Штормило в те дни в Баренцевом море. Штормило и в душах моряков, решившихся на забастовку.

Капитан СТР-315 Павел Гаврилович Усков:

- Экипаж настроен однозначно: так больше работать нельзя. Господин Брейхман, восседая в кресле, не думает, что 14 судов приносят немалую валюту, получая взамен копейки. Мне было стыдно в порту: я отработал путину, спал, не раздеваясь, по 2-4 часа в сутки, а начрадио на РС-105 или 95, которые в кооперативе, получает 41 тысячу рублей в месяц без особых усилий. Я таких денег сроду не видел. А почему руководство флота распоряжается квотой на треску, как личной собственностью? Она выделена для процветания объединения, а не МП и СП.

Капитан СТР-371 Борис Александрович Джологония:

- Это ненормальное явление, когда суда разных флотов, работая в одном районе в одних условиях, получают разную зарплату. Некоторые в 4-10 раз больше, чем в МРП. Что ответить мне на вопрос моряка? Почему я работаю почти бесплатно, если Брейхман и иже с ним не могут платить, как на других флотах. Пусть уступят это место тем, кто справится с обязанностями. Уверен, в положении с оплатой виновно только руководство.

Капитан-директор БМРТ-2642 Андрей Алексеевич Панфилов:

- Мы полностью зависим от рыбы. Попробуй выловить плановые 20 тонн. Сегодня есть, завтра - нет. Цифра взята с потолка. Я-то всего дважды брал 20 тонн.

Капитан-директор БМРТ-448 Владимир Владимирович Короткевич:

- Пароходу 25 лет. Сколько нужно пролить пота, крови, чтобы он нормально работал! Суточные 20 тонн - абсурд. Мы продаем за границу 120 тонн трески, МРП получил 2 миллиона долларов, а капитан получает 4,5 доллара в сутки, матрос - 2. За четыре месяца дикого труда в штормовом Баренцевом море имеет 10 тысяч рублей, в кооперативе - 30-40 тысяч в месяц, нормально?

Капитан СТР- 376 Петр Иванович Едемский:

- Я просчитал рентабельность СТР, за рейс он дает МРП около миллиона долларов, экипажу - один процент. Узнав это, один бизнесмен, с которым работали, засмеялся и ушел, не понимая. Он за полтора месяца работы с нами получил прибыли больше, чем в предыдущие полгода. А наше руководство твердит о нерентабельности СТР! По выгрузкам - такой оплаты не было у рабов. Ссылка на письмо несуществующего Минрыбхоза, объяснение насчет оплаты эксплуатационных расходов возмутили моряков до предела.

Капитан-флагман СТР-210 Андрей Михайлович Химион:

- Это - крик души всех экипажей. Мы не можем говорить с руководством, оно нас не понимает. Валюту делаем мы. Внутренний рынок голодает, внешний богатеет, мы ничего от этого не имеем. Будем бастовать.·

Да, переменчиво наше Баренцево море. То шторм, то штиль. Переменчив оказался и поначалу решительный, боевой настрой капитанов. Намечавшаяся забастовка не состоялась. Ее предотвратил выход на промысел неуловимого для редакции Л.С.Брейхмана. Гендиректор поступил очень мудро, собрав сначала к себе на борт флагманского траулера капитанов, а потом, пересаживаясь сам на каждое судно, беседовал с экипажами. Инна Березюк, находившаяся в то время в соседнем районе промысла, радировала в редакцию:

- Несколько дней я пыталась выяснить, что же говорил генеральный капитанам, но получала уклончивые ответы. Наконец, вышла на связь с Брейхманом, он перенес разговор на несколько дней. Я выступила на радиосовете промрайона, попросила капитанов ответить на вопросы, но ответил сам Брейхман. Главный вопрос - как удалось решить комплекс проблем моряков, где большинство - финансовые, а флот на картотеке. Брейхман ответил, что картотека не отражает подлинного состояния предприятия. Что касается зарплаты, то ее сегодня повысить нельзя, произведенная передислокация судов в конце первого квартала из дальних районов отняла у флота большие средства.

Генеральный считает, что реальный срок повышения зарплаты - с 1 сентября, а не с 1 июля, как требуют моряки. Хотя возможно компромиссное решение по возвращении Брейхмана в Мурманск. Нет возможности увеличения валюты, выплата которой, по мнению Брейхмана, на уровне других флотов, хотя у комсостава пониже. Разработана и новая система оплаты... Я спросила о перспективах развития МРП.

- Да, - сказал Брейхман, - флот самый старый, самое большое количество крупнотоннажных судов - три четверти флота. Им категорически запрещено работать в Баренцевом море, наиболее продуктивном сегодня. Решая эту проблему, взяли в аренду с последующим выкупом суда типа ПСТ у других флотов, СРТМ-к - у бакинцев, купили новый СРТМ-к. Решение вопроса о крупнотоннажных судах впереди. Поскольку вывести их из флота, значит оставить безработными тысячи людей.

В заключение Брейхман обещал продолжить разговор со мной, когда придет в наш промысловый район, - сообщает Инна Петровна. И делает вывод:

- Грустно все это, честно говоря. То ли капитаны боятся, что останутся без работы, то ли другие причины играют роль. Ведь ничего по сути не изменилось, туманные обещания на фоне страшной инфляции не могут убедить мыслящего капитана. Ясно лишь, что старая система госпредприятия буксует на экономических ухабах, руководство не хочет, а моряки не могут изменить ее радикально. Все превращается в говорильню...*

«Чего же добивалась ваша Инна Петровна? - может спросить меня читатель. - Забастовки? Кровавых разборок?». Нет, конечно. Но чисто по человечески я понимаю журналиста, который устал, видя несправедливость и слыша со всех сторон стоны обиженных и оскорбленных, устал раз за разом наблюдать, как его усилия помочь людям нивелируются, сходят на нет. Оказываются бесполезными. Это одна из негативных сторон журналистской участи - хочешь помочь, принимая близко к сердцу чужую боль, а получается наоборот. Потому что смещаются стратегические ориентиры, теряется масштаб проблем, и ты в конце концов упираешься лбом в стенку. Хорошо, если только упираешься, а не ударяешься с размаху о железобетонную стену непонимания... При этом еще раз повторю: каждый мнит себя стратегом, видя бой со стороны. А тем более с «временной стороны», то есть по истечении десятка лет. Потому-то, перелистывая сейчас подшивки «Рыбного Мурмана», задумываюсь: а в праве ли я давать свои оценки, комментировать ту или иную публикацию? В том-то и значимость каждого слова, каждой интонации газетного материала, что в нем застыли чувства и мысли тех лет - как самого автора, так и окружающих его людей, отразилась действительность без прикрас и временных наслоений. Это настоящий «срез по живому», не разглядев который трудно понять ход событий и поступки наших «действующих лиц» в грандиозной картине даже не столько экономических перемен, сколько перемен морально-этических, нравственных ориентиров, которые происходили в душе каждого человека.

· Рабами быть не согласны, «РМ» от 19 июня 1992 года.

· Много шума и... ничего, «РМ» от 19 июня 1992 года.

Рыбный Мурман в кавычках и без (1983 - апрель 2000)