пройдемся вместе с журналистами «Рыбного Мурмана» по бывшим рыбообрабатывающим цехам и заводам

Сбылась мечта руководителей рыбодобывающих флотов - теперь они диктовали свои правила игры сидящим на голодном пайке обработчикам. И могли, как говорится, голыми руками взять и подмять под себя любое из производств, превратив его в свою вотчину. Что ж, пройдемся вместе с журналистами «Рыбного Мурмана» по бывшим рыбообрабатывающим цехам и заводам.

- Вот, например, АО с иностранным имечком «Арктик Фиш». Сами понимаете, в переводе на родной язык - «Арктическая рыба». А над входом висит старая вывеска: «Коптильный завод № 2». Скоро год, как этот завод поменял название и статус. Что изменилось? - пишет-спрашивает Инна Березюк. И сама же отвечает: - Да ничего, если говорить по большому счету. Разве что стало неимоверно трудно. Раньше горюшка не знали: подошел к причалу ТР или БМРТ, перегрузили рыбу и - знай копти, не ленись. Нынче сырье - проблема номер один.

Договоров заключено - толстая папка еле вмещает. Для примера, Мурманский траловый флот с января по сентябрь 1993 года не поставил предприятию ни единого хвоста. А по договору должен был привезти полторы тысячи тонн сельди, 750 тонн скумбрии, две тысячи тонн мойвы и так далее по ассортименту. Ни килограмма не дал! И вся пухлая папка договоров - куча бумаги. Только архангельские колхозники слову остались верны. Но они одни не могут полностью загрузить мощности завода.

- Мы можем коптить от 15 до 30 тонн рыбы в сутки, - рассказывает главный инженер В.В.Макаров. - Но нам дают мизер. В июле получили всего 14 тонн, правда в августе - 200 тонн. Работаем по принципу оказания услуг. То есть мы превращаем ваше сырье в копченую продукцию, а вы нам оплачиваете работу и затраты, с ней связанные, продукцию же реализуете сами. Думаем над перепрофилированием предприятия. Сейчас у нас кроме коптильного производства есть пресервный цех. Хотим выпускать и консервы, для чего предполагаем создать «союз» с архангельскими рыбаками и одним из банков. К сожалению, изменив статус предприятия и его название, мы не изменили психологию людей. Они привыкли к тому, что должны получать зарплату независимо от количества и качества своего труда. И сегодня работница недрогнувшей рукой берет первосортную крупную рыбу, режет ее на кусочки, ест. Но ведь можно было взять другую, поменьше и с каким-то внешним браком. И это отношение видно во всем. Мелочь? Да. Но из мелочей складывается все...*

Следующим адресом, по которому пошел корреспондент газеты, было АО «Бриз», на здании которого тоже не сменилась вывеска «Коптильный завод № 3». Когда-то на это предприятие возили гостей города, чтобы похвастаться современными условиями труда. Вот, мол, крупнейшие в мире печи по копчению мелкой рыбы, а вот - зимний сад с попугайчиками... О том, как сейчас живется-можется некогда образцовому предприятию, рассказала директор «Бриза» Т.В.Тихонова:

- Пытаемся остаться на плаву, хотя это очень трудно. Прежде всего из-за сумасшедших налогов. В таком же положении находятся все предприятия, всюду сокращается производство. В былые годы мы выпускали тысячу тонн продукции в месяц, а в этом году - полторы тысячи тонн за семь месяцев, и это вместе с пресервами. Хотя сырье у нас есть. Прекрасные отношения с Мурманским траловым флотом помогают выходить из сложных ситуаций. Дело в другом. Завод ориентирован на выпуск копченой продукции из мойвы. Но с повышением цены на рыбопродукцию спрос на нашу мойву горячего копчения резко сократился. Мы участвуем в торгах на Московской бирже. Результат - нулевой. Иными словами, у кого есть деньги, тот покупает более дорогую продукцию, а у кого их нет, тому и мойва не по карману... Чтобы содержать огромное здание завода, нужны большие объемы выпуска продукции. А раз они снижены, значит, и это бремя ложится на стоимость нашей рыбки. Плюс к тому при дележе собственности во время акционирования нам достался самый большой кусок несъедобного «пирога» - ветхие здания, где проживает более 800 человек. Из них наших - всего три семьи. На те деньги, что мы тратим на содержание этих домов, мы давно бы купили нашим работникам прекрасные квартиры. Но пока этот вопрос не решается ни на каком уровне.

Если говорить о перспективах, то нам надо найти инвестора. Предложения есть, среди них довольно интересные. Надеемся, что скоро наступит время, когда будет выгодно не только торговать, не только оказывать посреднические услуги, но и производить продукцию. Надеемся, что правительство создаст такую налоговую систему и будет проводить такую экономическую политику, что люди станут платить за труд своих рабочих, а не иностранных. Не поняли? Посмотрите: магазины завалены импортным маргарином, а российские заводы не принимают у колхозов молоко на выработку масла. Надо создать нормальные условия для отечественного производителя. И пусть погибнет тот, кто не научится выпускать конкурентоспособную продукцию...*

В конце 1993-го, когда минул год со дня создания и регистрации акционерных обществ на мощностях Мурманского рыбообрабатывающего комбината, новорожденные коллективы подводили первые итоги самостоятельной работы. Естественно, что редакцию «Рыбного Мурмана» в первую очередь интересовало АО «Полярис», вобравшее в себя бывший завод медицинского жира и технической продукции, управление и некоторые подразделения бывшего рыбокомбината. Тем более что возглавлял «Полярис» бывший руководитель комбината В.Ф.Зеленский.

