...Разными путями приходят в море люди. Борис Уханов родился в Архангельской области. Его отца Григория Александровича в силу производственной необходимости переводили с одного места на другое и семье часто приходилось менять местожительство.

Когда пришло время идти Борису в школу, семья проживала в районном центре Ровдино Вологодской области, где он и учился до седьмого класса.

Во время войны отец имел бронь, но добровольцем ушел на фронт и погиб в 1944 году. В сорок восьмом году у Бориса за плечами уже была семилетка. Надо было думать о дальнейшем образовании. Восьмой класс пришлось бросить, так как школа была расположена на расстоянии двадцати километров.

В то время Борису случайно попало на глаза помещенное в газете объявление о наборе на учебу в Мурманское среднее мореходное училище, которое он и окончил в пятьдесят шестом году. В том же году механик Борис Уханов был принят в плавсостав Беломорской базы гослова.

После получения похоронки о гибели мужа Ксения Александровна едва ходила, лицо ее почернело. Но надо было жить. На ее попечении оставались дети: дочь Таисия и сын Борис. Хотя жизнь не баловала Ухановых достатком, никто не роптал на судьбу, все дружно работали.

Борис рос как и другие мальчишки его деревни: ходил с ребятами в лес, в летнюю пору вместе с друзьями бегал на речку купаться, часто приносил домой рыбу, ягоды или грибы. Ксения Александровна поощряла эти увлечения сына. А соседи не боялись отпускать с ним своих детей на речку или в лес, зная, что Борис, смышленый и смелый подросток, не позволит опасных шалостей, а если надо, то и выручит из беды.

В школе он учился прилежно. Особенно он пристрастился к книгам о мореплавателях. Любимыми его предметами в школе были физика и математика.

Как вспоминает его сестра Таисия Григорьевна, она поражалась его настойчивости и воле в достижении поставленной цели. Обладая заметными способностями сосредотачивать свое внимание на главных, наиболее серьезных вопросах, щедро делился полученными знаниями с теми, кто желал получить от него помощь в овладении неясных вопросов в учебе.

На всю жизнь он сохранил простоту и опрятность в одежде, собранность и подтянутость во внешнем виде, вежливость и скромность в общении.

Став курсантом судомеханического отделения Мурманского мореходного училища, Борис Уханов быстро освоился и врос в будни училища.

Со временем он уверовался в том, что правильно поступил, выбрав специальность судового механика. Он был горд тем, что ему представилась возможность стать квалифицированным специалистом. Понравилась ему и практическая работа в должности моториста траулера, в которой он пребывал в период прохождения морской практики.

После окончания училища Борис Григорьевич Уханов был направлен на работу в Беломорскую базу гослова рыбы. Глядя на повзрослевшего сына в ладно подогнанной морской форме, мать радовалась, что у сына все складывалось в жизни хорошо.

Водной из характеристик на Б. Г. Уханова, относящейся к начальному периоду работы на промысловом судне, написано следующее: "Любит работу механика, энергичен, имеет большую силу воли в достижении поставленных целей. Пользуется деловым авторитетом у товарищей по работе".

Ему не исполнилось и четверти века, как он был выдвинут на должность старшего механика судна.

"Замечательное было время, - вспоминает пережитое Борис Григорьевич. - Рыба ловилась хорошо. Задача механиков - обеспечить безотказную работу главного двигателя и вспомогательных механизмов. А после вахты надо было успеть на палубу, помочь морякам в обработке улова. И так почти ежедневно... Конечно, на промысле не все было гладко. Иногда приходилось трудиться много часов кряду, чтобы успеть к началу поиска рыбы устранить появившуюся неисправность в судовом механизме. Еще в те годы руководитель машинной команды Уханов пришел к выводу, что успех на промысле во многом зависит от слаженности работы всего экипажа и, конечно, от умения организовать поиск скопления рыбы, умения ее поймать и обработать, а также от безотказной работы судовых механизмов.

