Уже после войны Марк приехал в Москву к демобилизованным родителям, окончил школу рабочей молодежи и поехал в Клайпеду, где поступил на судоводительское отделение мореходного училища. Когда курсантом был на практике в море, довелось ему принять личное участие в спасении своего траулера, получившего пробоину. Так что в пятьдесят втором году после окончания училища он приехал на работу в Мурманск бывалым моряком, жизнь которого не раз уже пробовала на излом.

Начал ходить в море судоводителем на судах "Мурмансельди". Едва исполнилось двадцать пять лет, взошел хозяином на капитанский мостик. Это важное для него событие произошло в 1955 году, когда капитан М. И. Любовский стал работать в Беломорской базе гослова рыбы.

Бессонные ночи на ходовом мостике траулера и непогода на промысле, расставания и встречи на берегу. Все это было.

Так уж получалось в жизни, что Марк Исаакович оказывался там, где завязывались тугие узлы рыбацких страстей. Рыбаки разных рангов считали за честь работать под началом капитана Любовского. Долгие годы он возглавлял экипаж БИ-4461 "Иван Спиридонов", экипаж которого установил не один рекорд вылова сельди.

...В Северной Атлантике вели промысел рыбы траулеры Карельской сельдяной флотилии. Суров океан, велики трудности. В этих тяжелых климатических условиях экипажи боролись за досрочное выполнение годового плана рыбодобычи и стремились дать дополнительно 3000 центнеров рыбы. Чтобы выполнить такое обязательство, экипаж каждого траулера должен был выловить за год 10 тысяч центнеров.

Отсюда и пошло движение "десятитысячников".

Сложившиеся обстоятельства требовали организовать промысловую работу по-новому, и, прежде всего, это касалось капитанов промысловых судов, каждый из которых ежесуточно собирал сведения о движении рыбных косяков и все данные заносил на карту-планшет, не забывая при этом следить за суточным движением рыбы.

Марк Исаакович не считался с личным временем кропотливо обобщал сводки и вел дневники и промысловые планшеты. Продолжительное время старшим мастером добычи (дрифмейстером) работал трудолюбивый рыбак из Шуероцкого Яков Устинов. Все промысловое хозяйство содержалось в образцовом состоянии: сети своевременно ремонтировались, поводцов и кухтылей всегда было в достаточном количестве.

Благодаря слаженной работе всего рыбацкого коллектива и таланту капитана положительно сказывались результаты работы.

...Беснуется зимой океан. Однажды, когда траулер вел лов рыбы севернее Шотландских островов, разразился шторм. Сети недавно выметали за борт и поднять их в такую погоду было невозможно. Тревожную ночь провел экипаж. Дважды рвался стояночный вожак. И каждый раз, подрабатывая главным двигателем, судоводители мастерски удерживали судно носом на ветер, этим самым дали возможность дрифмейстеру Устинову с опытными матросами срастить вожак и старались удерживаться возле сетей. Только под утро утихомирилась погода. А когда выбрали сети на борт, забондарили выловленную рыбу в бочки и уложили в трюм, подсчитали и оказалось, что за этот тревожный дрейф с сетями выловили 230 центнеров отличной атлантической сельди.

В том рейсе было еще несколько подобных случаев, и экипаж в единоборстве со штормовой погодой выходил победителем. Этим самым рыбаки доказали свое высокое профессиональное мастерство и способность безаварийно работать даже в такую шальную погоду.

...Вечером выметали сети. Капитан решил дать возможность отдохнуть палубной команде несколько часов. Было за полночь, капитан покинул ходовой мостик, оставив за себя бодрствовать вахту - молодого судоводителя Александра Евсюкова. Просматривая периодически запись на ленте эхолота, штурман обратил внимание, что эхолот стал писать "большую рыбу". Это, безусловно радовало и в то же время волновало вахтенного штурмана, ведь большое количество объечеенной рыбы могло утопить дрифтерные сети на морское дно. Срочно доложил капитану, а тот приказал незамедлительно делать побудку всему экипажу. В первых же выбранных на палубу сетях оказалось по полтонны, а то и больше, на одну сеть..

