читать начало

Послевоенные годы были для моторно-рыболовных станций тяжелыми. Из переданных военным морякам и армии мотоботов немногие возвратились к мирному труду. А вернувшиеся - были изношены и требовали серьезного ремонта. Не хватало сетематериалов, канатов, нитей... Приходилось энергично изыскивать, поднимать залежавшиеся и даже утопленные в Порт-Владимире канаты, которые мы ликвидировали, чтобы они в случае бомбежки или угрозы захвата не достались врагу.

Не менее трудно было и с флотскими кадрами. Не хватало судоводителей, механиков, мотористов, котельных машинистов, матросов. Для обучения таким специальностям в Мурманске была создана система Фабрично- заводского ученичества - ФЗУ. В 1957 году на суда, обслуживающие рыболовецкие колхозы и береговые предприятия области, пришли первые выпускники фабрично-заводских училищ. Судоводители имели на руках аттестаты на право управления судами грузоподъемностью 20 тонн! (Их нежно называли «двадцатипудовиками») А мотористы имели право управлять двигателями мощностью до пятидесяти лошадиных сил. Многих из них помню: Колю Бутюгина, Колю Короткого, встречал в Териберке Ваню Шукшина, Юру Синцова. Помощниками мотористов работали Лида Фомина, Маруся Веденичева, Маша Амбросова и другие.

Достались им суденышки потрепанные, с изношенными двигателями. Но счастье этих ребят, что попали они к хорошим специалистам и наставникам, добрым, сердечным людям. Это были наши капитаны и мотористы: Юнтунен Р.И., Керянен Я.С., Лукков В.Ф., Белков СИ., братья Ойены, Яковлев Д.Т., Нахалов И.Ф., Герасимов А.И., Третьяков Д., Ефремов П.С., Вильгодский С. и другие.

Жизнь заставила ребят быстро мужать, набираться опыта работы. Рыбу ловили и днем, и в полярную ночь, в кишащем вражескими подлодками море. Ходили на задания по доставке боезапаса и продуктов в горячие точки, вывозили раненых. Девушкам, конечно, не до маникюра было, в их руках были сети и канаты, гаечные ключи и замасленная обтирка.

Как-то встретился я с одной из тех девушек-мотористок, Машей Амбросовой. На пенсии, живет в Ура-Губе. Помог оформить документы на удостоверение «Участник ВОВ», что дало ей возможность получать льготы и повышенную пенсию.

В последующие годы обучение кадров судоводителей, механиков, радистов, тралмейстеров проходило в государственных учебных заведениях, готовящих дипломированных специалистов. К слову сказать, многие руководители и специалисты крупных предприятий области начинали и набирали опыт на предприятиях побережья. Например, известные северянам Бородулин Г.М., Иванов Б.Д., Гальянов А П.,
юов Ю., Петрушихин Е.А., Куликов Б.О. и многие другие.

И еще про рыболовецкие колхозы Мурманской области...

40-50-е годы - время восстановления и создания новых рыболовецких колхозов на мурманском побережье. Практически на голом месте были восстановлены выжженные войной рыболовецкие хозяйства «Энергия» - до войны «Тармо» (по-фински «Энергия») и «Титовка». На левом берегу реки Териберки был построен рыболовецкий колхоз «Мурманец». Для семей рыбаков-колхозников, для переселенцев в становищах Дальние Зеленцы, Териберка, Белокаменка возводились индивидуальные брусчатые дома.

Возрождение колхоза «Энергия» оказалось удачным проектом. Переселенцы, прибывшие из приморских районов Архангельской и сельских районов Вологодской областей, мужественно перенесли трудности адаптации на новом месте. Повезло рыболовецкому колхозу и с первым председателем, потомственным рыбаком из Кандалакшских поморов - Мостовиковым Яковом Андриановичем. Человек вдумчивый, хозяйственный, прошедший испытания колхозного строительства и Великую Отечественную войну, по-крестьянски сметливый и хитрый, он сумел сплотить колхозников в главном - стремлении быстрее вернуть к жизни порушенное хозяйство.