После окончания одного из рейсов пригласил стармеха Уханова к себе в кабинет начальник механико-судовой службы флота П. Т. Котелевский и сказал:

- Давно я присматриваюсь к вам, Борис Григорьевич. Внимательно следил за вашей деятельностью на посту руководителя судовой механической команды и пришел к выводу, что вы заметно выросли и стали специалистом высокого класса. У руководства флота есть желание повысить вас в должности. Считаем, что на посту флагманского специалиста вы принесете флоту еще больше пользы...
Взвесив все "за" и "против" Уханов дал свое согласие.

Борис Григорьевич быстро разобрался во многих тонкостях новой должности, а самое главное - флагманский специалист обязан был держать под своим контролем работу судовых коллективов механиков целой флотилии. Изыскивать лучшие методы эксплуатации судовых механизмов и все передовое внедрять в повседневную работу.

В то время Карельский промысловый флот состоял из однотипных логеров немецкой постройки. Со временем Борис Григорьевич приобрел богатый опыт, непрерывно совершенствовал свои профессиональные знания. И тогда к нему пришла настоящая зрелость флагманского специалиста. Трудясь непосредственно на промысле, Уханов выработал правила, которые неукоснительно исполнял и впоследствии всякий раз, когда надо было одновременно решать множество вопросов, нередко самых запутанных, он составлял их перечень, причем в той очередности, в которой приходили они ему в голову. Затем Уханов распределял их по важности, в логической последовательности, мысленно прикинув, сколько же понадобится времени для изучения каждого вопроса, флагманский механик, таким образом, составлял нечто вроде рабочего плана, стремясь ничего не упускать. Всякий раз, когда карельский траулер швартовался к борту плавбазы для сдачи улова, независимо от времени суток флагманский специалист Уханов всегда прибывал на борт траулера, чтобы самому разобраться и помочь добрым советом судовым механикам. Он непременно старался побывать на борту судна, на котором в предыдущие свои посещения обнаружил упущения в работе машинной команды. На некоторых судах пришлось побывать ему несколько раз, пока не наметились определенные сдвиги, были ликвидированы инертность и рутина. Как правило, советуя и рекомендуя, Борис Григорьевич не нервничал, вел себя спокойно, говорил уверенно, со знанием дела. И так продолжалось до тех пор, пока он не убеждался, что до конца понят.

Некоторое время спустя Борис Григорьевич был назначен старшим механиком на принятый из новостроя ПСТ (посольно-свежьевой траулер). Началось освоение новой техники. В то время он был уверен, что успех в работе на промысле решат профессиональная подготовка и умение судовых специалистов машинного отделения правильно определить реальные условия. А что касается уставных положений и соблюдения существующих инструкций, гак ведь всего в них не предусмотришь, они не догма.

Трудился на ПСТ Борис Григорьевич чуть больше года. Однако этот в общем-то непродолжительный период времени был насыщен массой событий и забот: напряженная работа на промысле, междурейсовые ремонты в период стоянки в порту, как правило, силами машинной команды.

Безусловно, за это время вырос Б. Г. Уханов как специалист и руководитель, чему, конечно, способствовала поддержка и помощь, которую ему оказывали: главный инженер флота А. Г. Грунин, начальник механико-судовой службы П. Т. Котелевский и его заместитель П. И. Попов, грамотные, отлично подготовленные и требовательные руководители.

В январе шестьдесят седьмого года в Норвежском море образовалась сложная промысловая обстановка - перестала ловиться селедка, но рыбаки знали, что эти неудачи временные. Пройдет немного дней и промысловые разведчики обнаружат большое скопление сельди и тогда рыбакам предстояло сделать все возможное, чтобы выйти из прорыва. А пока рыбацкие командиры старались не только методом убеждения, но и своим личным примером показать умение хотя бы справляться с суточными планами вылова.

