Горячкин Владимир Ильич

Родился в 1937 году. Окончил Архангельский лесотехнический и Ленинградский строительный институты, Ленинградскую высшую партийную школу при ЦК КПСС.

Работал на комбинате «Апатит», в тресте «Апатитстрой», «на комсомоле», в отделе строительства областного комитета партии. С января 1984 по январь 1989 года - председатель Мурманского горисполкома. С 1989 года до ухода на пенсию - заместитель председателя облисполкома, руководитель департамента по строительству.

Награжден орденами Дружбы народов, Знак Почета и «Партийная доблесть» а также медалями.

В настоящее время живет в Мурманске. Почетный гражданин города.

Читал где-то, что жизнь состоит из отрывков воспоминаний, которые отложились в памяти, несмотря на прожитые годы. И чем больше таких воспоминаний, тем интереснее была жизнь.

Когда я обращаюсь к своей молодости, то, как правило, вспоминаю города Кировск и Апатиты, ребят комсомольцев, которые окружали меня в те годы. Вспоминаю постоянное напряжение стройки, людей, с кем дружил и вместе трудился и, обязательно, своего управляющего трестом Вячеслава Константиновича Егорова. И без звезды Героя при встрече с ним сразу же угадывалась натура сильная и волевая, даже героическая.

Когда в 1962 году он стал руководителем треста «Апатитстрой», все сразу почувствовали, что расхлябанности и пустым обещаниям пришел конец. Этим грешил прежний руководитель треста, из-за чего авторитет строителей был гораздо ниже авторитета горняков. И в Кировске, и в Новом городе (так называли будущие Апатиты) сразу поняли, что у строителей появился настоящий хозяин, Человек дела. И пришел он всерьез и надолго. Так оно и получилось.

Сейчас трудно представить, как один человек смог переломить вольнодумство и стихию масс. В короткий срок он сумел сплотить вокруг себя множество людей, среди которых было немало бывших зеков и их охранников, создать из них коллектив единомышленников и вместе с ними построить на пустом месте современные города, фабрики и бессчетное количество объектов самого разного назначения.

Впервые я увидел Егорова в городском комитете партии и, очевидно, то, о чем только что написал, и было моими первыми впечатлениями, которые позже только подтвердились и углубились. Невысокий, плотного телосложения, постоянно серьезный и чем-то озабоченный, всегда подчеркнуто аккуратный, редко улыбающийся, даже несколько угрюмый. Человек в себе. Он резко менялся, когда улыбался. Его улыбка - это какое-то озарение. Глаза у него загорались, становились задорными и хитроватыми, а лицо - открытым и добрым. Даже беззащитным.

Очевидно, он где-то глубоко в себе прятал свою доброту и душевность, так как был в постоянном напряжении сам и не допускал расслабления в окружающих его людях.

«Секретарь». Так он обращался ко мне: я в то время возглавлял комсомолию Хибин. Собственно, и первый мой серьезный разговор с Вячеславом Константиновичем состоялся на второй день после моего избрания первым секретарем Кировского городского комитета комсомола. Так случилось, что на отчетно-выборной конференции вожак трестовских комсомольцев Юра Помпеев с трибуны призвал всех делегатов провести на строящейся АНОФ-2 субботник. Тем самым он предложил продлить работу конференции с завершением ее на объекте Всесоюзной ударной комсомольской стройки.

Предложение все дружно поддержали и даже проголосовали за такую оригинальную концовку конференции. На следующий день караван из 8 или 10 автобусов прибыл на фабрику. Ребята от души поработали на уборке строительного мусора, но всех озадачило отсутствие Юры. Его никто не видел на субботнике. Я с кем-то из ребят тащил носилки с мусором из-под конуса сгустителя и неожиданно мы наткнулись на управляющего. Он был одет по рабочему, видно, обходил цеха и интересовался нашими успехами.

- Ну что, секретарь, трудимся?
- Да, - говорю. - Работаем.
- А где же мой? Что-то я его не вижу.

Пришлось рассказать ему, как было дело, и он куда-то в сторону и как бы про себя сказал: «Значит, прокукарекал, а там хоть не рассветай!».

Потом нас всех собрали около автобусов, и управляющий кратко, но очень искренне поблагодарил всех за помощь. Помню, что у многих тогда прошла обида на Юрия, который, кстати, целую ночь дома правил гранки новой книги о комсомольцах Ударной стройки и потому не смог принять участия в своем же мероприятии. Помню также всеобщее восхищение ребят Егоровым, который наравне со всеми трудился в цехах новой фабрики.