Председатель колхоза «Энергия» Мостовиков Яков Андрианович

После ухода Якова Андриановича на пенсию, его детище пестовали и развивали председатели: Корпусов П.И., Егоров С.С, Афонин Н.Н., Ермолаев С.Л. С ними было легко работать, встречаться, таким труженикам всегда хотелось помочь. Новые промысловые суда, материальные ресурсы, лучшие кадры, дополнительные места в учебных заведениях предоставлялись им. Колхоз быстро вышел в передовые, стал одним из ведущих многоотраслевых хозяйств области. Колхозом-миллионером.

Успешно прошло становление вновь организованного колхоза «Мурманец» на левом берегу Териберки. Внимание районных властей к подбору руководства сыграло в этом немалую роль. Председателем был избран бывший руководитель рыбколхоза «Рында» - Беляев Павел Александрович. Опыт и организаторские способности этого человека стали решающим условием успешного становления колхозного хозяйства.

Беляев не нуждался в подсказках нянек и инструкторах. Помогала и близость Териберской моторно-рыболовной станции, которая направляла в колхоз опытных капитанов-промысловиков и механиков.

И этот список можно продлить. Такими же были колхозные хозяйства «Ударник», руководителем которого почти двадцать лет был Тимченко Юрий Андреевич. И «Всходы коммунизма» в селе Варзуга. И другие.

Вспоминаются председатели колхозов военного времени, очень загруженные громадными заботами в колхозных хозяйствах о людях. Были и солдатки, мужья которых воевали. Были дети. Было «плановое» количество коров, которых нужно было сохранить и заготовить им на долгую зиму корма, и т.д. Все же они находили время побывать на промысле, встретиться с рыбаками, хоть морально их поддержать. А наши председатели - все женщины. Немчинова Александра Ивановна руководила колхозом «Имени Третьей пятилетки», Казаринова Елизавета Тимофеевна руководила колхозом «Ударник», а колхозом «Северная звезда» руководила самая молодая Лычкина Антонина Ивановна, которая не вышла даже из комсомольского возраста!

Поклон им за их непосильный труд!

К сожалению, не повезло рыболовецкому колхозу «Титовка» в бывшей деревне с одноименным названием. Расположенный территориально в выгодном месте, в вершине Мотовского залива, куда заходили обильные косяки нерестовой мойвы, мурманской сельди и трески, стоявший к тому же на семужьей реке, колхоз не смог воспользоваться всем этим.

Скудные заработки не способствовали закреплению экипажей судов. Текучесть кадров, низкая дисциплина колхозных рыбаков
довершали дело. Но больше всего мешала становлению колхоза неудачно подобранная кандидатура председателя. Любитель выпить, он не мог служить примером никому из подчиненных. Частые вызовы в районные учреждения, «Рыбаксоюз» - до Мурманска более 130 км по фронтовой дороге, из Мурманска в райцентр - город Полярный на катерах - отнимали массу времени. К тому же опыта руководства рыболовецким колхозом у человека не было. Это в значительной степени определило судьбу «Титовки». С первых дней колхоз оказался неработоспособным и был приговорен к развалу.

Колхоз понес громадные убытки. Падеж скота. Банковские ссуды не возвращены. Пьянство и бесхозяйственность были в порядке вещей.

Встал вопрос замены руководителя и переизбрания правления колхоза.

Ко дню отчетно-выборного собрания в «Титовку» прибыли зампредседателя райисполкома Аркадий Бавтрук с кандидатом в председатели, ответственные представители «Рыбакколхозсоюза», рыбкоопа и других организаций. После безрадостного и скучного отчета приступили к выбору председателя и правления. По традиции председатель колхоза - должность номенклатурная, районного масштаба. Бавтрук и представил рекомендуемого властями специалиста как достойного, знающего, умеющего, проверенного и т.д. Однако никто из присутствующих этого человека не знал. В делах рыбацких он замечен не был. Никто за него не собирался голосовать, кроме дисциплинированных членов партии и нескольких колхозных чиновников. Решили отложить голосование. Объявили перерыв до следующего дня.