Сегодня трудно установить, когда капитан СРТ-4461 М. И. Любовский отдыхал, да и отдыхал ли он вообще. Капитан большую часть суток находился на мостике, руководя поисками рыбы.

В своем дневнике я обнаружил следующую запись, относящуюся к тому времени.

...Угомонилось море. Хотя идеальной погоды синоптики и не обещали, но капитана не покидала надежда, что после затяжного шторма снова селедка начнет сбиваться в стаи. И буквально во время поиска рыбы радист принес на мостик прогноз погоды, в котором сообщалось о надвигающемся шторме. Напряжение на мостике нарастало. И тогда капитан принял единственно правильное, по его мнению, решение - немедленно произвести выметку сетей. Тот памятный, короткий по времени дрейф с сетями принес 18 тонн атлантической сельди. Наши сети тогда находились в воде всего лишь пять часов, что оказалось достаточно для объечеивания сельдяной стаи.

Безусловно, выметка сетного "порядка" перед надвигающимся штормом влекла за собой опасность потери всех участвующих в замете сетей.

Некоторым рыбацким командирам действия капитана Любовского показались лишенными смысла, логики. Где же эта логика, если экипажу, застигнутому штормовой погодой, во время выборки сетей пришлось бы весьма тяжело и грозило неизбежной потерей промыслового вооружения. Так и работал экипаж с заметным элементом риска оказаться застигнутым штормом во время промысловой работы. Да, приходилось тогда встречаться и с осатаневшими ветрами, когда нельзя было отличить море от неба, несущего с большой скоростью сплошную серую муть, окружающую работающий экипаж. Лишь к концу промысла установилась сносная погода, позволяющая безаварийно заниматься ловом рыбы. План вылова за рейс был досрочно выполнен. По приходу в порт капитана Любовского вызвали к начальнику флота.

А. С. Носницин приветливо встретил известного промысловика и сразу же перешел к причине вызова:

- Размышлял я о кандидатуре на должность флагмана, и мой выбор пал на тебя. У меня нет времени вести переговоры по этому вопросу, да и само назначение уже согласовано с вышестоящим начальством. В должность флагмана вступай немедля.

...У нынешних читателей, интересующихся историей Карельского рыбопромыслового флота, может возникнуть не совсем верное мнение о том, что в те времена выдвижение на вышестоящие должности осуществлялось скоропалительно из-за отсутствия тогда высококвалифицированных кадров. Дескать, в таких условиях мог быть допущен и элемент случайности. С этим нельзя согласиться. Сама жизнь заставляла привлекать к руководству коллективом только наиболее способных и талантливых людей. Если и допускались в этом деле отдельные ошибки, то они, как правило, быстро исправлялись. В целом же в расстановке кадров действовала объективная закономерность лучшего выбора должностных лиц по деловым и моральным качествам.

Капитану М. И. Любовскому не хотелось расставаться с судовым коллективом, в котором остались его товарищи по нелегкому рыбацкому труду, где он по праву пользовался матросской любовью.

Но приказ есть приказ. Отныне предстояло трудиться в новой, более ответственной должности.

Внимательно изучив тогда положение дел во флотилии, флагман Любовский приступил к исполнению своих служебных обязанностей.

Работа в условиях открытого моря выявила не только сильные, но и слабые стороны организаторской структуры флотилии. Надо было срочно принимать меры для улучшения снабженческой работы. Флагман считал, что первейшей задачей береговых снабженцев являлась своевременная доставка в район работы флотилии промыслового вооружения, дизельного топлива и смазочных материалов. Особое внимание Марк Исаакович уделял и служебному росту рыбацких специалистов. Он всесторонне способствовал выдвижению на капитанскую должность людей талантливых, не боящихся взвалить на свои плечи всю тяжесть командирских обязанностей. Время у флагмана было спрессовано до предела. На промысле нередко складывалась такая обстановка, что на учете была каждая минута свободного времени, не хватало даже на то, чтобы побывать на борту каждого ошвартованного у борта плавбазы траулера, чтобы поближе познакомиться с положением дел на каждом судне.