Темп жизни управляющего был чрезвычайно напряженным и требовал большой отдачи сил. Рабочий день, как правило, начинался рано. Уже с восьми часов проводились различные оперативные совещания и планерки, а до этого он старался побывать на строительных объектах, поэтому, думаю, что вставал он, как говорят в народе, с первыми петухами. В 60-е годы Апатиты был очень спортивным городом. Во многом пример подавал сам управляющий. Благодаря его усилиям были построены освещенная лыжная трасса, стадион, плавательный бассейн, Дворец культуры и много других необходимых городу объектов. Главное же заключалось в том, что сам управляющий бегал по утрам по пять-шесть кругов по стадиону, а зимой - по освещенной трассе. Говорю об этом с большим уважением, так как не раз встречался с ним на беговой дорожке, когда я в 7 часов только приступал к пробежке, а он ее уже заканчивал. Многие традиции умелой организации досуга были заложены им лично и продолжают сохраняться и приумножаться и теперь.

Случилось мне два раза вместе с ним лететь в самолете. Один раз я летел с экзаменационной сессии из Ленинграда и оказался в кресле рядом с управляющим. Сначала я чувствовал себя крайне неловко, а потом разговорились, и он мне, почти пацану, рассказал о решении трестовских проблем в Москве и Ленинграде, а я поведал ему о том, что на лекции в ЛИСИ говорилось о буровых установках, которые были бы полезными при земляных работах, особенно при прокладке кабельных траншей и трубопроводов. Вячеслава Константиновича вопрос заинтересовал, и он прямо в самолете сказал, чтобы я по приезде домой сразу собирался в командировку в Ленинград за такой установкой. Пришлось мне лететь обратно, но как это часто бывает, теория разошлась с практикой. Вероятно, эти буровые установки и существовали в жизни, но на стройках Ленинграда я их не нашел даже с помощью специалистов инженерно-строительного института. Вернулся ни с чем.

Второй раз подобная встреча произошла, когда уже работал в Мурманском обкоме партии инструктором и возвращался с Всесоюзного семинара из Перми. Я был под большим впечатлением от семинара, так как нам о многом рассказали и многое показали, и вот эту информацию я «вывалил» Егорову во время полета. Вячеслав Константинович слушал все очень внимательно, иногда уточнял какими-то вопросами. Потом мне стало даже неловко за свою болтовню. А оказалось, он все запоминал. В этом я убедился потом, когда увидел стены Дворца культуры, отделанные деревом, и Дом пионеров, построенный рядом, архитектором и вдохновителем которых был он сам. Главное, конечно, не в том, что он это запомнил, а в том, что полезную информацию он умел реализовать в жизни. Неуемная тяга ко всему новому и умение воплотить это новое, невзирая на трудности и даже вопреки им, - это, согласитесь, не каждому дано. Человек такими талантами наделяется от Бога. Он и был строителем от Бога.

Каждая встреча с этим удивительным человеком имела для нас, молодых, большое значение, так как каждый его разговор или поступок чему-то полезному нас учил.

В самом начале своей работы в СМУ «Жилгражданстрой», а им тогда руководил молодой талантливый инженер Ростислав Борисович Цыганов, я занимался разработкой проектов организации работ. Однажды управляющий позвонил прямо в ПТО и попросил, чтобы кто-либо прошел с ним на дом № 5, теперь это дом № 12 по ул. Фестивальной. В отделе были одни женщины, и в один голос они делегировали меня. Я, хоть и начал что-то понимать в организации строительной площадки, к стыду своему, не знал, где этот дом находится.

И вот, как Иван Сусанин, повел своего управляющего по лесу, мне-то было легко, так как был в унтах. Вячеславу Константиновичу было значительно хуже, но он молча шел за мной. Снегу было по пояс, и лес был просто волшебно красив. На мое удивление, мы сравнительно легко отыскали площадку, где плотники только что установили обноску, и тут я уже со знанием дела стал рассказывать, где что будет. Честно говоря, я ждал разноса или какого-то выражения неудовольствия, но он посмотрел вокруг и сказал: «Вы ведь проектами организации работ занимаетесь? Постарайтесь сберечь побольше деревьев. Жалко губить такую красоту. А то ведь залезете со своими бульдозерами и панелевозами, как слон в посудную лавку и...».

Бывая в Апатитах, я часто хожу к этому дому, который сегодня в самом центре города. С огромным удовольствием смотрю на стайку березок, которые я много лет назад спас при прокладке тротуара, памятуя слова своего умного и дальновидного управляющего. Продолжая эту тему, хочу сказать сегодняшним жителям города, что своим зеленым нарядом Апатиты обязаны управляющему Егорову, так как за каждое погубленное без нужды дерево он снимал стружку с любого человека, будто за лично нанесенную ему обиду.

