Энергоснабжение и энергетическая безопасность

Энергетическая безопасность – второй по важности компонент государственной политики безопасности после национальной обороны

Объемный труд созвездия авторов – специалистов в сфере энергетики посвящен поиску ответов на два «больших вопроса».

Во-первых, существует ли горизонт исчерпания известных на сегодня энергетических запасов, и в каком направлении будет изменяться структура мирового энергетического баланса в ближайшие 25 лет. Во-вторых, что такое «энергетическая безопасность», и если такое понятие существует, то какие меры необходимо предпринимать, чтобы обеспечить ее применительно к США и мировому рынку энергоносителей в целом.

Energy and Security: Toward a New Foreign Policy Strategy / Jan H. Kalicki and David L. Goldwyn (eds.). Washington – Baltimore: Woodrow Wilson Center Press, Johns Hopkins Univer-sity Press, 2005. 604 p.

Энергия и безопасность: на пути к новой внешнеполитической стратегии / Под ред. Ян Х. Калицки и Дэвид Л. Голдуина. Вашингтон – Балтимор: Вудро Вильсон сентер пресс и Джонс Хопкинс юниверсити пресс, 2005. 604 с.

Авторы затрагивают широчайшую проблематику: от методологии анализа мировой энергетики до вопросов добычи и транспортировки энергосырья во всех значимых регионах мира, борьбы с распространением ядерных технологий двойного назначения и перспектив целенаправленного развития альтернативных углеводородному сырью источников энергии. Главы для книги написали не только представители ведущих аналитических центров, но и видные государственные и международные чиновники.

Методология исследования, которой придерживаются все авторы издания, основана на ограничении горизонта прогнозирования 2030 годом. Такой подход выглядит разумным на фоне неоправданно смелых попыток ряда наблюдателей спрогнозировать состояние мировой энергетики на 50 или даже 100 лет вперед. Общий подход авторов о перспективах мировой энергодобычи (включающей в первую очередь нефть и природный газ) сводится к отсутствию у них алармизма. Ежегодный рост мирового спроса на энергоносители в период 2001-2030 годов прогнозируется на уровне 1,9%. При таких темпах за 30 лет потребление энергии должно вырасти на 75% с нынешнего эквивалента 192 млн. баррелей нефти в день до 338 млн. баррелей нефти в день (с. 24).

Предполагается, что к 2030 г. доля нефти снизится на 1-процентный пункт – с нынешних 39% до 38% мирового энергопотребления. В то же время спрос на природный газ при ежегодных темпах в 3% вырастет к 2030 г. по сравнению с 2001 г. почти вдвое (с. 25, 438). В 2030 г. природный газ захватит 30% рынка энергоносителей, опередив почти на треть долю угля. Газ будет в основном использоваться в производстве электроэнергии, спрос на которую также будет расти быстрыми темпами – особенно в интенсивно индустриализирующихся Китае и Индии. Предсказывается также снижение доли ядерной энергетики с 6,6% в 2001 г. до 4% в 2030 г. и двукратное увеличение значимости возобновляемых источников энергии (гидроэнергетика, биотопливо, энергия солнца и ветра) до 7% (с. 27).

Прогноз увеличения спроса на нефть в течение последующих 25 лет носит практически линейный характер и не предусматривает резких скачков потребления. Ежегодный рост потребления может привести к постепенному исчерпанию легко извлекаемых запасов нефти (их на сегодняшний день насчитывается 1 трлн. баррелей; с. 433), поскольку скорость этого роста в несколько превышает темпы разработки новых месторождений. Вместе с тем, в мире существуют огромные запасы (около 1,1 трлн. баррелей) сложно извлекаемой нефти, находящейся в труднодоступных (например, на дне океанов) или жестких по климатическим условиям районах (например, в Восточной Сибири), либо требующей выделения из нефтеносных песков, которыми особенно богата Канада.

При длительном сохранении высокого уровня цен на нефть добыча таких ресурсов станет рентабельной – особенно если заранее будут сделаны инвестиции в соответствующие научные и инженерные разработки. В любом случае, отмечают авторы, запасов нефти в мире столько, что в обозримом будущем (на которое имеет смысл что-либо прогнозировать) это топливо будет доступно готовым заплатить покупателям. В то же время, помимо перспективы исчерпания легкоизвлекаемых запасов, на цену нефти влияет множество других кратко- и средне-срочных непредсказуемых факторов, поэтому попытки предсказать нефтяные цены даже в довольно широком «коридоре» на несколько лет вперед заведомо обречены на неудачу. Никто не мог ожидать, что всего за несколько месяцев в 2004 – 2005 годах цена барреля нефти воз-растет с 35 до 65 долларов.