В те памятные сутки был взят рекордный вылов за один дрейф с сетями более тридцати тонн.

За промысловую работу взялись с удвоенной силой. Развернулась тогда и борьба за сбережение промыслового вооружения. Еще тщательней стали следить за порванными сетями, чтобы их своевременно отремонтировать. Для этой работы использовали переходы к плавбазам и обратно на промысел. Особенно тогда отличились дрифмейстер Яков Устинов, боцман Яков Бурши, матросы Михаил Анциферов и Николай Марков.

Экипажу было чем гордиться. Только за один рейс на промысле удалось сэкономить 47 сетей, а это самое малое тридцать тысяч рублей.

Особое внимание капитан обращал на то, чтобы как можно меньше допускать безрезультатных дрейфов. Это позволило сделать всего лишь 51 дрейф с сетями, тем самым взять на каждую сеть в полтора раза больше, рыбы чем положено по норме.

Следует сказать, что экипаж "Ивана Спиридонова" по-ударному трудился и первым из карельских рыбаков получил право именоваться "тринадцатитысячником".

...Погодные условия позволили тогда вести промысловую работу и в Баренцевом море. Позади был ноябрь, а промысловые суда слали в порт рапорта о своих успехах на рыбацкой ниве. Отдельные траулеры выполнили свои задания по вылову рыбы в полтора и более раза.

К сожалению, новый шестидесятый год начался для Карельского флота очень трудно. Прогноз погоды в Северной Атлантике не сулил ничего обнадеживающего. Но план есть план, и его надо было выполнять. Суда вышли в промысловые районы. Уловы были неудовлетворительными. Непрекращающиеся шторма привели к провалу первого квартала, который не удалось тогда выполнить. Недоловы поставили в целом базу в тяжелое финансовое положение.

Надо было срочно искать путь выхода из прорыва.

Разработанные руководством флота мероприятия касались как увеличения добычи рыбы в целом, так и организации выпуска пищевой рыбной продукции.

На Дальний Запад ушло шесть судов, оборудованных кошельковыми неводами для лова сельди и скумбрии на Джорджес банке, три судна на ярусный лов к Исландии: основная группа средних рыболовных траулеров переключилась на траловый лов донных пород в Баренцевом море.

Рейс на Дальний Запад в экономическом отношении оправдал себя. Хорошо поработал коллектив СРТ "М. Тимонен", которым руководил молодой капитан В. А. Фомин, выполнивший план второго квартала на 122 процента. Успешно справился с рейсовым заданием по вылову рыбы экипаж траулера "Евдоким Шумилов", где капитаном был С. С. Гаврилов, немного отстали от них экипажи и других промысловых судов.

Раньше рейс наших траулеров на траловый лов длился обычно тридцать суток, затем суда направлялись в порт для сдачи рыбопродукции, было решено руководством базой ввести "сдвоенные" рейсы продолжительностью до двух месяцев. Рыбу стали сдавать непосредственно в районе промысла на плавбазы. Это значит, что каждое судно выиграло дополнительно примерно пятнадцать суток "чистого" промыслового времени.

Кроме сокращения времени стоянок в порту, сдача рыбы непосредственно на плавбазы позволила увеличить выход рыбопродукции, поднять ее сортность. Тогда впервые была налажена сдача тресковых голов для производства кормовой муки, а также печени - для технического жира. Раньше рыбаки не могли делать всего этого, так как на траулерах того времени не было утилизационных и жиротопных установок.

Теперь эта проблема была в значительной степени решена.

Когда в то время речь заходила о самых больных вопросах - сокращении сроков стоянки судов в порту, то следует сказать, что было сделано в этом направлении.

В Беломорском морском порту заасфальтировали причал, установили портальный пятитонный кран (несколько позже их стало три), смонтировали и пустили механические линии по обработке рыбы, удалось механизировать некоторые процессы обработки рыбы в коптильном цехе.

