Телеграммы, звонки, слова соболезнования... Делаем газету с траурной первой страницей и организуем похороны.

На редакционной летучке распределили обязанности: Миронов отвечает за порядок на кладбище, я остаюсь в редакции на газете. Активна Надя Вилова, жена, вернее, теперь уже вдова. Многие оргвопросы она взяла на себя. Прощание с отпеванием происходит в фойе «Севрыбы» (ул.С.Перовской, 2). Народу - море. У людей в руках вышедший накануне номер «Рыбного Мурмана» с портретом Вилова в черной рамке на первой полосе.

- Ах, Толя, Толя, что же ты сделал! Разве сейчас время уходить навсегда от нас? - сквозь слезы восклицает Инна Березюк. - Ну встань, взгляни, как обустроена редакция, а ведь это твоими усилиями сделано, ты не спал ночей, ты ходил и выбивал оборудование, компьютеры... Посмотри, какой коллектив дружный, талантливый, безотказный, - это ты лепил его... Посмотри, какая газета у нас, как выросло число подписчиков, а ведь это ты руководил...

А помнишь, как мы воевали за тебя, как бастовали всем коллективом, выпуская пустые страницы, протестуя против навязываемой нам кандидатуры главного редактора... Мы же отстояли тебя! Мы знали: ты не только талантливый журналист, ты принципиальный, хотя и жесткий руководитель. Мы знали, что ты по-настоящему, до боли в сердце, будешь заботиться обо всех нас и каждом в отдельности...

Знаем, что стало причиной твоей страшной болезни: ты не мог жить, хладнокровно воспринимая все вокруг. Ты кипел, ты бушевал, тебя заносило на виражах, в горячке борьбы за справедливость ты порой обижал людей. Потом отходил, жалел.... Взгляни, как трудно сегодня Северному бассейну, как нужна ему помощь газеты! Ты столько раз выходил в море, обошел полпланеты, не понаслышке знаешь о жизни рыбака. Ты и мы вместе с тобой всегда защищали его, рыбака, интересы. Мы вступали в конфликты с самыми разными структурами, но всегда твердо стояли за правду. Ты же не дописал свой последний материал, его уже никто не допишет...

Спи спокойно. Мы будем продолжать наше общее дело. «Рыбный Мурман» не рухнет. Не сомневайся. Пусть земля тебе будет пухом! И пусть твою беспокойную душу примут на небесах!*

- Милый Василич. Ты слишком рано ушел из жизни, покинув нас, - продолжает скорбную тему Сергей Миронов. - Ты - как талантливый капитан, как истинный флотоводец - до последнего вздоха оставался у штурвала «Рыбного Мурмана». Низкий поклон тебе за все тобою сделанное.

Ты помнишь, как все начиналось? Четыре года назад, когда мы, бастуя, отбивали у партийных органов право на самостоятельность?

Вспомни, родной, как мы все были за тебя. Виктор Георги тогда в Москву рванул, в министерство, я воевал с обкомом партии, Инна Березюк была заводилой в нашей конторе. Мы выстояли. И сделали газету. Ты же помнишь, как было трудно. Как мудрили над первым номером - словно слепые котята, - ведь никто тогда не знал, что такое офсетная печать. И «Рыбный Мурман», который ты не побоялся возглавить, первым, если можно так сказать, вышел в люди. А издательский центр, доставшийся нам с таким трудом, - это ведь тоже твоя заслуга.

Конечно, ты, как настоящий журналист, не был простым человеком - ты был очень сложным и даже, прости, милый, иной раз невыносимым. Но все-таки - сколько ты сделал добра людям! Не только своим коллегам и друзьям, не только рыбакам и иже с ними - ты творил добро для очень многих смертных. И потому я убежден, что все, кто хоть раз с тобой соприкасался, будут скорбеть вместе со мной, вместе с нашим коллективом.

Милый Василич! Мы постараемся, чтобы дело, тобою начатое, не пропало. Газета жила, живет и жить будет. Ради тебя. Ради рыбаков. Ради нашего Мурмана.*

Подписывается Миронов под этими словами прощания как «исполняющий обязанности главного редактора и твой друг». И добавляет: 
- Со мною вместе скорбят: Виктор Георги, Инна Березюк, Ольга Милютина, Люба Лебедева, Валя и Оксана Кузякины, Сережа Архипов, Володя Кикинов, Павел Алексеевич Быстроумов, Ирина Верт-Миллер, Анна Петровна Дякина, Людмила Анатольевна Миланова, Витя Корецкий, Галина Кондрахина, Владимир Студенец, Вероника Предеина, Андрей Пронин, Геннадий Юденко и многие-многие, кто тесно связан с «РМ».•

До последней минуты подписи в печать этого номера «Рыбного Мурмана» в редакцию продолжали поступать телеграммы, работал факс, звонили по телефонам читатели. Да, от нас ушел редактор нашей газеты и хороший человек Анатолий Васильевич Вилов. Умер, простив всех - равно друзей и недругов. Последние слова его были не о себе, не о родне - о газете. Последние дни он ходил по редакционному коридору энергичный, волевой, мужественный, но исхудавший, как подросток. Другой бы сидел дома, берег бы изъеденное болезнью чрево, думать бы забыл о делах, о работе, о газете. Другой был бы другим. Чужим. Толя оставался собой до последней минуты - презрев личное, болел за каждую букву, за каждый вдох и выдох своей газеты. Не заботясь о собственном дыхании. Таким он остался в памяти многих из нас. Зная о своей скорой смерти, Вилов торопился успеть проститься и сказать слова благодарности всем - и ближним, и дальним. Он, преодолевая боль, писал о врачах и санитарочках онкологии, где лежал.* Выполняя свое давнее обещание, принялся за очерк о рыбопромышленнике А.С.Кухтине. Писал открыто-обнаженно, потому что времени переписывать уже не оставалось. В одном из последних своих номеров газеты Вилов, на мой взгляд, оставил политическое завещание - именно так можно назвать статью «Я свято верил в революцию»•.

• Спи спокойно, «РМ» от 18 ноября 1994 года.

• Там же.

• Там же.

• Раковый корпус, «РМ» от 4 ноября 1994 года.

• «РМ» от 4 ноября 1994 года.

Рыбный Мурман в кавычках и без (1983 - апрель 2000) Том второй