Сокко Аркадий Рейнович

В трест «Апатитстрой» пришел одновременно с Егоровым В.К. в 1962 году. Работал главным инженером и начальником управления механизации строительства, главным механиком треста. С 1978 года - работа по специальности в «Главмурманскстрое». Академик Международной академии реальной экономики. Живет в Санкт-Петербурге.

В этом году решением администрации города Апатиты Дворцу культуры строителей города присвоено имя Вячеслава Константиновича Егорова, управляющего ордена «Ленина» треста «Апатитстрой» в далёкие 60-70-е годы прошлого столетия, Героя Социалистического Труда. Решение, увековечившее память о В. К. Егорове, оказавшем огромное влияние своей трудовой деятельностью на строительство ныне чудесного города, воспринято ветеранами-строителями и жителями города того времени с глубокой благодарностью.

В 1960 году недалеко от станции Апатиты, в сторону Кировска, на возвышенности стояли несколько домов, в отдалении возвышался недостроенный лабораторный корпус Кольского филиала АН СССР, а за ним - несколько одно-, двухэтажных домиков сотрудников филиала. Этот район тогда называли Новым городом, и строил его трест «Апатитстрой».

В 1962 году «Апатитстрой» возглавил Егоров В. К., сумевший придать новый импульс работе треста и строительству города, который впоследствии назовут городом Апатиты. Развивается производственная база треста, строятся дома, объекты соцкультбыта, производственные мощности комбината «Апатит». Егоров В. К. работает в тресте до конца 70-х. Трест известен в стране, награждён орденом Ленина, город получает имя «Апатиты», а управляющему Егорову В. К. присваивается высокое звание Героя Социалистического Труда.

Мне довелось хорошо знать и работать с Егоровым Вячеславом Константиновичем с 1962 г. до перевода его в Москву в 1976 г. В те времена я работал гл. инженером, начальником УМС и гл. механиком треста. Считаю эти годы одними из наиболее значимых в моей жизни. Я многому научился, было трудно, иногда случались неприятности. Но о том периоде самые тёплые воспоминания. Конечно, по прошествии почти полувека что-то забылось, что-то запомнилось навсегда. И оцениваешь события и годы скорее по иному, чем виделось и представлялось нам тогда, когда мы были молоды, здоровы и вся жизнь была впереди.

Мои личные короткие заметки о том периоде работы и о замечательном управляющем, вероятно, будут в какой-то мере субъективными и, возможно, не совпадут с мнением отдельных моих коллег того периода. И всё-таки рискну поделиться своими воспоминаниями.

Невысокого роста, всегда в отглаженном и безупречно сидящем черном костюме, белой рубашке с галстуком. Короткая стрижка. Внимательный, как бы изучающий, оценивающий и в то же время хмурый, слегка исподлобья, взгляд. Негромкий голос, неторопливые движения и жесты. Не допускающий фамильярности в общении с подчинёнными. Таким мне запомнился В. К. Егоров.

Вячеслав Константинович обладал неимоверной работоспособностью и энергией, его рабочий день начинался в семь утра и заканчивался не ранее девяти вечера и, полагаю, продолжался и дома. Часто его можно было видеть идущим поздно вечером домой с папкой в руке.
Жёсткий, упорный до одержимости, он добился всеобщего уважения. Своим управляющим гордились, его боялись и уважали, ему пытались подражать, что, пожалуй, никому не удавалась, в том числе и последующим руководителям треста.

Было бы ошибкой считать, что Егоров В.К. пользовался всеобщей любовью. Его, как я уже отметил, боялись все, а не переносили те, кому не по нутру бьша его требовательность. Те писали жалобы на него в горком. Но не о них речь. Я не могу вспомнить случая, когда управляющий кого-то наказал незаслуженно и несправедливо. Он очень хорошо разбирался в людях и умел их использовать с максимальной пользой для дела.

Будучи предельно пунктуальным, выполняя принимаемые свои решения точно в срок, он требовал того же и от своих подчинённых.

Это было где-то в 1969 году, возможно годом позже. Я, Сокко А. Р. - главный инженер УМС треста, Петров В. Д. - начальник УМС. Часто строители работали по выходным, и наше управление выделяло механизмы по их заявкам. Обычно мы с Владимиром Дмитриевичем по очереди выходили на работу в субботу с тем, чтобы не допустить любого срыва работ на объектах по вине нашего управления. И срывов практически не было. А тут заявлен лишь один автокран. Мы посоветовались и решили оба в субботу отдохнуть, уверенные, что срыва не будет. Проходит суббота. В воскресенье вечером мне звонит В. Д. Петров и говорит, что на восемь утра нас приглашает управляющий. А к этому времени мы уже знали, что наш кран на объект не вышел. Настроение упало.