Заметно улучшилось тогда и положение с ремонтом промысловых судов. В Мурманске была установлена на штатное место и начала работать плавмастерская "Фреза", полученная из Болгарии. Для нее был изготовлен и установлен железобетонный причал длиной 108 метров, подведена дорога и построен через речку мост.

К примеру, тогда за три квартала на "Фрезе" прошли текущие и профилактические ремонты почти все суда базы гослова. Стоимость одного нормо-часа на ремонте сократилась и составила 4 рубля 23 копейки. Таким образом, освоение мощностей плавмастерской дало годовой экономический эффект 120 тысяч рублей.

Осенью значительно улучшились дела на добыче рыбы. Начался и успешно продолжался промысел полярной тресочки у острова Колгуев, куда была оперативно направлена группа рыболовных траулеров и сейнеров, другая же часть флота продолжала траловый лов в Баренцевом море. Сложные погодные условия, тяжелые грунты то и дело выводили из строя тралы. Но когда ловится рыба, то моряки не считаются с трудностями. Рыбаки настойчиво боролись за каждый центнер выловленной рыбы, за каждый сэкономленный килограмм соли, дизельного топлива и смазочных материалов.

Ближе к зиме долг по вылову рыбы и объему реализации рыбопродукции был ликвидирован. Это была большая победа всего рыбацкого коллектива базы.

Вот, например, СРТ "Помор", арендуемый у базы колхозом "Беломор". Несколько лет на нем успешно трудился капитаном удачливый рыбак Виль Алексеевич Георгиев. Человек интересной судьбы.

Однажды капитан китобойца Алексей Антонович Георгиев, чтобы отбить желание стать моряком у единственного сына, взял его с собой в непродолжительный рейс, и этим самым поселилась на всю жизнь у Георгиева-младшего неистребимая любовь к морю.

Школу Виль заканчивал, работая на заводе, а с начала путины снова уходил в море, иногда даже на целых восемь месяцев. Ученик машиниста, матрос, боцман, помощник гарпунера на китобойце "Буран". В 1955 году окончил судоводительские курсы и в следующий рейс вышел младшим штурманом на китобойце "Тайфун", а потом отец позвал его в Мурманск, где в то время он работал Главным капитаном флота Беломорской базы гослова.

- Пойдешь, китобой, в море на рыбаке? - спросил тогда отец.

- Пока обожду, - ответил сын. - Предлагают работать на научно-исследовательском судне.

Два года Виль Алексеевич работал на судне, на котором ученые занимались исследовательской работой в Северо-Восточной Атлантике и в морях Северного Ледовитого океана. А потом все же вышло по отцовскому желанию, перешел судоводителем в Беломорскую базу. К этому времени Алексея Антоновича в Мурманске уже не было, он трудился в Индийском океане, на судне типа "Тропик". А фамильное дело Георгиевых Виль Алексеевич с честью продолжал в семье карельских рыбаков. С успехом окончил мореходное училище, получил диплом капитана дальнего плавания.

На разных траулерах довелось трудиться Вилю Алексеевичу, а вот "Помор" запомнился особенно.

Начал тогда капитан Георгиев с создания экипажа, в его состав он приглашал работать тех, кого знал лично, кому доверял. Хороший рыбак лодыря и разгильдяя с собой не приведет. Таким образом, пришел на судно молодой, но опытный мастер лова Валентин Ракитин.

Помощником у него стал Иван Максимович Жданович, с которым ему довелось работать на китобоях, а с рыбмастером Иваном Михайловичем Куричевым работали вместе еще на СРТ-3182... На первом году работы кое-кого пришлось за нерадивость лишить премиальных, а бывали случаи, что приходилось и расставаться - списывать злостного нарушителя на берег.

У капитана Георгиева на вопрос комплектации экипажа былевой, оправданный жизнью, принцип: "Только с постоянным экипажем можно на промысле рассчитывать на постоянные результативные рейсы".

