе молодой женщины.

Эрна Августовна Пастьян, 1923 г. рождения, родилась в немецкой семье в селе Саханское Цебриковского района Одесской области. В самом начале Великой Отечественной войны, в возрасте 18 лет, была депортирована в фашистскую Германию. Там испытала нелегкий рабский труд в семье фермера. В 1945 г. Эрна Августовна была репатриирована из Германии на Родину и сразу же была направлена на спецпоселение в спецпоселок Чурского леспромхоза города Ижевска Удмуртской АССР. В 1946 г. естественное желание увидеться со своими родителями побудило ее «совершить побег с обязательного места спецпоселения» на место спецпоселения, родителей в спецпоселок совхоза Калмык-Кульский Молотовского района Акмолинской области Казахской ССР. Там она была взята на учет и определена на новом месте в спецпоселок».

В ноябре 1947 г., по оценке следственных органов и прокуратуры Мурманской области, Э. А. Пастьян «вторично совершила побег с места спецпоселения из совхоза Калмык-Кульский и приехала в город Мончегорск, где скрывалась у своего старшего брата Пастьян Эрнста Августовича», который работал электриком на комбинате «Североникель». По свидетельству брата, Эрна Августовна выехала к нему из спецпоселка Калмык-Кульский с разрешения и со справкой, выданной комендантом спецпоселка, «за что она ему дала новые галоши».

С февраля 1948 г. Э. А. Пастьян работает в Мурманске штукатуром. Здесь «с целью сокрытия следов совершенного преступления мошенническим способом приобрела документы» на имя Зои Александровны Коробовой. А в декабре 1949 г. вышла замуж и взяла фамилию мужа — Мамзикова. Все это было расценено органами МВД и прокуратуры как злостные преступления.

19 мая 1950 г. начальник первого спецотдела УВД Мурманской области подполковник Горный направил начальнику аналогичного отдела МВД СССР полковнику Кузнецову донесение: «Направляю заключение следственного дела №396 по обвинению Пастьян Эрны Августовны, она же Коробова, Мамзикова Зоя Александровна в пр. нр. ст. 72, 4-1 и 92, Ч-Н УК РСФСР с санкцией прокурора Мурманской области ст. советника юстиции тов. Колесникова на предание Пастьян суду Особого Совещания при МВД СССР.
Обвиняемая Э. А. Пастьян содержится под стражей в тюрьме № 1 УВД Мурманской области».

22 июля 1950 г. дело №396 было возвращено из МВД СССР на дорасследование прокурору Мурманской области. Через две недели в Москву было вторично послано представление «на законченное следственное дело №396 на Пастьян Э. А. для рассмотрения на Особом Совещании МВД СССР». Решением Особого Совещания при Министерстве Государственной безопасности Союза ССР от 28 октября 1950 г. Эрну Августовну Пастьян «за побег с места обязательного поселения заключить в лагерь сроком на двадцать лет каторжных работ».

Формулировка обвинения мягкая, казалось бы обычная, т. к. побеги из спецпоселков носили массовый характер, но решение слишком строгое, равнодушное и несправедливое. Оно не учитывало морально-психологический аспект совершенного «преступления». Органы МВД и МГБ СССР действовали в духе своих самых худших традиций. Для них главным было соблюдение буквы закона, а жизнь человека, который является высшей и непреходящей ценностью общества, для них ничего не значила.

Для отбытия срока наказания Эрна Августовна Пастьян в декабре 1950 г. была отправлена в Ангарлаг, каторжный отдел МВД. Она отбывала наказание в лагере станции Заярск Восточносибирской железной дороги. Из Ангарлага Э. А. Пастьян была переведена в Воркутлаг для работы на лесоповале. В самом начале «хрущевской оттепели» пришла и к ней долгожданная свобода. Эрна Августовна Пастьян была освобождена из Воркутлага 6 января 1955 г. по определению постоянной сессии Верховного суда Коми АССР. В то время ей было 32 года. Впереди была свобода и новая жизнь.

СПЕЦПЕРЕСЕЛЕНЦЫ В ИСТОРИИ МУРМАНСКОЙ ОБЛАСТИ