...Умелая организация работы по оперативному руководству всей флотилией, богатый промысловый опыт, умение находить скопление рыбы помогали добиваться больших уловов, развивать у промысловиков чувство ответственности за итоги рейса. Именно эти принципы и определяли деятельность М. И. Любовского на посту флагмана. Он отчетливо понимал, что для успешной работы всех промысловых судов,
находящихся в его подчинении, мало было веры в способности рыбацких командиров: в первую очередь все траулеры надо было обеспечить всем необходимым для промысловой работы, вплоть до своевременной информации о местонахождении косячных скоплений рыбы.

...Б. Г. Уханову, флагманскому механику, ежедневно доводилось общаться с М. И. Любовским. Сильное впечатление произвели на флагманского механика Уханова неукротимая работоспособность, деловитость, доступная в общении прямота руководителя флотилии.

М. И. Любовский чувствовал новый прилив сил и готов был с упорством фанатика отстаивать интересы на промысле Карельской рыбопромысловой флотилии. И радовался, что он был понят руководством флота и работающими на промысле рыбацкими командирами.

Всем тогда хотелось, чтобы новый флагман заметно улучшил работу коллектива. К сожалению, его предшественник выхода из создавшегося положения не нашел, не пожелал вступать в конфликт с авторитетными руководителями промыслового района. Его устраивало, пусть не вполне, существующее положение дел в море: появилась большая концентрация рыбы - напрягай все силы; нет рыбы в этом районе - отдыхай, жди следующего подхода рыбных косяков и накапливай силы для будущей ударной работы.

...Уханов зашел в каюту к флагману, тот скользнул рассеянным взглядом по вошедшему флагманскому специалисту и требовательно махнул рукой:

- Садись и не мешай!

Борис Григорьевич уселся и стал терпеливо ждать, зная, что пока Марк Исаакович не закончит работу над срочными документами, говорить с ним бесполезно. Рубашка расстегнута, выразительные глаза флагмана совсем ушли под густую черноту бровей. Наверное, сейчас Марк Исаакович вел диалог с самим собой, губы его шевелились, взгляд устремлен в бумаги.

Капитана Любовского он знал давно. Появились они в базе гослова в одно время, но рыбацкие дороги свели их впервые. И все это время для механика Уханова Марк Исаакович оставался загадкой и непостижимой личностью.

Припомнилось время, когда капитан рыбопромыслового судна Любовский со своим экипажем устанавливал неслыханные рекорды вылова атлантической сельди. И тогда Уханов случайно оказался свидетелем разговора знаменитого рыбацкого командира с молодым капитаном.

Навсегда запомнились такие слова:

- На тернистом рыбацком пути к высокой цели рыбацкого лидера необходимо освободить себя от мелких забот. Все, что мешает в промысловой работе, придется безжалостно отбрасывать. Имеете на это полное право, если хотите достигнуть вершин рыбацкого мастерства. При этом надо непременно занять капитанскую должность, если вы и не властолюбивы, капитанская должность будет способствовать достижению цели.

И на поверку вышло, что капитан Любовский оказался пророком: почти все судоводители, проходящие у него рыбацкий университет, стали первоклассными капитанами, прочно вошли в плеяду лучших промысловиков флота.

Став флагманом, Марк Исаакович в зародыше старался пресечь на промысловых судах обыкновенные судовые неурядицы, готовые перерасти в человеческие страсти и отношения. Казалось бы, невелика болячка, да сесть не дает. Он презирал случайных людей на флоте, привыкших ловчить и нагнетать атмосферу взаимной неприязни. Флагману иногда приходилось на промысловых судах заниматься разбирательством, как могло случиться подобное и кто в нем повинен.