Рейс тогда определили на два с половиной месяца. Прежде чем выходить в салон к экипажу, капитан подсчитал, прикинул цифры с карандашом в руках и прямо заявил рыбакам следуют ее: "В прошлых рейсах нам сопутствовала удача. На этот рейс выходим с полным бункером топлива, есть договоренность с плавбазами, что будем им прямо в море сдавать выловленную рыбу, так что непроизводительных переходов у нас не будет. Всем необходимым в рейсе, начиная с продуктов для экипажа, пресной воды, дизтоплива, - будем обеспечены плавбазами непосредственно в районе промысла. У нас появилась возможность выполнить взятое нами обязательство и дать за один год два годовых плана вылова рыбы.

Поверили тогда рыбаки в капитанскую удачу, проголосовали дружно за его предложение. Что ни говори, а рыбу с кондачка не возьмешь, помимо удачи необходима и профессиональная выучка, не говоря уже о самоотверженной работе всего судового коллектива.

Но если ты принятое на собрании решение приемлешь как должное, как свой профессиональный долг, тогда надо будет надолго забыть о нормативном отдыхе.

В море большую часть суток Виль Алексеевич проводил на капитанском мостике. Внушал он тогда себе: "Найдем большую концентрацию рыбы, тогда и отдохну...". К ноябрю сотня промысловых судов собралась на Демидовской банке, что тут поймаешь в такой скученности судов? На таких грунтах можно остаться и без трала в два счета. И "Помор" взял курс к острову Надежды. Вспомнил советы поисковиков, которые предсказывали в этом районе рыбу.

Риск тогда был немалый. Район для них неизвестный, до этого так далеко от берега не заходили, а здесь тяжелые грунты, довольно сильные течения, неподалеку подводная гряда. Так что было от чего задуматься.

Пришли в район предполагаемого промысла, поточнее определились, закрепили место буем, начали траление.

И пошла рыба, только успевай обрабатывать! И опять капитану не до отдыха в своей каюте. Повар - у плиты на камбузе, стармех на почти бессменной вахте в машинном отделении, а остальные - на палубе, работы хватало всем. Через двое суток по радиограмме "Помора" сюда подошли другие промысловые суда. Все были с рыбой, но больше Георгиева тогда никто не взял: тридцать тонн трески за трое суток!

Зимняя Атлантика не балует рыбаков. Затяжные шторма, минусовая температура, которая, как правило, приводит к обледенению судна, а это многочасовые авралы по окалыванию... Тогда и произошел случай, почти, впрочем, обычный в рыбацкой практике.

Это произошло 21 октября на вахте второго помощника капитана Гарика Сулейманова.

Темень, редкие ходовые огни прекративших промысел судов. И идущие бесконечной чередой с седым зачесом валы, один выше другого.

Хотя рубка расположена от палубы высоко, но на всякий случай штурман зачехлил радиолокатор. И как оказалось, вовремя. - Полундра!

Идет волна! - Он едва успел упредить вахтенных рулевых Александра Чалова и Александра Пушкаря, они пригнулись ниже окон, за переборку. И сиюминутно огромный вал легко перемахнул через фальшборт, изогнулся гребнем и хлестко ударил по окнам рулевой рубки, зазвенели выбитые стекла...

- Все мы оказались мокрыми, - вспоминал Гарик. - Пришлось вызвать на мостик боцмана, тот заделал окна фанерой. - А так шторм ничем больше не отличался от предыдущих, до утра удерживались носом на волну, а потом шторм начал понемногу стихать.

Сутки за сутками вели: они промысел. Подходы к плавбазам для сдачи улова несколько разнообразили монотонность промысловой работы, а к тому же матросы считали, что стоянки у борта "Феликса Кона" или у "Профессора Баранова" были своеобразными редкими передышками, а потом снова напряженные рыбацкие будни.

После учебы в высшей мореходке Виль Алексеевич стал капитан-директором на траспортном рефрижераторе "Пионер Мурмана". На океанские просторы выше бывший карельский капитан, его транспорт доставлял из самых отдаленных промысловых районов готовую рыбопродукцию в Мурманск.

