Если читатель знаком с первой книгой нашего повествования, охватывающей период с начала восьмидесятых по начало девяностых годов прошлого века, то он, наверное, заметил, что на каждом «крутом повороте», на каждом переломном этапе развития рыбной отрасли Севера мы говорим о структурных перестройках, об объединении - будь то единый флот бассейна или финансово-промышленные группы. А все началось с рыболовецких колхозов и их промбазы - помните борьбу председателя «Ударника» Тимченко за вывод своих судов из состава колхозной базы флота? А помните слова того же Тимченко, ставшего через несколько лет председателем Мурманского рыбакколхозсоюза, что такая база для эффективного руководства флотом необходима? И в том, и в другом случае руководитель прав, так как каждый смотрит на проблему со своей колокольни. И настоящий флотоводец никогда не позволит «чужому дяде» рулить своими траулерами, и настоящий управленец областного звена всегда будет ратовать за объединенный флот. А как же иначе?

Есть в структуре правительства страны, например, Комитет по рыболовству, работники которого отвечают за положение дел в рыбной отрасли России. И как, скажите на милость, им, этим столичным работникам, отвечать, если отрасль разбита на тысячи самостоятельных предприятий, вернее, акционерных обществ, в Уставе которых перво-наперво прописана необходимость получения прибыли от своей хозяйственной деятельности?

А вот с кем кооперироваться - с Роскомрыболовством или каким-нибудь норвежским концерном, - о том в Уставе, главном документе предприятия, ни слова.

Хотя, конечно, были и остались у московских чиновников реальные рычаги власти на местах. Это прежде всего система распределения - сырьевых запасов, льготных условий, приоритетного права... Давайте же более детально поговорим о «призраке объединения», витавшем в умах наших флотоводцев в середине девяностых годов. Но прежде всего решим, изменились ли сами предприятия, которые, взяв «под козырек», благополучно акционировались и к 1994 году провели так называемый чековый этап приватизации.

- Известно, что цели и задачи приватизации - смена формы собственности. Эта смена произошла? - спрашивает начальника отдела комитета по управлению госимуществом Мурманской области М.М.Нечаева корреспондент «Рыбного Мурмана» Инна Березюк.

- Да. Большинство предприятий стали акционерными обществами. Это уже не госсобственность, а собственность акционеров.

- Но немалая часть акций тогда осталась у государства.

- При выборе второго варианта приватизации - а именно второй вариант выбрали практически все «рыбники» - государство имело 49 процентов акций. Но на сегодняшний день они уже ушли.

- Куда?

- В соответствии с постановлением правительства акции предприятий агропромышленного комплекса и рыбных организаций не выставляются на продажу, как у других, а распределяются между смежниками.

- И государство теряет всякий контроль за хозяйственной деятельностью этих АО?

- Конечно, как только предприятие получило свидетельство о собственности, оно - частное.

- А какова же роль Комитета по рыболовству? Сколько у него акций?

- Комитет, как госучреждение, не имеет права покупать акции рыбных предприятий. Если флоты примут решение содержать этот аппарат для общей координации стратегии рыбной отрасли России, то он остается. Но у него теперь нет функций управления акционерными обществами - ни приказов, ни распоряжений он отдавать не имеет права, то есть вмешиваться в хозяйственную деятельность флотов. Но ведь у Комитета в подчинении остались предприятия, которые пока еще не подлежат приватизации. У нас на Северном бассейне это управление «Севрыбпромразведка», ПИНРО, рыбный порт.

- Итак, государство бросило предприятия в рынок и, что называется, умыло руки: все проблемы теперь решайте сами...

- Да, к сожалению, государство только изымает прибыль с помощью налогов, в этом пока и есть функции управления.

- Михаил Михайлович, с ваучерами покончили. Что теперь?

- Теперь продажа акций за деньги, увеличение уставного капитала...

(Далее Инна Петровна с грустью констатирует, что чтобы приватизировать наши заводы и фабрики, их сначала решили разрушить, а затем скупить по дешевке. Процесс разрушения «до основанья» идет, в частности, на предприятиях Северного бассейна. Кому это выгодно? Во всяком случае, не людям, отдавшим десятилетия флоту или заводу, а потом еще и личные деньги плюс ваучеры, - они, ветераны, оказались жестоко обманутыми. Государство скинуло со своих плеч почти всю промышленность и все сельское хозяйство. Не забыв, однако, увеличить налоги и начисто «забыв» про инфляцию. В итоге процветающие предприятия, гремевшие своей мощью не только на всю страну, но за ее пределами, стоят на грани краха, разорения. «До основанья» получилось, а «затем» не получается пока. «Да-с, странная у нас в стране смена формы собственности произошла!» - подводит итог журналист.)

- Что же стояло за ваучером? - спрашивает Березюк у Нечаева.

- Ну, ваучер, как вы знаете, одна 180-миллионная доля государственного имущества в ценах на 1 июля 1992 года. Потом были переоценки - стоимость увеличилась в несколько раз. А ваучер свою жизнь уже закончил. Вы же побывали в роли собственника?

- Побывала...

