Начало читать здесь

Возрастающие объемы капиталовложений в строительство объектов рыбного хозяйства с каждым годом становились ощутимее. Вопросы комплектации строек в УМТС «Севрыба» принимали всё более значимое место. Номенклатура поставляемых заказчиком для строительства материалов и оборудования расширялась. Возрастала сложность объектов строительства, их насыщение новым оборудованием, в т.ч.

импортным, средствами автоматики и контроля, защиты, средствами охраны здоровья работающих и окружающей среды и пр., пр.

Нами было принято решение о регулярном участии в проводимых «планерках» на объектах строительства. И как правило, на главных пусковых объектах в планёрках участвовали и мы, руководители УМТС. Очень часто планёрки проводились лично начальником Главка Филипповым (в дальнейшем сменившие его руководители «Севрыбы» Быстровым Ю.Н. и др.). Это позволяло нам быть хорошо осведомлёнными в положении дел на стройках, на каждом большом или малом объекте, принимать оперативные меры по ускорению поставок тех или иных материалов и оборудования, предлагать в острых случаях равноценные (а иногда и более высокие) по техническим характеристикам, материалы или оборудование, входящие в поставки заказчика. Например, кабель в резиновой оболочке заменяли на кабель судовой, имеющий кроме резиновой ещё и свинцовую оболочку, или вместо обыкновенной арматуры - судовую и т.п. Привлечение к работе оперативных «планерок» позволило работникам УМТС досконально изучить проектную документацию, заранее обговаривать с проектантами и заказчиками возможные варианты равноценной замены очень дефицитных материалов и оборудования, не ухудшающие технологические показатели объекта, не снижающие технические данные объекта.

Очень плотно и внимательно, и максимально углубленно отделы УМТС работали над комплектовочными ведомостями, согласовывали их с планирующими снабженческими организациями, прикреплённые к реальным поставщикам. Иногда пытались выдавать наряды на получение оборудования и материалы с заводов, которые только начинали этап освоения выпускаемой продукции или завод, ввод в эксплуатацию которого только намечался и не всегда вводился.

Возникающие ошибки и упущения, а иногда халатность, не приводили к скандалам. Как правило, после карательных мер решения принимались только мирным путем. Девиз был один у всех: главное - дело, объект, сроки, полнота поставок.

Неоднократно поднимался вопрос о создании отдела комплектации строительства. Это было усложнено ввиду строго лимитированного административно - технического персонала. В этих случаях нужно было решать вопрос за счёт снижения численности действующих отделов. С моей точки зрения, это могло отразиться на качестве и слаженности в работе. Я не пошёл на эксперимент и считаю, что не ошибся. Всё притёрлось.

Без бахвальства, наши снабженцы - комплектовщики всех уровней своей аккуратностью и деловитостью, грамотностью и осведомлённостью, считались лучшими в системе Минрыбхоза, пользовались полным доверием и добрым отношением вышестоящих органов снабжения. Ещё на ранних стадиях работы в ходе ознакомления с опытом комплектования объектов мы обнаружили, что материалы и оборудование, предназначенные для объектов строительства, используются не очень редко без оглядки для решения текущих дел, возникающих в ходе ремонтных работ или при выполнении мероприятий по подготовке к зиме. Ну почему директор или главный инженер Судоверфи на принадлежащих предприятию складах не может распорядиться всеми материалами, хранящимися на них? Этого допускать было противоестественно! Мы заставляли, с помощью руководства Главка, которым был подписан соответствующий приказ, организовать раздельный учёт, раздельное хранение, неприкосновенность комплектующих материалов и оборудования.

Больше того, на отдельных стройках, например, в Рыбном порту, были организованы отдельные склады с отдельным учётом и штатом.

Резко возрос порядок, сохранность и обеспеченность строек оборудованием и материалами, что, безусловно, положительно содействовало развернувшемуся строительству объектов рыбной промышленности, судоремонтных мощностей и объектов соцкультбыта.

За многие годы на предприятиях и флотах скопилось большое количество, так называемых, неликвидных и излишних материалов, запчастей, оборудования литья и заготовок. Замороженными оказались громадные денежные средства. Занимались и до того скудные складские площади. При проведении годовых инвентаризаций тратились бесполезно физические и моральные силы, рабочее время инвентаризаторов, бухгалтеров, складских рабочих. Тратились силы и материалы на переконсервацию. При оформлении кредитов наличие неликвидов создавало постоянные недоразумения с финансирующим банком.