Уж он-то, казалось бы, может найти пути-выходы для коллектива из хаоса рынка, должен поставить отдельное небольшое предприятие на стабильные экономические рельсы. Но послушаем самих акционеров «Поляриса», их слова-мнения до начала отчетного собрания:

- Прошел год. Изменения? Разруха. Нет сырья, нет мойвы. У нас же все оборудование специализированное. Еле концы с концами сводим.

- Мы - пенсионерки. Я 38 лет отработала на рыбокомбинате, она - 27, да все мы свыше четверти века отдали этому производству. Работа была (и сейчас осталась) очень тяжелая. А про нас все забыли. На других предприятиях хоть как-то помогают пенсионерам.

- Да, очень тяжело: бочку раза 3-4 повернуть надо. А зарплату вот сейчас дали только за сентябрь. Сколько? Меньше 100 тысяч. Зато у директора, у Зеленского, один оклад 265 тысяч. На заводе около 60 человек работают, а управленческий аппарат... У директора аж четыре зама с очень хорошими окладами.

- Я 20 лет отработала. Имею комнату 13 квадратных метров. Семья - муж и двое детей. Директор говорит: «А вы купите квартиру». На что? Семье на еду не хватает.

- Честной информации мы никогда не слышим. Говорят, у нас есть прибыль, так что же мы по два месяца зарплату не получаем? Кредиты берем не на новое оборудование, а чтобы погасить предыдущий кредит.

- Мы не хотим считать деньги в кармане Зеленского. Но это же не дело, когда одному или пятерым хорошо, а остальные мучаются.

Получается, 40 процентов - аппарат управления. Стало быть, один с сошкой, семеро с ложкой...

Казалось бы, на все эти накипевшие в душах людей сомнения-вопросы и должен был прозвучать ответ на собрании акционеров. Но не тут-то было. Из отчетного доклада В.Ф.Зеленского выяснилось, что год назад «Полярис» имел 313 миллионов рублей долга, а теперь у акционерного общества положительное сальдо - 379 миллионов рублей. То есть, по словам директора, - «работая в новых условиях, мы имеем устойчивое финансовое положение». Говоря о трудностях, Зеленский особо подчеркнул проблему сырья, вернее, дефицита сырья.

Что касается перспектив, то прогнозировать будущее весьма сложно, так как основное производство полностью зависит от флотов, от поставок рыбы. Про дивиденды говорить не время...*

Вот и весь разговор на собрании акционеров, представители которых очень даже дружно вновь выбрали в совет директоров АО В.Ф.Зеленского и его заместителей. Почему так произошло? Чтобы ответить на этот вопрос, надо вернуться на год назад и вспомнить о мучительном (мучительном ли?) выборе варианта акционирования, о чем нам уже поведал на этих страницах бывший коммерческий директор рыбокомбината Ю.В.Мананков.

Недоверие к своему руководству зародилось у коллектива еще в самом начале, когда было решено акционироваться всем комбинатом в целом, причем по второму варианту. Но генеральный переубедил директоров входящих в комбинат предприятий и «повернул» трудовой коллектив к тому, что комбинат раскололся, а «Полярис» и еще два завода приватизировались по первому варианту. Напомню, что в соответствии с российской моделью акционирования существовало несколько вариантов приватизации. Согласно первому трудовому коллективу безвозмездно передавались 25 % привилегированных акций предприятия. Коллектив также имел возможность приобрести на льготных условиях 10 % обыкновенных акций. Администрация имела право на безвозмездное приобретение 5 % обыкновенных акций, 29 % продавалось на ваучерных торгах, а оставшиеся 31 % - на денежных аукционах и инвестиционных конкурсах. То есть работники предприятия не имели основного пакета акций. По второму варианту приватизации преимущественное положение имел именно трудовой коллектив, которому на льготных условиях продавался 51 % обыкновенных акций.

У коллектива «Поляриса», то есть у присутствовавших на собрании работников, было около 1600 акций, всего же «голосов» на собрании - 4721. Стало быть, на тот момент свыше трех тысяч акций-голосов находились у областного фонда имущества. Он и заказывал музыку, так и не продав ни одной акции АО на аукционе. Почему? Можно только догадываться об истинной причине, хотя официальных отговорок было множество. В результате отчетно-выборное собрание состоялось так, как хотели держатели основного портфеля акций. А сомнения пришедших на собрание людей никто не развеял, их вопросы повисли в воздухе, отравляя и без того удушливую атмосферу, царившую в нашем обществе в середине 1990-х годов.

• Нужна ли России копченая рыба? «РМ» от 24 сентября 1993 года.

• Там же.

• «Полярис»: зачем собирались? «РМ» от 26 ноября 1993 года.

Рыбный Мурман в кавычках и без (1983 - апрель 2000)