Наши рыбаки освоили траловый лов трески, окуня, камбалы, палтуса, дрифтерный лов сельди в Норвежском, Северном морях. Затем на смену малоэффективным дрифтерным сетям пришли кошельковые невода.

Карельские рыбаки, недавние новички в Атлантике, беря на вооружение передовой рыбацкий опыт, и сами становились пионерами многих добрых начинаний в Северном бассейне. Это по инициативе руководства Беломорской базы был переоборудован под кошельковый лов средний рыболовный траулер типа "Бологое". Нашему примеру последовали рыбаки других флотов нашего бассейна, а также и флота "Запрыбы".

К чести наших рыбаков следует отнести и своевременный переход на средних рыболовных траулерах к берегам Северной Америки и успешную работу у банки Джорджес, где первыми освоили кошельковый лов у берегов Африки, первыми организовали техническое обслуживание и ремонт судов поблизости от района промысла и замену экипажей в иностранных портах, что позволило вести лов рыбы несколько лет без захода в свои порты. Наладили на РР-1271 "Ола" выпуск пресервов из атлантической сельди, специально переоборудовали траулер для выпуска консервов из тресковой печени.

База за годы своего образования стала многоотраслевым предприятием, вела единовременно промысел рыбы, обрабатывала уловы, ремонтировала суда, изготовляла сетные орудия лова, перерабатывала водоросли, имела свое портовое хозяйство и все необходимые службы для обеспечения жизнедеятельности базы.

В начале семидесятых годов пополнилась новыми промысловыми судами - средними рыболовными рефрижераторными судами и морозильными траулерами (СРТР и СРТМ) с главными двигателями в 800 и 1000 лошадиных сил, а с 1982 года в базу стали поступать из новостроя морозильные траулеры (СТМ типа "Атлантик-333") с общей мощностью двух двигателей 2400 л. с.

Рыбаки базы гослова уходили на промысел в Северную Атлантику - к Фарерским островам, к Шпицбергену, на Дальний Запад - к берегам Америки и Канады, на банки Джорджес и Банкеро, в район Норфолка, в Центрально-Восточную Атлантику - к берегам Африки в районы Дакара и Зеленого мыса. Неизмеримо выросли уловы. К началу девятой пятилетки они перешагнули рубеж 70 тысяч тонн в год. Масштабы и темпы радовали. В те годы более 90 процентов выловленной рыбы приходилось на районы океанического промысла. При этом вылов рыбы на внутренних водоемах получился мизерным.

Картина ведения промысла тех времен складывалась вполне благополучной.

...А пока, рассекая форштевнем свинцовую гладь Белого моря, СРТ-4155 спешит в свой родной порт Беломорск. Тогда было и вполне объяснимо приподнятое настроение у капитана Юрия Михайловича Липовского и его экипажа. Еще бы! Рейсовое задание было значительно перевыполнено, а за период работы на промысле ряд моряков приобрел смежные специальности. Матрос Панкратов сдал техминимум на боцмана, матрос Безруков на помощника рыбмастера, повысили свою классность выпускники Беломорского ГПТУ-2: Кавандер и Андреев.

Благодаря стараниям судоводителей и заботам тралмейстера удалось сэкономить два донных трала.

Общеизвестно, что труд в море по своей трудности несравним с любой береговой работой. И действительно, в тихую или штормовую погоду, когда палуба уходит из-под ног, в снежную круговерть или в морозную погоду, когда может произойти обледенение судна с вытекающими отсюда последствиями, круглосуточно и круглый год несут свою трудовую вахту рыбаки, преодолевая все невзгоды, сопутствующие жизни моряка

Глухая ночь. Судно швартуется к причалу. В салоне команды на видном месте судовая Доска Почета с фотографиями передовиков: старшего мастера лова А. Д. Никифорова, А. К. Меркушева, А. А. Базина, моториста А. Н. Пушнина. И каждый посетитель салона проникается чувством большого уважения к этим парням, несущим свою нелегкую рыбацкую вахту в Баренцевом море.

Право на легенду  Владимир Бабуро