На следующий день колхозники вновь аккуратно явились на собрание. За ночь некоторые «подогрелись», пришли в боевом настроении. Опять агитация. Опять возражения. Стоят за своего председателя, он их явно устраивал.

Бавтрук и сопровождавшие его лица вынуждены были сдаться. Колхозники проголосовали за прежнего председателя. Ясно было, что перспектива колхоза, а с ним и всего поселка, печальна.

Председатель Б-в вместе с бездействующим правлением довели колхоз до развала. Люди бросали дома, работу, уезжали. Титовка, колхоз «Титовка» были обречены. На это потребовалось очень мало времени.

И встал вопрос: что же делать с Титовкой - с домами и хозпостройками?

Летний августовский вечер 1958 года. Скоро 21 час, я еще на работе, жена звонит: «Пора домой, скоро «пследние известия». Но у меня не все служебные бумаги просмотрены, да и не получил известий из Териберки, там не ладилось с двигателем на электростанции. Вдруг телефонный звонок. Знакомый голос заместителя председателя Мурманского совнархоза Стрельбицкого Андрея Иосифовича командным тоном потребовал: «Завтра в 6.00 быть у здания Совнархоза, поедем в Титовку». И телефон прерывисто загудел.

Зачем в Титовку? Там уже колхоза нет, люди все выехали. Но спрашивать у начальства не принято. Ехать, так ехать. И тут меня как током. Ударило: у меня же просрочен пропуск в погранзону. Где ночью его продлить?

Поразмыслив, решаюсь позвонить командиру Мурманского погранотряда на квартиру. Ответ успокоил: «Поезжай, все будет в порядке». Домой пришел расстроенный, злой. Кое-что собрал в дорогу (не знаешь, насколько и куда нас занесет) и к 6.00 был у Совнархоза.

У подъезда стоит серый красавец - ЗИЛ 101. Вскоре подошли Андрей Иосифович, Платон Васильевич Саланадзе, в то время начальник Управления рыбной промышленности, и заведующий отделом рыбной промышленности обкома партии Грищенков Василий Сергеевич.
Погода отличная: светло, солнечно. Начальство в хорошем настроении, о чем-то говорят, шутят. А у меня на душе кошки скребут: вдруг мой пограничник не дал указания, я же забыл назвать время выезда. Всякие мысли лезут в голову. Даже представил, как меня на погранпосту «с почетом» высадят. Хорош я буду, чиновник, отвечающий за работу предприятий и колхозов побережья! Поехали...

Заметив мое уныние, попутчики пару раз поинтересовались, в чем дело, но я отговорился. Показался погранпост. У шлагбаума два пограничника. Спутники мои приготовили свои удостоверения в красных корочках с золотым тиснением «Областной комитет КПСС», «Совет Министров РСФСР». Подъехали, притормозили. И вдруг к нам бросается один из солдатиков и, взяв под козырек, громким голосом спрашивает: «Здравия желаю! А товарищ Гехман с вами?»

Все переглянулись, молчание... Шофер отвечает: «Здесь, здесь!» Опять под козырек и команда: «Проезжайте». Всю оставшуюся дорогу до поселка высокое начальство не переставало меня допытывать: за что такая честь? Я отмалчивался.

В опустевшей Титовке нас ожидала группа людей из городов Никеля и Заполярного. Среди них был и главный инженер треста «Печенганикельстрой» - будущий заместитель начальника главка «Севрыба» Андрей Дмитриевич Некрасов.

Холодом и пустотой веяло от десятков, еще не разграбленных, ровными улицами выстроенных одноквартирных домов. При каждом -надворные постройки. Ровная песчаная площадка колхозного поселка вплотную примыкает к красивой полноводной реке Титовке. Чуть в стороне - животноводческая ферма, склады и прочие хозяйственные здания.

