Продолжали работать в редакции хорошо известные нашему читателю журналисты Инна Березюк, Сергей Миронов, Сергей Архипов. Были они практически «автономны» в выборе тем и сюжетов, к ним я обращался разве что за советом, так как в редакторских ЦУ они не нуждались. Архипов добросовестно и творчески делал свои «культурные» полосы, задумал и вел тематическую страницу «Ностальгия», где рассказывал о популярных певцах и песнях прошлых лет. С его помощью «Рыбный Мурман» продолжал публиковать стихи и зарисовки самодеятельных поэтов - именно им, а не профессиональным литераторам, мы предоставляли газетную площадь. Традиция эта велась еще с восьмидесятых годов.

Если редакции других газет чурались черновой работы с многочисленными «графоманами», то Архипова интересовал каждый человек, взявшийся за перо, чтобы высказать заветное.

И он умел находить-выбирать настоящие жемчужины из-под завалов окололитературной макулатуры. Кстати, слова «Морские мили за кормой...», вынесенные в название всей главы данного повествования о событиях середины девяностых годов, взяты мною из стихотворения, опубликованного на поэтической страничке «Сложи песню». Это стихотворение написал безработный моряк Вячеслав Кудрявцев. Есть в нем и такие строки:

Морские мили за кормой,
Морские мили.
Мы рыбой город наш родной
Вчера кормили.
Сегодня близким и родным
Не по карману,
Что ловим в море и едим.
И это странно.
...Обманом, ложью, суетой
Себя сгубили.
Морские мили за кормой,
Морские мили.

Сергей Миронов, оставаясь заместителем главного редактора, не особо утруждал себя работой. Во всяком случае, черновой редакционной работой с авторами - как штатными, так и внештатными. Но он как хороший спортсмен мог в нужный момент собраться, продумать и достойно провести ту или иную газетную акцию. Если продолжить спортивную терминологию, он был спринтером - на длинных дистанциях Сергею не хватало дыхания-терпения. За отсутствием в редакции постоянного политического обозревателя (Татьяна Кожухова после избрания меня редактором покинула газету), Миронов «работал» с партиями и движениями, выдержал выборную компанию, был, как говорится, на подхвате, «садясь на газету» во время моего отпуска или подменяя ответственного секретаря Ольгу Доминиковну Милютину, верстая газету в периоды ее отсутствия. Он был, с одной стороны, незаменимым универсальным сотрудником, с другой - как бы находился и не у дел, когда в редакции все шло своим раз и навсегда заведенным ходом без сбоев и царапин. Как в часовой мастерской. Но о такой работе можно было только мечтать. На деле каждый день приносил свои проблемы, в преодолении которых и состояла редакционная жизнь.

Случались и маленькие праздники, когда можно было оглянуться назад, осмыслить пройденный путь. Один из таких праздников выпал на долю Инны Петровны Березюк - в начале 1996 года из Москвы пришла весть о присуждении ей звания «Почетный работник рыбного хозяйства России». По такому случаю «Рыбный Мурман» взял интервью у заслуженной журналистки. И хотя беседы с газетчиками для газеты - явление очень редкое, но повод, согласитесь, был.

- В душе я осталась наивной девчонкой - откровенничает Инна Петровна. - Вот говорят, легковерие - мать глупости. Я не скажу, что осталась глупеньким ребенком, но продолжаю быть доверчивой, как в юности. Меня и сейчас обмануть проще простого, потому что людям я всегда верю...

Приятно, что твой труд заметили и оценили. Это ли не самая высокая награда? Мы ведь большую часть жизни отдаем работе. Тем более журналисты, которые пашут без выходных, без проходных, днем и ночью....

Начинала я 25 лет назад внештатным репортером на радио. Училась в университете на филфаке. И вот когда стала искать работу, пришла в обком комсомола. Мне и посоветовали: сходи на радио, там Света Баева, обратись к ней. Баева и дала первое задание - сделать зарисовку о хорошем человеке... Сделала. Прихожу с материалом. Похолодев, смотрю, как Светлана черкает крест-накрест. Ну, думаю, ничего не получилось. А она вдруг поднимает глаза и говорит: «А ты молодец». Словом, материал получился, и я стала работать «внештатницей» на радио. В «Рыбный Мурман» попала случайно, в 1977-м, по совету одного человека. Как раз была вакансия. Прихожу, сидит Павел Алексеевич Быстроумов - Царство ему небесное. Он тогда заместителем редактора был. Он мне и дал два задания. Я выполнила их и в страхе затаилась, несколько дней не показывалась. А потом пришла и скромно стою у дверного косяка, жду своей участи. Он поднял на меня глаза и спрашивает: «Ты куда пропала? Материалы твои без правки прошли в газете». Вот так я и стала работать в «Рыбном Мурмане».