Когда Марк Исаакович оторвался от бумаг, Уханов сказал следующее:

- Должность у меня хорошая, заработки неплохие, но все это мне не по душе. Как говорят в народе: "Все это может быть и замечательно, но, как говорится, в таких узких ботинках ходить я не могу, да и не хочу". Мне предложена должность механика на новом ПСТ. Что вы мне посоветуете?

Флагман внимательно посмотрел на своего специалиста и произнес:

- Короче говоря, вы принимаете меня за древнегреческого оракула и хотите выяснить: "Идти ли вам войной против персов или нет?".

- Вроде того.

- Валяй на новое судно. Там работа тебе будет по душе.

Так разошлись пути-дороги флагманского специалиста Б. Г. Уханова с начальником рыбацкой флотилии М. И. Любовским.

А Марк Исаакович продолжал успешно трудиться в прежней должности, оставаясь принципиальным руководителем, строго следя за трудовой деятельностью рыбацких коллективов, при этом оказывая им всемерную помощь в выполнении рейсовых заданий по вылову рыбы.

Беспокоили его дела на отдельных судах, капитаны которых отстали от современных требований, учиться не желают, и, наверное, не могут - предпенсионный возраст сказывается, да и здоровье у некоторых капитанов начало пошаливать. В подобных случаях все люди размышляют одинаково: как-нибудь дотяну до пенсии и без учебы. А без систематических повышений своих технических знаний оставаться в должности капитана было просто нельзя. Отдельные рыбацкие командиры плохо ловили рыбу, но слыли большими мастерами ставить разного рода ультиматумы. Почему с таким положением на промысле мирились его предшественники?

Для наведения необходимого порядка на промысле и был послан М. И. Любовский, не опутанный связями и условностями.

По всей вероятности и назначили его руководителем флотилии потому, что верили в его порядочность и что у него бережная рука, хотя некоторыми казалось, что она жесткая.

Прошло немного времени и - новая встреча с начальником флота. Они сидели в кабинете и пили прямо из холодильника минеральную воду.

Носницин выглядел свежим, ухоженным. Так и должен был выглядеть процветающий человек. Марк Исаакович слушал начальника сосредоточенно. Тот снова стал ерошить густые свои волосы и заговорил уверенно, как о решении уже принятом.

- Меня, Марк Исаакович, гложет одна забота. У вас голова хорошо варит, и это вы уже успели доказать своей работой, а в нашем деле - важнее всего. И думаете вы многопланово, сразу в нескольких направлениях. Захирела у нас служба эксплуатации. Мы много теряем времени в период нахождения судна в порту. Это наша хроническая болезнь. Хоть вой. Ума не приложу, как избавиться от непроизводительных простоев. Они флот назад тянут. Может поможешь навести в этом надлежащий порядок. Возглавишь отдел службы эксплуатации.

Да, в то время они были закадычными друзьями. Почти в одно время начинали работать в Беломорской базе гослова. Всякое случалось в их жизни: удачи, успехи, бывали и небольшие размолвки, но вскоре они забывались. М. И. Любовский понимал, что не от хорошей жизни начальник флота обратился к нему за помощью.

- А ты, Александр Степанович, что-то исхудал, - сказал Любовский. Или заботы доконали?

- Раньше мне казалось, что издадим приказ, в котором обусловим время на каждый день стоянки судна в порту, и все будет в ажуре, но не получается, хоть волком вой. Где эти слабые звенья, чтобы сообща ухватиться за цепь и поднять якорь с грунта, чтобы начать движение вперед. Тут невольно задумаешься, как жить дальше. Человеку, который решит эту задачу при жизни, памятник поставим.

- Не надо, обойдусь.

- Ты хочешь сказать, что уже решил эту задачу?