Мне особенно тяжело было смотреть на это зрелище, ибо я немало сил вложил, чтобы эта деревня, до основания разрушенная войной, ожила и наполнилась голосами людей. Долго шел разговор о судьбе поселка. Предлагались разные варианты, один из них - создать на базе поселка совхоз, подсобное хозяйство для горняков и металлургов или строителей Никеля. Рассматривался и такой вариант: разобрать дома и хозпостройки, перевезти в пригород Никеля или Печенги и там собрать. В общем, колхозный поселок был разобран. Нет больше рыбацкого села Титовка.

Река, ничем не загрязненная на всем своем протяжении, осталась чистой, и в ней водится семга. Ловят ее и военные люди, и браконьеры, и любители-спортсмены. Через бывший поселок проходит дорога на полуостров Рыбачий, Редкие проезжающие могут еще разглядеть заросшие иван - чаем и бурьяном бугорки - фундаментальные пеньки бывших построек. Со временем, и они сравняются с землей. И забудется деревня Титовка.

В Порт-Владимир изредка приезжала высокая, стройная, худощавая женщина. Было видно, что, несмотря на прожитые немалые годы, она не потеряла гордый вид, ходила прямо, с высоко поднятой головой.

Как-то я спросил у ее знакомых, кто эта женщина? Мне сказали, что звать ее Элина Стольд, она из местных финнов и у нее есть дочь и сын. Сын (имя забыл) всю войну прослужил в армии, был бесстрашным разведчиком, его оружием были только финский нож и пистолет. Он умело и прицельно бросал нож, беззвучно снимал вражеских постовых, чем обеспечивал незаметное продвижение своих товарищей и приводы вражеских «языков». Был награжден орденами и медалями. И он как-то появлялся у нас, но к нам на работу не устраивался.
Как-то, на заре моей работы, мне дали прочитать довоенную небольшую книжечку, в мягкой обложке, еле живую, пожелтевшую - о рыбаках-колхозниках Мурмана. И там была заметка о капитане мотобота «Маяковский» - об Элине Стольд! О том, что мотобот «Маяковский», будучи на промысле, попал в жестокий шторм. Рыбаки не успели полностью выбрать сети. Элина вышла из кубрика на палубу, чтобы проверить не оторвало ли от судна сети, и накатившейся волной была смыта за борт! Чудом успела схватиться за сети и канат, долго боролась в круговерти, но выбралась на борт судна... выжила!

Я уже не очень помню все подробности, но факт, что капитан мотобота «Маяковский» Элина Стольд пережила все это - абсолютная правда, это мне подтвердили и другие капитаны. Так может быть, Элина Стольд была первой женщиной-капитаном?

До и после войны на мотоботах Полярной МРС рыбачили колхозники многих национальностей: русские, норвежцы, ижемцы, карелы, украинцы, финны и даже казаки с Приазовья. Одинаково были уважаемы, ходили капитанами, мотористами, рядовыми. Люди с фамилиями Ойен, Белков, Фридриксен, Юнтунен, Архипов, Керянен, Крайний, Яковлев, Немчинов и другие пользовались одинаковым уважением и доверием, никогда не ссорились на национальной почве. Важно было быть честным, уважительным, тружеником, готовым в любой обстановке оказать помощь другу. Не терпели шептунов, двурушников, подлиз, доносчиков, обманщиков - людей подлых.

Но однажды в Порт-Владимире в праздничный День Победы мне пришлось быть свидетелем такого происшествия. На причале стояла группа моряков. Курили, обсуждали промысловые дела, житье-бытье, вспоминали войну и, конечно, тех, кто не вернулся. И вот моторист Р., будучи немного «подогретым», услышав финскую фамилию, очень грубо отозвался об этом человеке, «и вообще они предатели», - сказал он и покрыл слова отборным матом. И капитан мотобота «Бравый» Андрей Иванович Плеханов с размаху нанес ему такой удар, что моторист свалился с ног...

Мирный разговор, деловой и добрый, был испорчен. Люди молча разошлись. Никто не подал руки Р., чтобы помочь ему подняться... А между прочим, Р. был коммунистом, активным в обсуждениях всех дел, и любил всех начальников...