В 1973 году меня пригласили на работу в Мурманский областной комитет партии на должность инструктора отдела строительства. Прошло всего недели две, как меня направили в мой родной трест «Апатитстрой» в командировку. Решался вопрос о строительстве очистных сооружений города Кировска. На совещании присутствовали многие руководители треста, комбината «Апатит», специализированных монтажных управлений.

Для меня участие в подобном сборе было впервой, и я думал, что посижу, послушаю, доложу руководству. Однако побыть сторонним наблюдателем не удалось, так как Вячеслав Константинович, а совещание вел он, предложил мне высказать точку зрения обкома. От неожиданности я вспотел и чуть не проглотил язык. Не помню, что я там лепетал, но когда совещание закончилось, и все стали расходиться, он подошел ко мне и как-то незаметно дал маленькую квадратную бумажку, на которой его рукой было написано: «Может быть, я не прав, но я скажу...». Это была фраза из моего «чистосердечного признания». Тихо, чтобы никто не слышал, он сказал: «Вы больше так не говорите. Вы должны быть всегда правы, так как представляете партийный орган». Сегодня многим это покажется, чем-то ортодоксальным, но тогда коммунист Егоров дал мне наглядный урок партийного и ответственного отношения к делу. Записка Егорова стала для меня своеобразным дипломом, и снова я поразился чуткости и деликатности этого человека.

Думаю, что многие сегодня не поймут и величайшей скромности Егорова. Мне как-то рассказал эту историю Василий Васильевич Васильев, прораб участка «Сантехмонтаж». После очередной планерки Вячеслав Константинович обратился к нему с просьбой отрегулировать кран у него дома. Василий не стал никому перепоручать это дело, пошел домой к управляющему и, конечно, все сделал, но его удивлению не было границ. Он ожидал увидеть у Управляющего импортную сантехнику, а увидел два родных российских медных водоразборных крана. Тогда даже прорабы и мастера ставили себе разные заграничные смесители, чем очень гордились. Долго Василий Васильевич качал головой от удивления и гордости за своего «папу». Нынешние нувориши этого, конечно, не поймут и не оценят. У людей старшего поколения подобный факт должен вызвать уважение. Ну что ж, теперь другое время и совсем другие мерки.

В Апатитах все знали Егорова. Знали его и гордились им, хотя многие и побаивались. Был он жестким и требовательным, в то же время объективным и справедливым. Многие за глаза называли его «папой». Он и был таковым для всего треста, так как защищал его интересы на всех уровнях. Помнится, среди работников треста и даже жителей Апатитов из уст в уста ходила история о том, как Егоров, будучи в столице, дал отпор Большому Московскому Чинуше, посмевшему повысить на него свой голос. Вячеслав Константинович резко встал из-за стола, хлопнул по нему ладонью и сказал, что за 30 лет работы на стройке он научился орать не хуже хозяина кабинета. «Или решайте вопрос по существу, или разойдемся, так как у меня много дел!». Чинуша был несказанно удивлен, получив отпор в своем собственном кабинете, но извинился и все вопросы решил. История эта обрастала разными домыслами и на глазах превращалась в легенду.Умел Вячеслав Константинович добиваться своей цели, не оглядываясь ни на кого, ради Дела. Смелый был человек. Разве можно было им не гордиться?

Работая в областном комитете партии, я стал встречаться с ним часто. Дело в том, что отдел строительства, впрочем, как и другие отраслевые отделы обкома, постоянно занимались оказанием помощи стройкам в поставке материалов и оборудования, координации действий между строителями и монтажниками, для чего устанавливались постоянные контакты с различными министерствами и ведомствами. Имели мы выход и на Центральный Комитет Коммунистической Партии Советского Союза, который нам очень помогал. Все кадровые назначения и наградные дела тоже решались через отдел, и понятно, что все руководители строек в нашем отделе были своими людьми. Но даже среди них, людей поистине замечательных, Егоров выделялся особой сосредоточенностью и целеустремленностью. Кроме Дела для него ничего не существовало.

Телефонные разговоры, деловые встречи с ним в Мурманске, Москве, Апатитах были для меня уроками жизни. Постоянное стремление к наращиванию производственных мощностей строительных подразделений, работа с субподрядчиками по принципу «Сам погибай, но обеспечь фронт работ смежнику», строительство жилья и детских садов для своих работников и многое другое я перенял у этого Великого Строителя и передавал другим. Встреч и разговоров было немало, и они, как мне кажется, носили иногда доверительный характер. Один такой разговор мне запомнился на всю жизнь.