В течение 2-х - 3-х лет действовала программа ликвидации этого «чуда». Были созданы специальные комиссии, которые тщательно, скрупулёзно изучали и принимали решения по предметам, относящимся к неликвидам: пришедшие в негодность списывались с баланса и сдавались в пункты сбора утильсырья, при этом изымались годные для дальнейшего использования детали, например, подшипники. Цветное, стальное, чугунное литьё отправляли на переплавку. Некоторое оборудование (например, радиооборудование) после списания передавалось в учебные заведения и школы для кружковой работы учащихся и т.д.

Как правило, в большинстве своём, это были материалы, запчасти и оборудование для устаревших типов судов (паровых траулеров, дрифтерботов, трофейных судов, мотоботов, буксиров, автомобилей). Но были и вещи новые, которые заказывались и приобретались неизвестно для каких целей недальновидными «специалистами».

Стоимость списываемых неликвидов выражалась в довольно значимых суммах. Списываемые суммы по отчётам отражались в разделе «Убытки», что, конечно, в определённой мере, портило оценку хозяйственной деятельности. Но другого выхода из создавшегося положения не было: лучше разовый убыток, чем бесконечное «содержание» этого, по существу, хлама. Чтобы не очень портить финансовый «имидж» предприятия, это мероприятие растягивалось на 2,3 или даже 4 года. Таким образом, изрядно избавились от неликвидов старых лет, часть неликвидов удалось реализовать за «живые деньги». Оздоровились финансы, улучшилось кредитование предприятий, деньги стали давать в кредит под реальное обеспечение.

В подчинение Главка «Севрыба» (и его формаций) входила Транспортно-складская контора (ТСК). Эта снабженческая организация извечно, несмотря на любые реформирования и перекрои - объединение, разъединение и т.д., - сохранилась как хозрасчётная единица, и это было правильно, укрепляло хозяйственный механизм.

Мы также сделали всё, чтобы сохранить, и не только сохранить, а ещё укрепить, расширить функции, поднять авторитет этой организации,
её место в общей системе снабжения. ТСК являлась (это мы всегда обеспечивали) буфером в снабженческой деятельности. Обладая складской базой (всё время развивая её и механизируя производственные процессы), она принимала, проверяла качество, обеспечивала надежное хранение всех поступающих грузов в вагонных партиях. Несмотря на любые превратности финансового состояния предприятий, попадание отдельных из них в число неплательщиков с большой картотекой, фондовые материалы всегда в ТСК поступали, ибо Главк был в состоянии обеспечить устойчивое финансовое положение. Благодаря деятельности ТСК, мы всегда были уверены, что материалы мы обязательно получим и предприятия, даже будучи большими должниками, их тоже получат.

Нахождение расходных материалов концентрированно в одном месте позволяло и правильно ими маневрировать, в особенности «дефицитом». Не допускали их распыления по многим получателям и этим усиливали контроль за их расходованием. Особенно это касалось таких материалов как нержавеющая сталь (прокат, лист, трубы), цветные металлы и сплавы, спирт, судовое оборудование и запчасти. Номенклатура концентрируемых товарных ценностей в соответствии с принятой схемой снабжения постоянно росла: были сконцентрированы такие материалы как спецодежда, постельное бельё, краски, посуда, обувь, ковровые изделия и многое другое.

Добились того, что эти материалы не переваливались многократно (со складов ТСК на склад предприятия, затем в цеховую кладовую, на корабль), а напрямую, по товарному требованию или по радиограмме возвращающегося с моря промыслового судна, передавались на суда или в цеха. По требованиям, подтверждённым отделом снабжения предприятия - фондодержателя (флота, объединения, комбината и др.), на складах ТСК комплектовалось запрашиваемое, укладывалось в контейнер и доставлялось к борту судна или в цех. Поэтапное внедрение системы централизованного снабжения позволило не только уменьшить трудовые затраты и объём бухгалтерской работы, но и по многим позициям номенклатуры потребляемых материалов уменьшить складские запасы и даже общий объём завоза многих материалов.