Много лет спустя первый секретарь Мурманского обкома КПСС Птицын Владимир Николаевич пригласил меня поехать в село Минькино, посмотреть, как развивается колхоз «Ударник». В то время много шло нелестных разговоров о тогдашнем председателе колхоза Тимченко Ю.А. (с моей точки зрения, совершенно необоснованных, больше из-за зависти и из-за того, что он, действуя на основании устава колхоза, не считал нужным подчиняться, испрашивать на все разрешения «Рыбаксоюза» и ВРПО «Севрыба», которые всеми силами старались из колхоза его убрать).

Может быть, до В.Н.Птицына дошли об этом разговоры, или кто-то просил у Владимира Николаевича согласия на смещение - не знаю.
Колхоз и поселок располагались на противоположном, западном берегу залива. Быстро доехали. Пригласили Тимченко. Он был удивлен и растерян, ибо его никто не предупредил о приезде. Начали обход, знакомство с хозяйством. Поселок ухожен, в ряд стоят несколько красивых кирпичных коттеджей, у некоторых домов легковые машины. В один из коттеджей мы попросились зайти. В двух этажах живет семья рыбака, стены комнат увешаны коврами. Телевизор, видео, бытовые приборы на кухне, все прибрано, как будто ждут гостей. Кроме коттеджей, построены пятиэтажный жилой дом, школа, трехэтажное здание, в нем диспетчерская, правление колхоза, бытовки. Когда-то я подобное видел в Латвийском рыболовецком колхозе им. Кирова. Оказывается, Тимченко и проекты коттеджа привез из Прибалтики.

Построены еще пирс и причал, гараж, добротные сельхозпостройки. Надои молока очень высокие и жирность выше всех похвал. Город рядом, и свежее молоко каждый день доставляется на молокозавод. Поселок и колхозное хозяйство подключено к водопроводу Лавна -Абрам-Мыс и к электросетям Колэнерго. Высоки и доходы колхоза, и колхозников. На вопрос Владимира Николаевича, какие нужды, проблемы, может, к ВРПО вопросы, Тимченко ничего не мог сходу придумать и не стал ничего просить. Стоим на берегу залива, на «дороге» к поселку СРЗ-2 - Абрам-Мыс. Обсуждаем сделанное и интересуемся проблемами.

Когда возник вопрос о приведении в порядок дороги от колхоза до Абрам-Мыса, Птицын сказал, что «мы это поручим областным дорожным строителям». И поручили, и дорогу сделали. Случайно, недалеко от нас я заметил пожилого человека, который стоял, облокотившись о забор, и курил. Стоял и слушал наши разговоры. Присмотревшись, я с удивлением увидел Плеханова Андрея Ивановича. Я поднял в приветствии руку, он ответил кивком. Птицын спросил, кто это. Я ответил, что это бывший капитан мотобота «Бравый», один из лучших наших промысловиков. Подошли к нему, поздоровались. Мне почему-то показалось, что Тимченко не очень рад встрече.

Но Птицын поинтересовался о его здоровье, о семье. Капитан рассказал, что овдовел, детей нет, занимается огородом. Какой урожай? Хороший. И какая у него пенсия? Оказалось, что у него нет пенсии!!

Очень удивился Владимир Николаевич и, сделав замечание Тимченко, попросил его немедленно заняться оформлением, и при необходимости обратиться к нему. И, конечно, Плеханову была оформлена достойная пенсия.

Несколько слов об итогах развития МРСовского (Морловского) флота.

Необходимо, конечно, была его мощная модернизация, расширение районов промысла, увеличение производительности и заработков рыбаков. Это понимали и вышестоящие организации и оказывали нам в этом существенную поддержку.

В 30-х годах предприятия Севера, имеющие опыт деревянного судостроения, приступили к выпуску серии моторных судов - мотоботов для прибрежного лова. Немалую роль в этой программе сыграла Мурманская судоверфь, развернувшая строительство не только мотоботов, но и более мощных судов.