- Ну, не совсем... Надо строго определить время на каждую операцию, будь это доставка продуктов на судно или получение дизельного топлива. Срочно подсчитать: сколько можно будет сэкономить на всех предотходных операциях каждого судна. Тогда капитаны будут стараться экономить каждый час нахождения у причальной стенки рыбного порта.

Носницин спросил, не скрывая своего восхищения:

- Откуда у тебя все берется?

- От нужды.

- Вопрос чисто риторический. Когда займешь кабинет начальника службы эксплуатации?

- Можно через пару минут, благо он расположен рядом.

- Зная твой крутой характер, прошу без особой нужды не наживай себе недругов. Старайся, чтобы тебя поняли и тогда всеобщая поддержка обеспечена. Находи путь к сердцу каждого...

Первые же дни работы в новой должности М. И. Любовский не почувствовал атмосферы отчужденности. А это свидетельствовало о том, что видевшие всяческие виды капитаны промысловых судов признали его в должности начальника службы эксплуатации, рыбацкие командиры понимали, что он стремится навести порядок в эксплуатационных вопросах. Они, как бы "в долг", авансом поверили, что Любовский с его энергией добьется того, чего не могли добиться его предшественники.

"Это пока ваши первые шаги, еще нужно стать, утвердиться начальником службы эксплуатации..." - ворочались в голове беспощадные слова одного бывалого капитана, когда Любовский хотел призвать его к порядку. Да, Марку Исааковичу предстояло еще обрести себя в управленческом коллективе.

Марк Исаакович постарался отбросить всякие сомнения. Как бы там ни было, а на первых порах придется показать всю свою непреклонность в достижении задуманного, искоренить все, та мешает ритмичной работе службы, упорядочить
отчетность капитанов за рейс и за период междурейсового нахождения судов в ремонте и в предотходном состоянии. Упростить до предела отчетность, положить конец нарушениям со стороны капитанов исполнительской дисциплины.

Не Любовский все это придумал. Сама жизнь подсказала. Он только что уловил веление времени и достаточно ясно сформулировал, что накипело на душе у каждого эксплуатационника. Как же можно при сложившейся обстановке ратовать за научное планирование и ритмичность работы. Нет, он не собирался бороться с ветряными мельницами, а с цифрами в руках докажет всю ущербность существующих порядков в эксплуатационных вопросах. Были тогда у Марка Исааковича опасения, что его "дерзания" могут разбиться о неподготовленность к ним, ведь за много лет работы сложился определенный уклад взаимоотношений рыбацких командиров.

Любовский часто негодовал, что принужден был годами вращаться в строго определенном кругу одних и тех же лиц. Иногда даже помимо своего желания приходится вступать с ними в те или иные отношения, хотя и пытаешься избежать этого. Какой-либо чиновник, например, сидит в министерстве, тебя он может быть и не видал никогда, но все равно имеет влияние на твою судьбу, на твое продвижение по службе. От его небрежно брошенного слова может зависеть твое будущее.

Каждый из них был против расхлябанности и распущенности, против так называемой свободы поведения "от" и "до".

Когда Марк Исаакович вошел в кабинет Носницина, тот разговаривал по телефону, но, видя вошедшего, положил трубку, и они поздоровались.

Хотя на лицо и немного сдал Александр Степанович, а глаза прежние, веселые с прищуром.

- Садись поближе ко мне, на этот стул. Он у меня для уважаемых посетителей.

Марк Исаакович понял: разговор будет долгий.

- А ты, Александр Степанович, что такой невеселый... - Или заботы доконали?

- Доконали. Не столько заботы, сколько всякого рода переживания. Хочется всем богам по сапогам, а так не получается. Принято считать, что убеждать человека в чем-либо -не значит спорить с ним. Вот мы бьемся над разрешением проблемы над организацией бездефектного труда и повышения качества рыбопродукции - натощак и не выговоришь. А эта проблема состоит из сплошных конфликтов, так что приходится не только разъяснять, но и убеждать, как объединить в единое целое все эти большие и малые дела.