Длительное время в Транспортно-складской конторе трудились Янковский Александр Николаевич, Смолич Альберт Александрович, Ерёмин Владимир Васильевич, Новикова Зинаида Семёновна, Суркова Елизавета Ивановна, Сурков Юрий Александрович, Гудков Иван Егорович, Горбенко Николай Прохорович и многие другие. Я с благодарностью и теплотой вспоминаю и высоко ценю коллектив Транспортно-складской конторы, который много помог в становлении УМТС «Севрыбы» и долгие годы бескорыстно, по-товарищески, и с полной ответственностью, сотрудничал с коллективом УМТС, вносил свой огромный вклад в полнокровное снабжение подведомственных предприятий.

Рост флота, производства, выпуска продукции, естественно увеличивало приток, а, следовательно, требовало создания условий
хранения материалов и оборудования. Громадные материальные ценности должны были храниться хотя бы под крышей, не говоря уже о том, что многие виды оборудования и запчастей должны были, в соответствии с ТУ, храниться в специальных, отапливаемых и хорошо вентилируемых помещениях. Единственным предприятием, которое в каком-то (тоже не полном) объеме располагало складскими площадями, была Мурманская судоверфь (головное предприятие). Все другие были в явно бедственном положении. Из-за неправильного хранения выходили из строя и списывались материалы и оборудование, (или незаконно списывались), искусственно завышая себестоимость производства.

В начале пятидесятых годов Северный бассейн получил и установил около 20 сборных металлических складских помещений, закупленных по импорту из Венгрии (кстати, почти все склады до сих пор сохранились). Некоторые из них были использованы после переоборудования под рыбообрабатывающие цеха. В Северном районе Рыбного порта был построен большой 3-х этажный каменный отапливаемый центральный склад снабжения для ТСК. Однако, складских площадей еще недоставало. В этих сложных условиях, при организации УМТС Совнархоза Мурманского района, значительная часть «венгерских» складов из большой базы «ТСК Севрыбы» в районе поселка Бредова (промзона) была отобрана у рыбаков и передана (говорили временно, а получилось как всегда) УМТС Совнархоза. Потом сами рыбаки наступили на «больное» место своих снабженцев, отобрали 1-ый этаж центрального склада под цех переработки возрастающего объема вылавливаемой сельди.

Позже было принято решение освободить 2-ой и 3-ий этажи этого склада (после чего этот склад уже не существовал) и организовать на этих площадях завод по производству рыбных консервов мощностью (по выпуску) 25,0 МУБ консервов в год.

Вскоре ТСК получила новое здание склада (в южном районе Рыбного порта) с рабочей площадью около 7500 м2 на 4-х этажах, с бытовыми помещениями для работающих, служебными помещениями, буфетом, зарядной станцией для электропогрузчиков, железнодорожным подъездным путём и т.д. Жаль, конечно, что строящаяся вторая половина складского здания была отдана в последствии под коптильный завод. В 60-70 годы собственными силами предприятий (Тралфлотом, Мурмансельдью, Рыбокомбинатом, Севрыбхолодфлотом, Промразведкой, Архангельскими предприятиями, Карелрыбпромом, СМУ и др.) и изредка с помощью СМУ «Севрыба» были построены большие, в несколько десятков тысяч м2 площадей складские хозяйства.

Можно сказать, что образцовые складские хозяйства были созданы в Управлении «Севрыбхолодфлот», Траловом флоте, Мурмансельди, Промразведке.

Заместители начальников флотов и директоров предприятий силами созданных при предприятиях строительных бригад и штатных специалистов - ОКСов, не без постоянной помощи руководителей, исходя из конкретных условий и материалов, годами строили снабженческие базы, складские и вспомогательные сооружения, насосные, электроподстанции, дороги, благоустроенные открытые складские площадки, гаражи для средств транспорта и механизации. Их имена нужно сегодня назвать: заместители начальников управления «Севрыбхолодфлот» - Ильгов Пётр Михайлович, Тралового флота - Горбенко Николай Ильич и его преемник Кияшкин Александр Иванович, Мурманрыбпрома - Долгих Василий Александрович и его помощник Березин Николай Михайлович, Мурманрыбпромразведка - Шишкин Вениамин Фёдорович, в «Архангельскрыбпроме» - Кузнецов Иван Иванович, и впоследствии Фарбер Юрий Израйлевич и другие.
Меня удивляет, что руководители некоторых предприятий, создавая свои мемуары, забывают отметить роль снабженцев и своих строителей в деятельности предприятия и не отмечают их труд, направленный на сохранение и умножение громадных материальных ценностей, ранее растаскиваемых или гибнущих под открытым небом. Всё отмечают: и внедрение новой техники и технологий, и соревнования всех видов, и борьбу за «воздушные замки» разных движений, и выступлений с инициативами и прочее, прочее... Нет только роли снабженцев в выполнении всех плановых и неплановых заданий, в возведении береговой базы собственного предприятия, в создании продукта деятельности того или иного предприятия, социального климата, сохранения здоровья и работоспособности трудовых коллективов. А жаль! И обидно!