Понедельник, восемь часов утра. Заходим в кабинет к управляющему. Егоров за столом, откладывает бумаги, смотрит внимательно. Небольшая пауза. Спрашивает: «Почему сорвали работу на объекте?» А это был важный объект на плато Расвумчорр. Не помню, что мы говорили в своё оправдание, а управляющий предупредил, потребовал сделать выводы и отпустил нас. В управлении мы были в девять часов и сразу Владимир Дмитриевич просит зайти к нему.

Оказывается секретарь уже передала ему приказ управляющего о наказании нас за этот срыв.

Среди руководителей разного уровня есть такие, кто в общении с подчинёнными, добиваясь исполнения своего поручения, используют выражения «я сказал», «я к вам приму меры» и прочие угрозы. Логика такова - Я начальник, я так решил, твоё дело не рассуждать, а выполнять. На первом месте Я. Как правило, такой подход к подчинённому свидетельствует о неуверенности руководителя, о его низком авторитете.

Когда Вячеслав Константинович давал поручение, он обычно говорил: «Надо сделать вот это» или «Прошу Вас сделать следующее» и т.д. Затем излагалась чётко и ясно суть поручения. Он никогда не использовал букву Я.

Пользуясь огромным авторитетом, он был уверен, что поручение будет выполнено. Считалось, что если управляющий принял решение, он его не отменит ни при каких обстоятельствах. Это не так. Он выслушивал возражения. Когда понимал, что принятое решение ошибочное, он его отменял. Приведу пример.

На стройке резко возросла потребность в асфальте. В аппарате треста прошла информация, что где-то в Мончегорске стоит и не используется инвентарный асфальтобетонный завод. Не помню с чьей подачи управляющим было принято решение завод перевезти и смонтировать на базе треста. АТК треста поручалось выполнить перевозку, а УМС - треста смонтировать и запустить в работу. Нас поставили перед фактом. Решение принято. На всю операцию отводилось две-три недели.

Когда пришли и разгрузились несколько машин с металлоконструкциями так ожидаемого завода, при осмотре стало ясно, что всё надо восстанавливать заново и из этой затеи ничего не получится. Что делать? О чем докладывать управляющему? Звоню и прошу принять. Спрашивает, по какому вопросу. И я подробно объясняю суть дела. Он, внимательно выслушав, сказал: «Ждите, я к вам заеду». В тот же день он приехал, осмотрел кучи металлолома, покачал головой. Сказал, что перевозку надо прекратить. Ранее принятое решение было отменено.

Работать было трудно, но интересно, с личным временем не считались, работали столько, сколько нужно было для дела. Как-то около двенадцати часов ночи звонит начальник Кировского СМУ В.А. Виноградов и сообщает, что на объекте, намеченном на завтра к сдаче госкомиссии, сломался наш экскаватор, и работа будет сорвана. Да, думаю, плохо дело, если это так. Я тогда работал начальником УМС, а главным инженером Буньков Юрий Николаевич. Советуемся. Юрий Николаевич предлагает перегнать экскаватор, работавший в Апатитах ночью, в Кировск, выполнить работу и к началу утренней смены вернуть обратно. Так и было сделано.

Егоров В.К. понимал, что коллектив треста работает в постоянном напряжении, надо заботиться о здоровье и отдыхе людей. Он хотел, чтобы руководители подразделений треста занимались спортом. Для этого он создавал нам все условия. К примеру, на планёрке треста он поручает спортивному организатору Беляеву Владимиру Викторовичу обеспечить всех, у кого нет, спортивным инвентарём, и регулярно докладывать ему об их занятиях спортом. Самого управляющего часто можно было видеть на лыжне в выходные. В то время, когда трест строил канатно-кресельную дорогу в Кировске, началось повальное увлечение горными лыжами. Поскольку это достаточно травмоопасный вид спорта и появились работники с травмами, управляющий полушутя-полусерьезно предупреждал: «Катайтесь, но будьте осторожны. Инвалиды тресту не нужны». Для работников треста только благодаря энтузиазму и настойчивости управляющего были построены стадион, спортивный комплекс, открытая хоккейная коробка.

Любой работник треста мог отдохнуть в выходные дни на базе отдыха, расположенной в живописном месте на берегу озера «Имандра».
А если у кого возникала необходимость подлечиться, для того за символическую плату - санаторий-профилакторий. Уровень медицинского обслуживания в нём был очень высок.

Вячеслав Константинович был очень заботлив и внимателен к кадрам.

Как-то вечером, около десяти часов - телефон. Поднимаю трубку. Егоров: «Здравствуйте». Здороваюсь. Спрашивает: «Как дела?» Я немного смутился, опешил. Какие дела? Где? Дома, на работе? А он продолжает: «В управлении всё в порядке? Сегодня я видел, вы в рабочее время ездили на личном автомобиле. Постарайтесь этого не делать. У вас есть служебная машина для работы».

