На даче Альбинаса и Валентины я побывала впервые как-то осенью, когда хозяева собирали урожай. Ящики с бело-розовой картошкой, хрусткая морковь, тугие кочешки капусты не вызывали бы удивления, кабы выросло это великолепие где-нибудь в Подмосковье. Но подобная плодовитость нашей северной земли просто поражала.

...Виткусы вот уже несколько лет не покупают картошку в магазине, кормит дачный участок.

"Поздно распознали, надо было начинать раньше, столько жизни прошло без земли," - сожалеет Альбинас.

Виткус отработал на ГОКе почти 40 лет. Он - живая история Оленегорского горно-обогатительного. Его знают все, или почти все. Но сейчас - о другом Виткусе. Добром сильном человеке и... земледельце.

Ледниковый период, курица Перлита и другие

Давным-давно ледник сделал свое дело, начисто простерилизовав эту землю и вынеся суровый приговор - рожать не будет. К счастью, умница-природа внесла поправки, использовав то, чему потом дали название биогенез, и "напылила" тонкий плодородный слой. На него-то и уповали комбинатовские энтузиасты-огородники.

Воистину, дачная землица в окрестностях Куреньги удобрена, помимо всего прочего, потом дачников-трудяг. Нелегко дается ее плодородие. Все начиналось с раскорчевки векового заполярного лукоморья. Это на первый взгляд лесочки наши хилые и тщедушные, но в землю корнями вцепились дай Бог! Очистить участок оказалось делом далеко не простым. Земля здесь дикая, норовистая, не знавшая иного тепла, чем прохладный ультрафиолет полярного лета.

А потому, расставшись с березками и сосенками, "показала зубки" - ледниковые камешки и настоящие глыбы. Остатки последовавших "археологических раскопок" до сих пор выложены по периметру участка Виткусов, да и у остальных дачников картина та же. Крепко повкалывали здесь люди - землю рыхлили, навозом удобряли, опилки и песок завозили, частичку сердца вкладывали в каждое семечко. Вот и выросло то, что выросло.

Альбинас и Валентина любят свой огород и свою дачку. Несколько лет назад приобрели вагончик за две месячные зарплаты хозяина, оборудовали его как могли. Получилась чистенькая светелка с печкой. Приезжали сюда после асфальтового города и пыльного карьера, где работал глава семьи, огородничать и отдыхать на воле. Не одни, а вместе со своими "животами" - собакой Гилей и... курицей Перлитой.

Терьер носится по даче, жует травку, а хохлатка держится поближе к хозяйке. Выражение "куриные мозги" теряет всякую актуальность, когда видишь, как пешеходная птичка поворачивает головку, услышав свое мексиканское имя. Чудеса, да и только. Тем более, что Перлита не какая-нибудь "эмансипе", она еще и выполняет свое прямое куриное назначение - исправно несет в день по яичку. Так что Виткусы, можно сказать, живут натуральным хозяйством. Но дело не только и не столько в продовольственной проблеме.

Дома у Виткусов есть еще и попугай - уж от него-то, точно, ни яиц, ни перьев, то есть сущий "дармоед", вольно летающий по квартире. А в разные времена в их городском доме жили кошки и кролики, кого там только не было!

Эта человеческая "чудинка" многое открывает в Альбинасе.

- Он их всех обожает, а мы, я и дети, всю жизнь это терпим и... любим наших четвероногих и пернатых вместе с ним, - говорит без сожаления жена Виткуса Валентина.

О своих питомцах они рассказывают очень смешно и... как о равных: кролик, который любил смотреть телевизор; кошка, которая отстала в дороге и сидела на посту ГАИ, пока про нее не вспомнили и не вернулись, проехав много километров; Перлита, которая стерегла хозяина и принимала боевое оперение лишь только Валентина принималась журить пришедшего навеселе мужа...

Сам Альбинас - громкий, живой и какой-то настоящий - занимается и огородничеством, и строительным ремеслом в охотку. Да иначе он, по-моему, и не умеет. Он и меня-то "вычислил" по одному ему ведомому наитию, скорее почувствовал: "Что-то ты бесприютная, поехали-ка с нами на шашлыки".

Да, и о шашлыках. Виткус приготовил их отменно, а куча гостей (к этому дому, что называется, тянет) с удовольствием подчинялась его командам: кто хворост для мангала собирал, кто нанизывал сочные ломти мяса и лука на шампуры, кто стол накрывал.

...В гостеприимном доме литовца собрались и русские, и белорусы, ветерок шевелил легкую занавеску, под окном "колосилась" картошка, и казалось, что можно расслышать стук колес пригородной подмосковной электрички...

Хлопотунья

Ее машина цвета молодого укропа стояла за калиткой, ничем не нарушая гармонию живой природы. Все ее грядки были безупречны, как ее рабочее место - там, в другой, профессиональной жизни.