Могу сказать, что я горжусь и ничуть не сожалею, что мне посчастливилось 20 лет трудиться на этом поприще, вместе с не очень заметным числом энтузиастов - работников снабжения: не за страх, а за совесть. Создавать систему и ежедневно заниматься этой трудной работой в системе рыбного хозяйства Северного бассейна.

Вот небольшой фрагмент из жизни снабженцев. В один из дней было назначено очередное заседание Коллегии Главка «Севрыба».

Я пришёл на работу пораньше. Ещё накануне вечером завканцелярии Главка Шолохов Юрий принёс объёмистую папку с материалами к коллегии. Вопросов много. И как всегда, первый - кадровый, второй - «о работе Главка в прошлом месяце и что намечается на наступивший месяц. Нет вопроса, чтобы не было записано «УМТС (т. Гехман)».

Незадолго до начала заседания в мой кабинет зашла грозная Ольга Петровна Кротова, заместитель начальника Управления Тралового флота. Уважаемая мною женщина, крупный специалист в области обработки рыбы в корабельных (судовых) условиях. Человек прямой, порядочный, заботливый, строгий. Зашла, крадучись, «с подходом». Ожидал, что просто зашла покурить. Но вдруг высказалась, предупредила: «А я Вас сегодня бодну. Круто, будьте готовы». «В чём дело?» «А в том, что в порту, у стенки причала стоят готовые к выходу в море два БМРТ (и называет их бортовые номера). Между прочим, вторые сутки! Не могут уйти в море, нет картонной тары». Мне стало не по себе. Смотрю в справку отдела о загрузке тарой кораблей за последние 3-4 дня. Нахожу названные корабли, отмечаю: «Что Вы, Ольга Петровна, в справке, подписанной уважаемой нами Тамарой Викторовной, фигурируют эти суда, которые получили тару два дня тому назад. Правда, не в полном объёме заявленного, но вполне достаточном, чтобы работать в течение 2-х месяцев промысла». На эти слова - вызывающий ответ: «Это Ваши снабженческие рассуждения, а нам работать!». Как будто мы, работники снабжения заинтересованы, чтобы флот не работал. Будто бы похоже, что УМТС и не работает.

Мы знали о трудностях с поставками картонной тары. Это был второй год нашей работы. Недостаточно хорошо были отработаны связи с поставщиками, которых было 3 или 4, и они были загружены сверх возможного. И вагонов не хватало. И путь, допустим из Астрахани, не близок и не такой скорый и т.д., и т.п. Но причины можно найти, а рыбу надо ловить и отгружать!

Принимаю решение и приглашаю Ольгу Петровну посетить эти корабли срочно, до начала заседания коллегии. С трудом выпросил у Шолохова Ю. машину, чтобы съездить в Южный район порта, где у стенки причала покоились эти БМРТ. Поднимаемся на борт первого из них. Вахтенный по внутренней связи докладывает о нашем прибытии, вернее, о прибытии зам. начальника флота Кротовой и с ней одного товарища. Нас провожают к капитану. Идём по палубе, затем по длинному коридору, сплошь устланному деталями картонных ящиков. Поднимаемся по трапу, на полпути нас встречает капитан. По пути показываю Ольге Петровне, что, между прочим, ходим-то по ящикам!

Поднялись в каюту капитана. Первый вопрос Ольги Петровны, которая почему-то меня не представила: «Почему до сих пор не ушли?». И совсем неожиданный ответ: «Второй день не могут договориться с Регистром, Вы же слышали на графике...». Ольга Петровна чуть не проглотила свой зажжённый «Беломор!». Вроде вопрос исчерпан. Но на всякий случай задаю вопрос: «Как с тарой, как снабдили в рейс?»