Так, на смену парусно-гребным и мелким моторным пришли суда, получившие символическое название «касатка». Это было деревянное судно длиной около 16 метров и шириной 4,6 метра, на котором устанавливался двухтактный одноцилиндровый двигатель внутреннего сгорания мощностью 35 л.с. производства Астраханского завода «Октябрь» или 45-50-сильный дизель Воронежского
машиностроительного завода. Скорость хода до пяти узлов. Экипаж 6 человек. Из механизмов, кроме ручной якорной лебедки, имелся приводной промысловый шпиль. Судно предназначалось для лова рыбы на поддев, тресковыми ставными сетями и донным ярусом.

Однако эти суда, будучи шагом вперед в техническом перевооружении прибрежников, не решали всех проблем увеличения вылова рыбы.

Поэтому вслед за «касатками» были запущены в серию мотоботы «удлиненная касатка». Они были большего размера - 17 метров в длину и 4,9 метров в ширину, и осадкой в 2,37 метров. На судне Устанавливался дизель мощностью 50 л.с, что обеспечивало скорость 5-6 узлов, а с поднятыми парусами и все 7. Судно двухмачтовое, с парусным вооружением. Экипаж 7- 8 человек.

Мореходные качества и устройства «удлиненной касатки» расширяло промысловые возможности судна, позволяя добывать рыбу как
традиционными орудиями лова, так и дрифтерными сетями, кошельковым неводом, снюреводом и близнецовым тралом. Соответственно работать и в заливах, и в открытой прибрежной части моря.

Строительство мотоботов на Мурманской судоверфи, в Архангельске и в Ленинграде позволило в короткие сроки перевооружить колхозный и государственный прибрежный промысел, решить его стержневую задачу: моторизацию и в какой-то мере механизацию.

Как я уже писал, с началом Великой Отечественной войны, значительная, лучшая часть моторных судов была передана Северному флоту и армии. Они выполняли функции посыльных, доставляли в тыл врага и снимали разведгруппы и десанты, доставляли боеприпасы и вооружение, продукты и медикаменты, вывозили раненых. Из корпусов недостроенных мотоботов в то время был сооружен наплавной мост через реку Тулома в Коле, имевший большое значение для фронта.

Очень немногие из мотоботов, переданных Северному флоту, вернулись к мирным причалам. И хоть на Мурманской судоверфи возобновилось строительство новых судов, полностью восполнить и заменить изношенный прибрежный флот не удавалось.

Вскоре был разработан «Проект 365» принципиально нового судна. ! Он был создан в ЦКБ-19 Минсудпрома СССР с использованием технических разработок сотрудников экспериментальной базы «Мурманрыба», в том числе Николая Яковлевича Васильева. Строительство более совершенных судов было поручено судостроительному заводу в Петрозаводске, проходившему в то время восстановление и реконструкцию после немецкой оккупации. Строили суда по новой технологии: поточно-позиционным методом. В такое тяжкое время, в условиях громадного дефицита всего в стране, государство нашло средства и материальные ресурсы, чтобы решать I проблемы колхозного прибрежного лова.

Новый мотобот отличался от «удлиненной касатки» размерами и мощностью двигателя: длина судна 21,8 метра, ширина - 5,6 метра. Мощность дизельного двигателя «Катерпиллар» - 100 л.с. Судно развивало скорость 9 узлов. Экипаж - до 10 человек.

На судне имелось парусное вооружение. Имеющиеся механизмы позволяли вести лов ставными и дрифтерными сетями, ярусом и удой, снюреводом и кошельковым неводом. Суда обладали отличными мореходными качествами, были оснащены электрогенератором, аккумуляторами, способны были выдерживать жестокие штормы. И еще: мотоботы «проекта 365» отличались от «удлиненной касатки» конструкцией и материалом корпуса. Корпус - композитный, то есть набор судна: шпангоуты, бимсы, ширстреки и другие части - из стали, а киль, форштевень, ахтерштевень, палуба, обшивка корпуса и мачты - деревянные. Из-за трудностей в поставках длинномерного леса и пиломатериалов все деревянные части корпуса изготовлялись клеенными из разноразмерных пиломатериалов - прочными и износостойкими.