Вячеслав Константинович уже собирался переезжать в Москву и решался вопрос о его преемнике. Для меня такого вопроса не существовало, так как я был убежден, что лучшего управляющего, чем Виктор Н. не найти. Претендента я знал много лет по совместной работе в управлении «Жилгражданстрой» и тресте. Молодой, умный, напористый. Он прошел отличную школу в «Апатитстрое» от прораба до заместителя управляющего и был одним из самых способных учеников Егорова. В общем, я не сомневался и даже убедил в этом руководство обкома. И вдруг почувствовал какое-то скрытое сопротивление со стороны управляющего. Спрашиваю Егорова: «В чем дело?». На мой прямой вопрос Вячеслав Константинович тоже ответил прямо. Он сказал, что при всех талантах и способностях Н., у него есть один недостаток, который недопустим на такой должности.

«Он не умеет прислушиваться к мнению других людей, а это чревато тем, что он разгонит всех, кто с ним не согласен. А ведь - это люди, которых я растил, пестовал, готовил для большой работы и с кем решал важные государственные дела, приучая к самостоятельности в решениях». Я обиделся за своего друга и сказал Егорову, что он сам тоже не выпускник пансиона благородных девиц и тоже спрашивал за работу очень круто.

«Да», - сказал Егоров. - Я действительно снимал стружку за проколы в работе и даже «крыл» иногда за промахи. Но я знал, что эти люди меня поймут и все поправят. Если хотите, я «крыл» только тех, кому особенно доверял и на кого по настоящему надеялся. Я никого не уволил несправедливо и не сломал ни единой человеческой судьбы, а преемник может наломать немало дров». Я успокоил Вячеслава Константиновича, но много думал над его словами. С годами я понял, насколько дальновиден и по-житейски мудр был этот человек. Действительно, даже отличная копия всегда хуже оригинала.

Последняя моя встреча с Вячеславом Константиновичем состоялась в Москве, в Совете Министров СССР, куда я в ранге заместителя председателя облисполкома был приглашен на совещание к Гусеву, заместителю Н. И. Рыжкова, по вопросу финансирования объектов комбината «Апатит».

Шел 1990 год. В стране начались странные перебои с простынями, стиральным порошком. Непонятно откуда появились длинные очереди.
Участие в совещании принимало человек 25 и среди них был Вячеслав Константинович, который представлял Госстрой СССР, чему я очень обрадовался. К моему удивлению, все выступавшие в один голос заявляли о том, что необходимо срочно приостановить финансирование комбината, так как много острых и неотложных проблем в стране, куда срочно требуются деньги.

Тогда я попросил слово и в очень резкой форме сказал, что неловко за государевых мужей, которые не понимают роли и значения комбината «Апатит» для самого существовании государства. «Любой кировский школьник вам скажет, что апатит - это хлеб и картошка на столе и стыдно этого не понимать. Сегодня у нас нет стирального порошка. Вы что хотите лишить людей и хлеба?». В общем, злое получилось выступление, однако деньги комбинату выделили. Когда после совещания подошел к Егорову, он не то в шутку, не то всерьез сказал: «Ну, ты и заматерел. Заматерел!» Я понял, что он одобрил мое выступление, и мне стало легче.

Подводя итог коротеньким и, может быть, не самым главным воспоминаниям о Вячеславе Константиновиче Егорове, управляющем строительным трестом, считаю все же уместным от чисто личных воспоминаний перейти к некоторым обобщениям.

14 лет Егоров вел за собой целую армию строителей и монтажников. Это были труднейшие и напряженнейшие в его жизни годы и, безусловно, самые интересные и счастливые. Именно в эти годы трест, во многом благодаря его усилиям, вводил в строй, как правило, в срок и досрочно, новые производственные мощности на комбинате «Апатит», строил города области, создавал людям нормальные комфортные условия для жизни.

14 лет - это годы, за которые трест из обычного строительного подразделения вышел в число лидеров отрасли не только в Мурманской области или на Северо-Западе, но и в стране. Немного в СССР было строительных трестов и даже главков, обладающих столь мощной производственной базой и высокоразвитой социальной инфраструктурой.

14 лет этот человек создавал и создал-таки уникальный по сплоченности и редкий по профессионализму коллектив строителей и сделал профессию строителя самой почетной и уважаемой в регионе.

Многое успел сделать этот Человек для людей за 14 лет работы в Хибинах.

Если бы в экономике, как в армии, присваивались звания, то я бы, будь моя воля, присвоил бы Егорову звание не ниже Маршала. Он достоин того, чтобы о нем слагались стихи, писались книги, чтобы его помнили и им гордились.

В. И. Горячкин, заведующий отделом строительства обкома КПСС.

ПРИЗВАНИЕ — СТРОИТЕЛЬ