Ответ последовал незамедлительно: «Тары маловато, но на первое время хватит, в остальном, вроде, всё в норме». Я переспросил: «Вроде или есть вопросы?». Ответ: «Всё в порядке». Прошу Ольгу Петровну: «Поедем, а то всыпят нам!». Возражений не было. Спросил ещё: «Пойдём на второй БМРТ?». Ответа не последовало, быстрым шагом идём к трапу в машину. На заседание Коллегии опоздали. А.И. Филиппов нас встретил очень агрессивно, я попросил прощения за опоздание, пообещав ему лично доложить после заседания. Он забыл, я не напрашивался. Ольга Петровна была, конечно шокирована. И я не помню случая, чтобы она обижалась на работников УМТС. Мы же с ней сохранили дружеские отношения и взаимопонимание.

Годы спустя мы справляли свадьбу сына с девушкой мурманчанкой, переехавшей с родителями в Севастополь. Мы решили пригласить на свадьбу некоторых моих бывших сослуживцев, проживающих в Севастополе. Пригласили мы и Ольгу Петровну, к тому времени уже
работавшую в главке «Югрыба». Она с радостью приняла приглашение. При встрече мы с ней обнялись по-землячески, расцеловались. Нам и ей было очень хорошо.

29 апреля 1963 года Совет Министров РСФСР принял постановление «О развитии города Мурманска», а 9 февраля 1968 г. Совет Министров СССР принял очень важное постановление для северного басейна «О мерах по дальнейшему развитию городов Архангельска и Мурманска». Пожалуй, это постановление было самым развёрнутым и конкретным. К началу 60-х годов строительство объектов рыбного хозяйства шло медленными темпами. Главное внимание строителей было направлено на важнейшие стройки так называемой группы «А»: Североникель, Печенганикель, железнорудным Ковдору и Оленегорску, городу Апатиты и его комбинату, строительству гидроэлектростанций и др. А, что оставалось, при постоянном дефиците строительных материалов, конструкций, строймеханизмов, транспорта доставалось нам, стройкам группы «Б»? Отсюда регулярное недовыполнение в промышленном и социальном строительстве, задержка в сроках строительства и ввода объектов в эксплуатацию. При формировании планов строительства действовал диктат строителей, они фактически «регулировали» выделение капвложений.

В то же время нам, рыбакам, пришлось стать заказчиками таких общегородских объектов, как водопровод Кола-Мурманск, Плавательный бассейн, городская больница, административное здание Совнархоза, а это: капиталовложения и другие материальные ресурсы, оборудование, кабельная продукция и внимание, ибо за их строительство и своевременный ввод местные власти спрашивали больше, чем за вод причалов или холодильника. Получалось, что рыбакам давали капвложения. Но куда? На что? Чтобы облегчить жизнь, вернее расходы и обязанности заботиться о своих рабочих и служащих, ещё при Совнархозах строители передали рыбакам перенаселённые десятки и сотни мурманских (и в других районах области) бараков, ветхих домиков и домов.

При организации главка «Севрыба», т.е. при выделении предприятий рыбной промышленности из Мурманского Совнархоза, был сделан ещё один «подарок»: чтобы рыбаки «не обижались» на строителей Совнархоза и не жаловались на недостаточное внимание, нам был передан почти «голый» трест с громким названием «Мурманрыбпромстрой» в составе 3-х строительно-монтажных управлений ...но без строительной базы, цехов железобетона и строительных конструкций, растворных узлов подсобных мастерских, транспорта. Правда, пожаловали чуть-чуть строймеханизмов. Даже ИТР и рабочих не хватало, т.к. в период реорганизации некоторые просто ушли. Трест должен был строить все объекты рыбного хозяйства и объекты побережья. «Эксперимент» был явно неудачный. И при очередной реорганизации промышленности (что случалось очень часто) трест из главка «Севрыба» ушел в «Главмурманскстрой» с новым названием - трест «Мурманскпромстрой», который и остался основным
подрядчиком по строительству промышленных объектов рыбного хозяйства в Мурманской области.

Что же успели рыбаки, безусловно, благодаря тяжёлой сложной работе строителей построить к 1962 году, к началу организации Главка «Севрыба»? Как наращивались мощности предприятий, обслуживающих жизнедеятельность мощнейшего по тем временам промыслового и транспортного флота страны?

Вот главные из них:

Мурманский морской рыбный порт.

В послевоенные годы строительство новых объектов осуществлялось мало. Главное внимание было направлено на восстановление ранее построенных объектов. Основные исполнители строительно-монтажных работ - трест «Мурманскрыбстрой», трест «Мурманскпромстрой», ремонтно-строительный участок (цех) Рыбного порта и СМУ «Севрыба».