- Мы рассчитывались ваучерами с бюджетом. Смешно и грустно. Вроде деньги есть, и все-таки их нет. Более того: небывалый случай - государство полтора года жило без утвержденного бюджета. Деньги в виде налогов получало, а куда они уходили - неизвестно. И ведь что еще интересно: существует много документов (указы Президента, постановления правительства и т.д.), где постоянно говорится, что государство должно оказывать помощь предприятиям любой формы собственности.

- Идут разговоры, что сейчас акции наших флотов скупают посторонние «дяди» с большими деньгами.

- В принципе физическое лицо является покупателем акций предприятия, ведь у него нет государственного капитала, это его деньги. Но он может купить акции только на аукционе или у акционера. А юридическое лицо становится покупателем, когда доля государственных средств в его уставном капитале составляет менее 25 процентов.

- Господи, как сложно и запутанно! Работали люди годами, строили, приобретали, создавали свое предприятие, а теперь сами у себя выкупают.

- Я согласен, что было бы правильней разрешить и своим работникам, и коллективам смежных предприятий приобретать акции, скажем, тралфлота.

- А государство что-то приобрело от приватизации?

- Сегодня оценивать то, что произошло, рано, ведь благополучие бывших государственных предприятий рухнуло не столько из-за этого процесса, сколько из-за неразумной налоговой политики, из-за неплатежей друг другу и т.д. Известно, что во всех цивилизованных странах вновь создаваемые предприятия, а стало быть, и АО, на три года освобождаются от налогов...*

Думаю, что начальник отдела Комитета по управлению госимуществом откровенен, отвечая на вопросы корреспондента «Рыбного Мурмана». Да и что ему лукавить, если надо было лишь выполнять спускаемые сверху указания, доводить их до руководителей низового звена. В 1994 году стало окончательно ясно, что чековая приватизация не привела к формированию эффективного собственника. Она лишь оформила фактически произошедшее установление контроля директорского корпуса над управляемыми ими предприятиями. Одна из причин тому - отсутствие контроля акционеров за директорами, которые смогли приватизировать прибыль, а подчас и переложить убытки на государство. Второй, денежный этап приватизации подразумевал создание крупных, конкурентоспособных коммерческих структур, внутри которых спекулятивно нажитый капитал перетек бы в инвестиционную сферу.* В интервью одной из центральных газет «отец» приватизации Анатолий Чубайс говорил в те годы:

- Полученные на втором этапе приватизации деньги пойдут прежде всего тем, кто на свой счет получил две или три акции. Послечековая приватизация - это способ добровольной передачи денег от богатых бедным. Хоть для нас важна не сама эта процедура, а то обстоятельство, что финансовый поток начинает вращать экономический механизм. Речь идет об инвестициях, о реконструкции предприятий.*

Но, как выражался премьер-министр страны В.С.Черномырдин, хотели сделать как лучше, а получилось как всегда. Вспомним прозвучавшую с высоких трибун главную цель и причину начала перестройки - отсутствие средств для проведения структурных изменений в экономике и установления новых экономических отношений. Следовательно, и цель приватизации по идее должна была ставиться именно такая - через разгосударствление найти эффективного собственника, способного оживить и развить экономический организм. Тогда становится непонятным весь этот политический демарш с приватизацией. Предположим, на предприятии работают 1000 человек, и они, согласно старой советской Конституции, являются собственниками общенационального достояния, то есть этого предприятия, что, конечно же, декларативно. Эти 1000 человек получают 1000 приватизационных чеков и приватизируют свое предприятие. Что меняется в экономических отношениях и отношениях собственности? Ровным счетом ничего. Нет ни собственника, заинтересованного в развитии предприятия, нет и необходимых ресурсов, ради чего все это затевалось. Значит, и цель приватизации - раздача госсобственности через ваучеры - кроме как политического обмана ничего под собой не имела. Сценарий был заготовлен совсем другой, хотя все мы внутренне чувствовали, что идет большой обман со стороны государства.

Первый шаг был сделан открытием внешнеэкономических границ - это соизмеримо с поединком профессионального боксера и дилетанта, поединка, исход которого заранее предрешен. Предприятия испытывают сильнейшую конкуренцию со стороны импорта, хлынувшего в страну. Второй шаг - это либерализация цен, которая поставила предприятия в условия выживания. Происходит шоковая для населения операция по перераспределению денежной массы. Концентрация капитала происходит в финансовых институтах, в основном в пределах Московской кольцевой дороги. Денежные ресурсы концентрировались и готовились к заключительной акции приватизации, которая шла через банкротство основной массы госсобственности, а вернее сказать, уже акционированной собственности. Становится видно, что роль ваучера изначально была чисто политической, никакой экономической сути в нем не заложено. Инвестиций для оживления экономики как не было, так и нет - «новым русским» хватило денежных ресурсов, чтобы задешево скупить всю собственность. Как быть дальше, как запустить экономический механизм страны, отрасли? Посмотрим, что делалось для этого у нас на Мурмане.

• Жил-был ваучер, «РМ» от 19 августа 1994 года.

• «Россия», энциклопедический справочник. 1998 год.

• «РМ» от 19 августа 1994 года.

Рыбный Мурман в кавычках и без (1983 - апрель 2000) Том второй