В 1982-м перекинули меня с «культуры» в экономический отдел. С великими слезами осваивала совсем незнакомое для меня дело. По нескольку раз бегала на одно и то же судно: то фактов нет, то сухо, то, наоборот, сопли-вопли. Я ведь по натуре человек очень эмоциональный.

За 19 лет работы в «Рыбном Мурмане» узнала море, промысел. Конечно, надо оговориться - узнала именно в том объеме, в котором может ориентироваться журналист. Промысел, судоремонт и судостроение, безопасность мореплавания и организацию работы судна, флота, бассейна. И, конечно же, знаю людей: все-таки в течение пяти лет я каждый год бывала в море...

Часто знакомые говорят: что толку от твоей писанины - ведь ничего не изменишь. А я думаю так: хорошо, не стану писать - будет лучше? Конечно, после моей публикации деньги не появляются сразу, лекарств в больницах больше не становится. Но и молчать об этом нельзя.

Хорошо сказал кто-то из столичных журналистов: не мы варим кашу, мы ее только подаем. Словом, то, что мы говорим об этом, - честная работа.

- В каких морях и странах ты бывала, - спрашивает Сергей Миронов, который на правах старого друга был с Инной Петровной на «ты».

- Дважды в Тихом океане, в различных районах Атлантики, у берегов Африки, в Баренцухе, само собой, в Норвегии, Шотландии, Бельгии, Германии, в Латинской Америке... - перечисляет Березюк. - Я ведь в качестве журналиста ходила на промысел, но чаще - буфетчицей, рыбообработчицей. После вахты оперативную информацию в родную редакцию по радио передавала. Все остальное накапливалось в блокнотах. Когда возвращалась из рейса - работы хватало на несколько месяцев.

- Трудно было?

- Трудно, не скрою. Но я все равно всегда считала и считаю себя счастливой женщиной.

- Какое же тут счастье для слабой, симпатичной женщины по морям болтаться с мужиками?

- А я всегда заявляла сразу: ребята, я - свой парень, со мной можно поговорить, покурить, но я не женщина - в смысле «не трогать экспонат руками». И люди это ценили. Для меня было просто счастье, когда в одну из кают зовут, в другую - у кого чай с мятой, у кого с липой. Но я-то понимаю, что это только повод: значит, надо по душам поговорить, обсудить проблемы.

- Это, скорее, не женское счастье, а журналистское. Так что «колись», - настаивает Миронов.

- «Колюсь», - смиренно отвечает Березюк. - Всю жизнь без преувеличения я была избалована вниманием мужчин. Но, будучи мужниной женой, боялась даже мыслью согрешить: такая я уж баба глупая... У меня прекрасные дочери. Очень трудно они мне достались - и морально, и материально.

«Колюсь» дальше: прожив долгую жизнь, я не имею ни одной золотой вещи - у меня даже уши под серьги не проколоты. Никогда не было сберкнижки. Одевались мы со старшей дочерью в комиссионках, а младшая все время ходила в обносках. Но, несмотря на горькую жизнь, я не перестала удивляться. Беспредельно люблю людей, особенно умных, примеряю чужую боль на себя, а поэтому и люди платят тем же.

Золото не заменит душу.

- А враги у тебя есть?

- Не-а. По крайней мере, я их не знаю.

- А любовники?

- Есть. Единственный. Изумительный, потрясающий человек... Мой девиз на протяжении многих лет и в самых тяжелых ситуациях: «Жизнь начинается с понедельника, но не с этого, а со следующего»...*

х х х

Вот такой была наша Инна Петровна, такими были два Сергея - Миронов и Архипов. Более молодые, мобильные, прагматичные, имеющие опыт чуть что не так - покинуть редакцию, Миронов и Архипов понемногу отдалялись от газеты, как новую одежку примеряли на себя другие издания и занятия. Я это видел, чувствовал. И не мешал ребятам искать новые возможности для самовыражения. Березюк - другое дело. У нее с «Рыбным Мурманом» был брак по любви. Продолжительный и счастливый. Для обеих сторон. Но и она вскоре, не сказав мне ни слова, положит на стол заявление о переводе. На более денежную, спокойную, престижную и перспективную работу в Мурманский траловый флот. Наверное, все правильно. Жаль только, что Инна Петровна так и не смогла простить газете свой уход и порой ее любовь к «Рыбному Мурману» оборачивалась приступами ненависти. Но, так или иначе, для целого поколения рыбаков название газеты ассоциировалось с фамилией своего парня Березюк, а фамилия журналистки всегда будет звучать вместе с названием газеты «Рыбный Мурман».

Рыбный Мурман в кавычках и без (1983 - апрель 2000) Том второй