Казалось невероятным, что такая буйная огородная поросль вышла из той же земли, по которой я едва дошла босиком до этого огорода: камни, стынь и твердь.

- Осторожнее с собакой! - попросила хозяйка, испугавшись за нежные сочные стебельки и былинки посадок. Но Гиля, сознательный дачный пес, в таких замечаниях не нуждался и уже вилял хвостом, ловко лавируя среди грядок. Изумрудная зелень салата, сочные стрелки лука, цветущая клубника и красавица-картошка лучше всяких слов характеризовали хозяйку: трудолюбива и с добрым сердцем. Одним словом - хлопотунья.

...Воды из колодца натаскала в приспособленную для этого ванну - огород поливает, да и сама, как солнышко пригреет, окунется. В заборчике из жердей, отделяющем участок от леса, деревянная калитка, за ней на самодельной печурке - чугунок с похлебкой прислонился к закопченному чайнику. Дымком тянет, хорошо...

Сама хозяйка - в шляпе, маечке, закатанных до колен "спортивках" и, как и я, босая. Только что закончила хлопоты по хозяйству. Выясняем, что Софья Александровна Калашникова - а это была именно она - в отпуске и проводит его на своей "фазенде", занимаясь горячо любимым копанием в земле.

- Да что ж мы на улице стоим! - восклицает она. - У меня же и дом есть!

"Дом" - крохотуля - малюсенький вагончик - превращен заботливыми руками в уютную обитель из спаленки и столовой. Здесь мы с Виткусом с превеликим удовольствием пьем домашний хозяйкин квас. И, как старосветские помещики, неспешно толкуем о видах на урожай, народных приметах. Про себя в который раз за день удивляюсь, что вижу знакомых незнакомцев. Привычные люди раскрываются по-новому. Сдержанная и деловая Софья Александровна, какой я привыкла видеть ее в приемной директора ГОКа, с увлечением рассказывает о своих сельскохозяйственных секретах, о том, что последний срок повторного сева редиски 20 июля. Так гласит народный календарь.

Ну что тут скажешь? Наверное, что все мы дети природы... -

Философский камень и "шведка"

- Сходи к Борисевичам, посмотри их огород! - советовали мне, как один, дачники. - Вот это настоящие аграрии! Все по науке и растет как на дрожжах!

...Бунгало Борисевичей воображения не потрясало - здесь все еще в процессе обустройства, и хозяин не намерен останавливаться на достигнутом. По-настоящему поражало здесь другое -ядреность всего того, что произрастало на участке. И обилие цветов.

Статная женщина спокойно пропалывала грядки, подвязывала к прутьям стебельки гороха. Усердие и кропотливый труд чувствовались здесь в каждой борозде, на каждом сантиметре этих нескольких соток. По труду и воздастся - истинно сказано, точно про Людмилу и Константина. Холеный и обласканный их руками огород, где кропотливо культивируются самые разные сорта картошки ("шведка", "карельская", "краснодарская" и многие другие), дает им не только вкусные и полезные овощи. Но гораздо больше - состояние души. Согласитесь, наша сумасшедшая действительность - плохой психотерапевт. Она загружает сознание бренной обыденностью до краев. Но все равно хочется чего-нибудь такого... И, сорокалетье взяв за середину, человек упорно ищет убежище для души.

...Когда-то Пришвин, сидя на хибинском камне, сказал, что суровая заполярная природа, побуждая человека к философии, дает ощущение сопричастности к космосу. Я вспомнила об этом, когда Константин показал мне свой "философский камень", на котором он любит сидеть, отдыхая. Картина, действительно, потрясающая - впереди простирается гладь озера, а за ним - голубизна холодных Хибин.

Воспоминание о будущем

Обследовать окрестности мы отправились вдвоем с молодым человеком.

- Можете называть меня просто Витя, - сказал мой спутник с синими, как Имандра, глазами. По дороге он рассказывал мне все, что знал о "деревне": о том, кому принадлежит та или иная дача, у кого капуста нынче уродилась, а у кого - лук. Показал место, где растут "ничьи" ромашки, а на крутом склоне к реке кормил меня с ладошки прошлогодней брусникой, приговаривая снисходительно: "ешь, ешь..."

Долгожданное июньское солнышко припекло и разморило нас, и так славно было сидеть на берегу и смотреть на воду. Какой покой и красота, так бы и просидела здесь вечность. Однако, мой спутник заторопился - его ждали дела. Он собирался строить дом. "Золотые руки у мужика", - подумала я, зная, что строить предстоит из бросового материала.

- Надеюсь, вы мне поможете? - спросил Виталий.

- Разве что советом, - извиняясь за свое неумение, ответила я.

И пусть первый Виталькин дом сгодится лишь для птицы или кузнечика, но 9-летний мальчишка уже влюблен в эти места, а значит, когда-нибудь наверняка построит себе дом. Дом на берегу озера.

ПОЛВЕКА У ГОРЫ ОЛЕНЬЕЙ