«Топливом будущего» сегодня принято считать сжиженный газ. До недавнего времени экспортные потоки сжиженного газа ограничивались Азией. Однако падение издержек, связанных с его транспортировкой на дальние расстояния (они сократились на 30% за последние 20 лет), позволяет сегодня расширить географию поставок газа в сжиженном состоянии от мест добычи к потребителям. Это означает, что этот вид топлива в первую очередь станет конкурентом трубопроводному газу. Каковы могут быть последствия подобной тенденции для России – крупнейшего поставщика природного газа?

К примеру, Европейский Союз – главный покупатель российского газа – проводит политику диверсификации поставок «голубого топлива» и поэтому будет заинтересован в развитии отношений с альтернативными поставщиками. В такой ситуации перспективы российского газового экспорта, очевидно, будут зависеть от способности компании «Газпром» построить инфраструктуру, обеспечивающую экспорт сжиженного газа.

«Энергетическую безопасность» авторы книги определяют как «обеспеченность доступа к энергетическим ресурсам, необходимым для поступательного развития национальной мощи (national power)» (с. 9). По мнению Ли Гамильтона, президента Международного научного центра им. Вудро Вильсона, энергетическая безопасность – второй по важности компонент государственной политики безопасности после национальной обороны (с. xxi). Причем, как полагает американский ученый, заниматься укреплением энергетической безопасности необходимо практически каждой стране мира, включая, конечно, Соединенные Штаты. В то же время и Л. Гамильтон, и другие авторы всячески избегают конфронтационных трактовок и моделей «игр с нулевой суммой», когда оценивают, как энергетическая безопасность одного государства (на-пример, крупного потребителя нефти и газа) соотносится с аналогичной безопасностью другого (к примеру, одного из ведущих экспортеров энергоресурсов).

Один из аспектов общего пафоса книги заключается в том, что в сфере мировой добычи и потребления энергоресурсов «дилемма безопасности» не является неизбежной. Она скорее даже неестественна: безопасность поставщиков (стабильный спрос по «справедливой» цене) вполне совместима с безопасностью потребителей (бесперебойные поставки по возможно более низким ценам). Показательно, что Дэ-ниэл Ергин (автор «биографии нефти» – знаменитого 1000-страничного труда «Добыча») включает в число десяти ключевых принципов обес-печения энергетической безопасности не только диверсификацию поставок и наличие запасных производящих мощностей, но и стабильность глобального рынка энергоносителей, хорошие отношения США как со странами-производителями, так и другими крупными потребителями энергоресурсов, многосторонние меры охраны важнейших месторождений и путей транспортировки нефти и газа, международные проекты исследования перспектив мировой энергетики и повышения эффективности энергопотребления (с. 55-58).

Американские эксперты обеспокоены, в частности, тем, что в процессе «культивации» Китаем (вытесняемого Западом из стран – экспортеров нефти Персидского залива) государств с одиозными или слабыми режимами Пекин может передавать этим странам военные технологии, включая те, которые позволяют продвинуться на пути к созданию потенциала ОМУ. Поэтому, по мнению авторов книги, Соединенным Штатам стоило бы в большей степени стремиться к взаимопониманию с Китаем (в перспективе второй страной – импортером нефти) в сфере поставок энергоресурсов из невраждебных США государств.

Как и другие не входящие в ОПЕК производители нефти, Россия не обладает резервными добывающими мощностями, которые можно было бы ввести в действие в случае крупного кризиса (например, вызванного нестабильностью на Ближнем Востоке). По мнению авторов, у России отсутствуют мотивы, побуждающие ее к созданию таких мощностей – российские нефтяные компании ставят перед собой задачу заработать как можно больше и быстрее. Поэтому крупнейшие западные потребители нефти, получая российские нефть и газ, не рассматривают Россию в качестве партнера, заинтересованного в стабильности глобального нефтяного рынка. Вместе с тем, американские эксперты полагают, что интересам мирового нефтяного рынка соответствовала бы максимизация экспорта российской нефти.

Несмотря на то, что в 2003 г. Россия, Казахстан и Азербайджан производили энергоносителей в объеме, равном половине добычи в пяти крупнейших нефтедобывающих государствах Персидского залива (10 против 19,7 млн. баррелей в день), американские авторы полагают, что российские и евразийские ресурсы не смогут в обозримой перспективе стать надежной заменой ближневосточной нефти (с. 129). Рост нефтедобычи в Евразии прогнозируется до 2010 года. Затем главную роль в удовлетворении растущего спроса на нефть станут вновь играть страны ОПЕК, у которых существует достаточно возможностей для расширения производства. Нестабильность на Ближнем Востоке вряд ли примет формы, угрожающие поставкам нефти из ключевой страны региона – Саудовской Аравии. Россия же может не захотеть стать «второй Саудовской Аравией» для Соединенных Штатов.