Первые пять судов новой серии поступили в наши моторно-рыболовные станции уже в 1949 году. Минрыбхоз СССР поручил нам, мурманчанам, всесторонне испытать это судно, оценить его промысловые и мореходные качества. Мы с большим старанием и ответственностью выполнили поручение.

Но и этот этап прибрежного судостроения был пройден, появилась необходимость качественно нового проекта. Так появился малый рыболовный траулер (МРТ) на базе деревянного корпуса так называемой «Васильевской касатки». Проект разработали силами КБ судоверфи и экспериментальной базы «Мурманрыба». Мурманская судоверфь осуществила строительство головного судна.

Для дальнейшего пополнения флота были приняты два решения. Первое: Мурманскому областному управлению МРС поручили, используя подведомственные Териберские судоремонтные мастерские, достроить находящиеся в Умбе четыре деревянных корпуса МРТ. Второе: ЦКБ-19 Минсудпрома было предложено разработать проект малого рыболовного траулера на базе мотобота проекта 365.

Коллектив Териберских мастерских (директор Кодачигов М.М. и главный инженер Сукманов А.Д.) с нашим участием прекрасно справился с порученным делом. В течение 1950-1951 г.г. построили четыре малых рыболовных траулера: «Вага», «Варзуга», «Вожега», «Вожа».

Качество работы получило высокую оценку Мурманской инспекции Регистра СССР, малые траулеры успешно работали на промысле.

Проект 365-бис сохранял основные размеры корпуса мотобота проекта 365, но был оснащен более мощным двигателем 306 - 150 л.с. (модификация танкового двигателя знаменитой «тридцатьчетверки»).

Внедрение МРТ значительно повысило продуктивность и расширило районы прибрежного промысла, дало возножность отказаться от сезонности работы. Первые 10 малых рыболовных траулеров проекта 365-бис, построенных на петрозаводской верфи, наши станции с успехом внедрили уже в 1950 году (нам всегда доверяли первые номера судов). А в 1954 году, вытесняя мотоботы всех типов, у нас уже выходили на промысел 44 МРТ.

В конце 50-х группа инженеров-проектировщиков ЦКБ-19 Минсудпрома и работников Петрозаводской судоверфи получили Государственную премию за создание судов проекта 365-бис. Но тех, кто внедрял суда в производство на промысле, своей работой доказывая их жизнеспособность, совершенствовал своими предложениями, - для них места в списке награжденных не нашлось.

Крупным достижением прибрежного промысла стало поступление судов нового поколения - рыболовных сейнеров РС-300. Проект разработан по техническому заданию областного управления МРС и «Мурманрыбы» проектными организациями Минрыбхоза СССР и корабелами ГДР. В Бранденбурге на судоверфи было осуществлено серийное строительство этих судов. Позже РС-300 по переработанному проекту успешно строили на астраханской судоверфи МРП СССР им. Кирова.

Рыболовные сейнеры новой постройки пришли к рыбакам-колхозникам в 1954 году. Кстати, судам уже не присваивались названия они плавали под строительными номерами: 5205,..., 5253,..., 5324 и т.д.

Получить первыми такие суда оказалось нелегкой задачей. Только наших усилий было бы недостаточно. В лучшем случае, мы могли рассчитывать на 1-2 борта, ибо новые сейнеры хотели иметь и архангельские, и карельские, и главный конкурент - дальневосточные рыбаки. Помогло участие мурманского обкома КПСС и лично первого секретаря Прокофьева В.А. Вместе нам удалось уговорить министра поставить северянам первые десять РС-300 (кроме 5202).

Океанский РС-300 - цельнометаллический сейнер длиной 29,35 метра, шириной 6,29 метра, осадкой 2,44 метра. Экипаж 15 человек, автономность плавания 14 суток. Объем трюмов 66 кубометров. На судне устанавливался главный двигатель - дизель типа «Букхау Вульф» в 300 л.с, что позволяло судну развивать скорость в 10 узлов.

Судно было вооружено мощной траловой лебедкой с электроприводом, навигационным, поисковым оборудованием, двумя вспомогательными дизель-генераторами общей мощностью 57 квт.