Что же касается тебя, то дела идут нормально. Начал ты хорошо, своевременно ухватился за слабые звенья.

- Ухватиться то я ухватился, а цепь ни с места. И как якорь от грунта оторвать, ума не приложу.

- Идея о наведении строгого учета времени твоя, вот вокруг нее и формируй общественное мнение. Необходимость подобных мероприятий массы чувствуют подчас острее и раньше, чем руководители. Откуда только у тебя берутся эти толковые идеи?

- От нужды, - ответил односложно Любовский. И продолжил: - В оракулы я не гожусь. За все флотские дела пока судить не отваживаюсь. Вопрос чисто риторический... Мы ведь не собираемся отстранять от занимаемой должности отдельных капитанов за их неповоротливость и тугодумство, не ставим перед собой такие задачи. А односторонне стараемся ликвидировать выявившийся изъян в их работе. А что если ради эксперимента самых недисциплинированных и плохо работающих на промысле капитанов, переведем в старшие помощники, а вместо них назначим толковых, рвущихся на капитанский мостик судоводителей. Вижу в этом прямую выгоду для флота.

Носницин понимал: камень в его огород. Сколько уже пришлось ему слышать упреков за его "особое" отношение к провинившимся. Когда вместо строгого наказания начальник флота лишь слегка журил провинившегося, не более. Особенные хлопоты доставляли ему судоремонтники, некоторые из них вели себя как капризные дети. Недавно слесарь заявил ему следующее: "Не дадите премию, уйду с "Фрезы" на судоремонтный завод, который расположен в городе. Не надо будет тратить почти час на дорогу, добираясь до работы".

Поежился тогда начальник от такого заявления шантажиста, и пришлось пойти на уступки - дали премию. И пошли тогда на плавмастерской разговоры: теперь премию дают не за работу, а за то, чтобы только не увольнялся с работы. Досадно, но факт: выпивоха и прогульщик, которого к работе допускать не следовало бы, взял администрацию за горло и в буквальном смысле этого слова - вырвал из горла то, что по праву принадлежало другому, безотказному и скромному работнику. Потом даже похвалялся среди коллектива: "Мы от труда бежим, на печи лежим". А спрос за все опять же с администрации: плохо воспитываете.

- Прискорбно, Марк Исаакович, что сил и времени много тратить приходится на искоренение этого зла. Но бороться с ним и можно и нужно. Это качество не врожденное у людей, а приобретенное. Так же, как высокая ответственность, добросовестность.
Как и следовало ожидать, на приеме у начальника флота побывал капитан только что прибывший с борта пришедшего в порт судна. Во время рейса он допустил ряд грубейших нарушений трудовой дисциплины.

Предложение Носницина написать на его имя объяснительную записку встретил в штыки, вспылил и стал всячески обвинять береговых бюрократов в крючкотворстве. Приземистый, широкоплечий, он стоял посредине кабинета и метал молнии.

И тогда Носницин резко его оборвал:

- Прекратите словоизвержения! Через час положите мне на стол обстоятельную объяснительную, в которой подробно укажите причину столь безответственного отношения к исполнению своих прямых служебных обязанностей.

Если с руководителем флота капитан больше не вступал в пререкания, то в остальных отделах управления по-прежнему торговался, всячески пытаясь обвинить береговых работников в бюрократических замашках.

Капитан и слышать не хотел о представлении в отделы необходимых отчетных документов. На замечания работников только ухмылялся.

После очередной стычки с бухгалтерами капитан с нескрываемым презрением осмотрел бухгалтеров и насмешливо произнес:

- Развелось вас на нашу голову дармоедов. Бухгалтера с удивлением смотрели на капитана: "Неужто этого человека на недавней профсоюзной конференции ставили в пример другим, как примерного рыбацкого командира? Ему же на всех начихать".

Право на легенду  Владимир Бабуро