Если американское правительство намерено частично застраховаться от ближневосточных политических рисков за счет роста добычи нефти в Казахстане (в пользу такой возможности говорит разработка перспективного шельфового месторождения Кашаган, в котором участвует американская компания «ЭкссонМобил»), то Вашингтону предстоит решить, какой экспортный путь казахстанской нефти наиболее благоприятен для интересов США. Это подразумевает ясные ответы на вопрос: состоит ли главная цель Соединенных Штатов в том, чтобы обойти Россию? Или гораздо неприятнее российского участия для США является перспектива строительства нефтепровода через Иран, к чему призывают неамериканские компании, участвующие в казахстанских нефтяных проектах (с. 162)?

Общая рекомендация авторов книги сводится к тому, что Соединенные Штаты должны содействовать диверсификации путей поставки энергоресурсов России, Казахстана и Азербайджана. По их мнению, «расширение системы энергетической безопасности за счет строительства дополнительных путей транспортировки энергоресурсов соответствует интересам всех государств региона, а также внешних инвесторов» (с. 161). При этом нигде в их анализе не поднимается вопрос о том, что американскому правительству возможно стоило бы стремиться к ограничению поставок российских и центральноазиатских энергоресурсов Китаю – потенциальному глобальному сопернику Америки.

Особой стратегии на мировом рынке энергоносителей придерживается Европейский Союз. Понимая, что ему вряд ли удастся модифицировать принципы функционирования мирового нефтяного рынка, Брюссель активно взялся за газ. В 2000 г. доля газа в энергопотреблении ЕС составляла 23%, предполагается, что к 2030 г. она возрастет до 32%. В такой ситуации Евросоюз начал содействовать конкуренции на рынке поставок газа в ЕС. Это осуществляется посредством отделения трубопроводных компаний от газораспределительных в странах ЕС, а также выдвижения требований гарантированного доступа в европейские трубопроводы для всех заинтересованных поставщиков газа.

Европейский Союз стремится также повысить свою энергетическую безопасность на базовом уровне добычи природного газа. Чиновники ЕС и европейские компании активно участвуют в проработке вопроса о строительстве газопровода в Европу из Азербайджана через Закавказье и территорию Турции (с. 185). Особенно желательно для Евросоюза было бы направить в этот газопровод туркменский, казахский, а также – потенциально – узбекский газ. По существующим оценкам, запасы газа в Узбекистане на порядок превышают туркменские – 18 500 млрд. куб. м в Узбекистане против 2 900 млрд. куб. м в Туркмении (с. 190).

Анализируя структуру североамериканского энергетического баланса, авторы книги не уделяют достаточного внимания нефти. Речь идет в основном о растущих потребностях США и Канады в газе, для удовлетворения которых этим странам придется расширять газовый им-порт. Это означает необходимость разработки месторождений газа на севере Аляски (запасы газа там больше, чем во всей Центральной Азии) и строительства длинного газопровода в Соединенные Штаты через Аляску и Канаду. В то же время авторы указывают на невозможность в ближайшем будущем начать разработки шельфовых месторождений нефти около атлантического и тихоокеанского побережий США, а также в Мексиканском заливе около берегов Флориды. Американские законодатели не готовы согласиться на это – прежде всего по экологическим соображениям. В такой ситуации американские частные нефтяные компании продолжают делать основные инвестиции в нефтедобычу за пределами Северной Америки (с. 360).

Любопытно, что профессор Колумбийского университета Ширли Нефф, автор соответствующего раздела книги, призывает к тесной координации инфраструктурных проектов в сфере энергодобычи и транспортировки с участием трех государств – США, Канады и Мексики. Их общие усилия нужны для строительства газопроводов, компрессорных станций для сжиженного газа, разработки шельфовых месторождений (с. 358).

Высказывая подобные рекомендации в адрес Северной Америки, авторы книги одновременно призывают к диверсификации путей транспортировки в Евразии, словно интерес, из которого они исходят, состоит в том, чтобы не допустить масштабные инвестиции в несколько крупнейших проектов доставки энергетического сырья из России и Центральной Азии на мировые рынки.

Из всех региональных аспектов самым политизированным стал анализ энергетических проблем Китая. С одной стороны, КНР находится «по одну сторону прилавка» с США, Японией и другими европейскими государствами – крупными импортерами нефти. Это должно было бы подталкивать стороны к согласованным подходам к взаимодействию с поставщиками энергоносителей. С другой стороны, они воспринимают друг друга скорее конкурентами, чем партнерами в поиске источников углеводородного сырья. Запад стремится не допускать Китай к источникам нефти на Ближнем Востоке и ограничивает китайское присутствие на Каспии.

Внимательное изучение книги может привести читателя к выводу о том, что проблемы международного взаимодействия в сфере энергетики будут занимать одну из ведущих, но не доминирующую позицию в списке проблем мировой политики следующих десятилетий.

Михаил Троицкий, кандидат политических наук

Журнал "СЕВЕР промышленный" № 11 2007 г.