- Да еще как верил!

Октябрьские праздники были для всех нас поистине громадным торжеством. И смеялись, и пели, и радовались жизни, идя в колоннах демонстрантов. Врете вы все, господа-товарищи, истерично заявляя, что вас, как быдло, загоняли в колонны, что шли вы, скрипя зубами, что оглядывались на парторга, когда проходили мимо трибуны и приветствовали местных или московских вождей. Все было искренне, от души. И черной неправдой прозвучали на днях в Госдуме слова А.И.Солженицына: «Моему поколению было понятно, что коммунизм обречен». Откуда же взялись эти сотни, тысячи именно 60-70-летних пожилых людей (ровесников вермонтского затворника), которые потрясают сейчас красными знаменами? Не с Луны же они свалились. Давайте уж не будем лукавить. И так заврались, и так «все расхищено, предано, продано».

...Мой двоюродный дядя в 17-м брал Зимний дворец. Другой - сражался на фронтах гражданской войны и был растерзан на двух березах махновцами. Родная тетушка - делегат Третьего съезда РКСМ, слушала Ленина, когда он произнес верные по своей сути слова, обращенные к молодежи: учиться, учиться, учиться. Двоюродный брат, занесенный в Большую Советскую Энциклопедию, - академик, дважды Герой Соцтруда, депутат Верховного Совета многих созывов, избирался, к тому же, не одно десятилетие членом ЦК КПСС. Было? Было! Так почему же я сегодня должен ставить крест на своей родословной, на той среде, которая меня воспитала? Наконец, на истории моей несчастной страны?

Но есть правда и другая. Прабабушка ходила пешком в Иерусалим к Гробу Господню. Вышла из деревни с тремя рублями, а навстречу нищий.

Подала она ему эти деньги и без гроша в кармане направилась к святой земле. Как ушла ни с чем, так и вернулась в обтрепанных лаптях.

Отец мой всю жизнь называл себя «беспартийным коммунистом», а мать свято верила в Бога, загробную жизнь, читала нам, детям, тайком от своих коммунистических сестер и Библию, и Псалтырь. И еще: двое моих дядей сгинули в ГУЛАГе, и никто до сих пор не знает их могилок.

А во мне победили коммунистические идеи. Помните ХХII съезд компартии? «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме! (Бурные продолжительные аплодисменты, переходящие в овацию. Все встают.)». И до сих пор стоят, ожидая, теперь уже в собесах, перерасчета нищенской пенсии. Так вот: в 70-м, году 100-летия В.И.Ленина, веря, что как партия сказала, так и будет, автор вступил в КПСС. Ради карьеры? Да если бы было так, то сейчас бы сидел на золотом мешке и жил в хоромах. Вступил, потому что свято хотел видеть тот счастливый день, когда все будут получать по труду, когда все станет бесплатным, когда самыми привилегированными в обществе станут старики и дети, словом, как у Кампанеллы в книге «Город солнца».

Однако постепенно (не вдруг!) приходило озарение. Отец получил квартиру, «отпахав» 47 лет на родном заводе, в глубокой старости. За вольнодумство вместо Москвы партия заткнуло меня «укреплять» кандалакшские кадры. КПСС на моих глазах, самовырождаясь, запахла гнилью. И в августе-91 я вышел из ее рядов. Плохи ли идеи социализма, которые в 17-м году подняли массы? Безусловно, нет. «Земля - крестьянам, фабрики - рабочим!». Но произошел, как говорит сегодняшняя молодежь, «крутой облом».

- Нет веры коммунистам, - на каждом шагу кричали «демократы» (между прочим, в том числе и я). И почти на руках внесли в Кремль «униженного и оскорбленного», «народного заступника» Бориса Николаевича. И опять обещания: «Фабрики - рабочим!». Вранье! Этот чубайсовский приватизационный чек оказался крепче любого наждака, если, конечно, с ним сходить в одно место (а на большее он и не годен). Завладели капиталом, предприятиями жирные коты, у которых все детки учатся за бугром, которые скупили недвижимость разве что не в Антарктиде. Что же касается земли, то «фиг вам». Шесть соточек под моркошку - и наелись. Хочешь больше - снимай последнюю рубашку и отдай ее чиновнику за взятку. (Чур меня! Если уж и рубашку, то сшитую только из одних карманов, набитых «зелеными»).

И вот теперь хочу я спросить и себя, и читателей в 77-ю годовщину Октябрьской революции. Во что верить? В нее? Или в «революцию» августа-91-го? Или октябрьский переворот 93-го? Ни к чему не призываю и никого ни в чем не хочу убеждать. Уверен только в одном: если завтра весь наш 180-миллионный народ рванет за «бугор», оставив, как пустыню, всю Россию, то кремлевская власть, да и местная, этого не заметит. Она все дальше и дальше будет продолжать любоваться собой и гнить на корню.

Так было. Так и есть.

Рыбный Мурман в кавычках и без (1983 - апрель 2000) Том второй