Или ещё. Как-то, будучи у него в кабинете, закончив разговор, я попрощался и направился к выходу. Вдруг он меня останавливает и говорит (постараюсь дословно): «Аркадий Рейнович! Я невольно обратил внимание, что ваша дочь иногда появляется в неподходящей для неё компании. Это, конечно, ваше личное дело, но всё-таки обратите внимание». Дочь моя училась тогда в старших классах.

Он был прав.

В конце семидесятых Вячеслав Константинович был переведён на работу в Москву. С 1978 года, работая в «Главмурманскстрое», я часто бывал в Москве и всегда заходил к нему. Он проявлял живой интерес к своим бывшим коллегам, чувствовалось, что душа его по-прежнему в Апатитах. Он радовался успехам северян и огорчался, когда слышал о неудачах.

Последний раз я встречался с Вячеславом Константиновичем в 1993 году, когда коллектив треста отмечал свой 40-летний юбилей. Был самый разгар перестройки, рушилось всё. Большие и малые руководители, бывшие члены КПСС отказывались от своих убеждений, сдавали и рвали партийные билеты, проклинали и чернили всё прошлое. Кто-то заявлял, что по ошибке вступил в КПСС, иной - оказался там по своему недомыслию. Не знаю и не могу сказать, как оценивал ситуацию Вячеслав Константинович. В разговорах мы этой темы не касались. Но мне запомнилось его содержательное, яркое выступление на торжественном вечере в ДК строителей.

Рассказывая о становлении треста, формировании его трудового коллектива, успехах и достижениях, Вячеслав Константинович благодарно и с теплотой отозвался о людях, поимённо вспомнив многих ветеранов, рабочих, инженерно-технических работников и руководителей подразделений треста.

В своём выступлении он говорил о совместной работе с партийной, комсомольской и профсоюзной организациями треста, считая их своими помощниками в достижении успехов всего коллектива. Вячеслав Константинович рассказывал о прошлом, так как было: не приукрашивал, но и не умалял роль партийной и общественных организаций. Так было, и он не бросал камни в прошлое.

Период работы в тресте «Апатитстрой» - это звёздный час в жизни Вячеслава Константиновича Егорова. В Апатитах он получил признание, обрёл славу и оставил о себе светлую память.

Вспоминая «Апатитсгрой», Егорова В. К., вижу Чудновского Иосифа Борисовича, главного инженера треста, долгое время работавшего с Егоровым. Грамотный, умница, но совершенно другого склада характера, Иосиф Борисович был надёжным помощником управляющего. Разные по характеру, они каждый по-своему, дополняя друг друга, работали на успех. На юбилее Чудновский не присутствовал. Жил он в Ленинграде, незадолго ему исполнилось 80 лет, и ехать на Север не позволяло здоровье. На юбилейном вечере Егоров В. К., Буньков Ю. Н. и я в беседе вспомнили Иосифа Борисовича. Тогда я решил рассказать случай из нашего общения с ним.

Иосиф Борисович, как главный инженер треста, постоянно работал с нами, учил общаться, анализировать и принимать правильное решение. Он предложил организовать что-то вроде клуба и собираться гл. инженерам подразделений и специалистам аппарата треста по субботам, когда большинство из нас были свободны для обсуждения любого вопроса, интересного для нас. Каждый мог предложить любую тему: спорт, политика, экономика, вопросы управления предприятием и т.д. Предложивший для обсуждения тему, занимал председательское место. Чудновский садился в сторонке и слушал.

В очередной раз председательствующий, не буду называть фамилию, стал выступать по теме «Роль коллектива их управления в научно-технической революции». Серьёзный вопрос. Все внимание к докладчику. После вступления: Претворяя в жизнь решения съезда КПСС и т. д., председательствующий говорит десять, пятнадцать минут и всё общие слова. Смотрю, Иосиф Борисович что-то хочет сказать, потом спрашивает, сколько ещё надо времени? Продолжение в том же духе, Иосиф Борисович не выдерживает и обращается к докладчику: «Это всё танцы, танцы, а когда же ... будет?». Общий хохот. Кто-то произносит: «Иосиф Борисович, этого не будет. Он уже кончил». Общий, громкий хохот. Читатель, надеюсь, понял, что стоит за многоточием и словом «этого».

Чудновский пользовался огромным уважением, на этих неформальных собраниях учил нас общению, взаимовыручке и поддержке, учил понимать и правильно воспринимать юмор. Мои собеседники тоже очень смеялись.

А. Р. Сокко, академик Международной академии реальной экономики

ПРИЗВАНИЕ — СТРОИТЕЛЬ