Проектирование отдельных объектов осуществляло Ленинградское отделение института «Гипрорыбпром». Большую помощь в проектировании оказывало проектно-сметное бюро «Мурманрыбы», руководителем которого довольно длительное время был Бацких А.Г.
В 1953-1954 годах по поручению Министерства рыбной промышленности Ленинградский проектный институт «Гипрорыбпром» разработал проектное задание реконструкции Мурманского рыбного порта. В 1955 году оно было рассмотрено в инстанциях и утверждено. Появилась единая концепция развития порта. К сожалению, институт по разным причинам не полностью учёл потребности бассейна в береговых сооружениях рыбообрабатывающих и вспомогательных производств. Главным сдерживающим фактором был финансовый. Тем не менее проектное задание безусловно сыграло большую положительную роль в расширении Рыбного порта. Уже в то время было принято решение, в целях экономии и концентрации средств, площадей, во избежании строительства дублирующих объектов, сосредоточить капиталовложения на одной промышленной площадке и этим избежать множества заказчиков.

К 1962 году по указанному проекту было построено (для Рыбного порта):

- причалы № 37 и № 38 (деревянные);

- реконструированы 700,0 пог. метров деревянных причалов (с № 1 по № 17). Большинство из них были капитально восстановлены и усилены;

- заканчивалось строительство важнейшего объекта порта - глубоководного пирса (введён в эксплуатацию летом 1963 г.) общей длиной причального фронта 391,0 пог. метр. Строительство пирса велось силами СМУ-1 треста «Мурманскпромстрой». Этот объект строился довольно долго. Строители не имели достаточного опыта в строительстве гидротехнических сооружений, не имели надлежащей оснастки и соответствующих механизмов. Условия обеспечения объекта металлическим шпунтом, рваным камнем, щебнем, грунтом были очень сложные. Тем не менее строители справились с трудностями и сдали объект в хорошем состоянии готовности. Ввод глубоководного пирса позволил вести разгрузку БМРТ, плавбаз, транспортов, доставлявших в порт мороженую рыбную продукцию, упакованную в картонную тару, прямо с борта судна в вагоны, минуя береговые холодильники (которых было очень мало), и отказаться от услуг Торгового порта;

- были построены несколько сборных металлических складов, объекты энергетики, некоторые объекты рыбокомбината (подробнее о них);

- как отдельные объекты были построены жестяно-баночная фабрика мощностью 125,0 МУБ в год; мехмастерские междурейсового ремонта (для тралфлота) мощностью 2,90 млн. руб. в год (1-ая очередь); склад снабжения площадью 11,60 тыс. м2; бытовой корпус Северного района для портовых рабочих на 762,0 человека.

- в стадии строительства находились порто-управление, столовая № 1 на 500,0 посадочных мест (рядом с холодильником № 2), завод по производству льда и соль-склад для снабжения бортовых траулеров дробленым льдом и солью.

- на погрузо-разгрузочных работах появились первые портальные краны. Мурманский рыбокомбинат. В сложных условиях действовал
Мурманский рыбокомбинат - главное звено в переработке добываемой флотами рыбы и реализации её в обработанном и улучшенном по вкусовым качествам виде. Мощности предприятий по переработке рыбы, расположенные на Кольском побережье, были невелики, с трудом справлялись с возрастающими объёмами добываемой рыбы и морепродуктов колхозного и гословецкого прибрежного промыслов.

После войны были восстановлены разрушенные бомбёжками утильзавод, завод рыбного жира, консервный цех, рыбозавод в главном корпусе, посольный цех, цех № 19 на причале 15, филейный участок (филе резали вручную), коптильный завод, жестяно-баночный цех.

Мощности этих заводов и цехов были недостаточны, уровень механизации очень низок, преобладал тяжёлый ручной труд.

В 1956 году были закончены работы по реконструкции холодильника № 1 довоенной постройки, где были созданы мощности по заморозке 95,0-ти тонн рыбы в сутки и закончено строительство нового холодильника № 2, ёмкостью по хранению 3 996 т рыбной продукции.

В 1960 году для рыбокомбината было завершено строительство жестяно-баночной фабрики № 1 с цехом литографирования, мощностью 125 миллионов условных банок в год. Фабрика была оснащена импортным оборудованием и способна была выпускать разную по емкости и конфигурации жестяную тару и в то время полностью обеспечивала потребности в жестетаре рыбокомбината, флотов и предприятий в красочной литографированной таре.

Причалы мои путевые