Мощности главного и вспомогательного двигателей и траловой лебедки, емкость ее барабанов позволяли ловить рыбу не только в прибрежной зоне, но практически во всех районах Баренцева и Норвежского морей, и работать тралом на глубинах до 200 метров. А при необходимости ловить сельдь дрифтерными сетями и кошельковым неводом.

Судно выгодно отличалось своим оснащением и бытовым комфортом: раздельные камбуз и столовая, водяное отопление, горячее водоснабжение, туалет и душевая, удобные жилые помещения, даже отдельная каюта для капитана, радиорубка, сушилка для спецодежды.

Судно имело на борту спасательные плоты, шлюпку, мощные всеволновую и аварийную радиостанции, радиоаппаратуру, оборудование для пожаротушения.

По требованиям безопасности Минрыбхоз почему-то запретил РС-300 покидать прибрежную зону, плавание было рекомендовано в группе, что сильно ограничивало возможности промысла. А сейнер по его характеристике был океанским!

В бытность мою начальником областного управления МРС произошел такой случай. Неожиданно для нас и вышестоящего начальства группа наших сейнеров оказалась в районе промысла судов тралового флота в уловистом районе у острова Шпицберген. Переход к архипелагу наших сейнеров ответственные службы «проморгали», капитаны судов давали путаные сводки, неправильно указывали координаты.

Мне тогда досталось очень крепко. Капитаны же объяснили свой поступок безрыбьем в прибрежной зоне и желанием доказать, что на таких сейнерах можно и нужно ходить туда, где есть рыба и заработок. Но эксперимент не был одобрен, и сейнеры держали «на коротком поводке».

К 1956-му и в последующие годы наши моторно-рыболовные станции области представили колхозам 24 океанских сейнера РС-300. А, начиная с 1956 года колхозные экипажи начали выходить в море и Атлантический океан на средних рыболовных траулерах.

Инженерами и техниками МРС было немало сделано для внедрения новых орудий лова, расширения районов промысла. Наши рационализаторы разработали и довели до производства новую конструкцию кошелькового невода, позволявшую в зависимости от места лова - узкий залив или открытое море - быстро, в условиях судна, менять высоту и длину невода. Впоследствии эту схему успешно применяли и на неводах больших судов.

Наши же специалисты первыми внедрили на колхозных малых траулерах многощелевые траловые доски, разные по размерам донные тралы, новые ставные неводы для лова семги, сельди и мойвы. Практически рыбаки-колхозники первыми доказали, что в открытом море можно ловить кошельковыми неводами. Это позволило активизировать Добычу таких рыб, как сельдь и мойва. Были попытки лова сайды на Лодейной банке, и первый замёт оказался очень эффективным (мотобот «Вест», капитан Косинов).

Вот сравнительные данные, говорящие о том, как моторно-рыболовные станции совместно с рыболовецкими колхозами справились с задачей по моторизации и механизации труда

*Данные из служебной записки автора
**Заработки колхозников не облагались никакими налогами

Максим Горький, еще в довоенные годы посетив наш край, высказался в адрес северян так: «Не будет ошибкой, если мы скажем, что Север - край деятельных, энергичных... людей».

Не без основания считаю, что эти слова в полной мере относятся к людям системы МРС и рыболовецких колхозов.

Организаторами и многолетними руководителями МРС в 30-50-х годах были признанные и уважаемые люди: Самуил Гручин, Василий Сборщиков, Андрей Горбунов, Владимир Немыченков, Павел Попов, Павел Дубинин, а позднее Григорий Мелентьев, Александр Васильев, Павел Михин, Сергей Егоров, Николай Евсеев, Александр Климов, Николай Чукчин, Азамат Джаленков, Виктор Лаврухин, в Архангельске Федор Пономарев, в Карелии Степан Ломов, Федор Громкое и другие. Многие годы руководили рыболовецкими колхозами области Митрофан Чеченин, Малюков Владимир, Михаил Ложное, Геннадий Плотников, Николай Андреев, Николай Шарапов и другие.

Причалы мои путевые