США - крупнейший в мире потребитель нефти (24,6%), при этом больше половины потребляемой нефти импортируется 

В последнее время произошли масштабные сдвиги в структуре энергетического рынка. Существующая мировая практика взаимоотношений производителей и потребителей энергоресурсов все в меньшей степени устраивает обе стороны. Сложившиеся во второй половине ХХ века механизмы формирования энергетического рынка уже не работают. Близкие к развитым странам месторождения, на которых в 1970-1980-е гг. под влиянием высоких цен начали добывать нефть, сегодня уже близки к исчерпанию. Появилась потребность в масштабных инвестициях в новые нефтеносные регионы в Западной Африке, Центральной Азии, на Каспии, в России, которые смогли бы заместить выбывающие мощности. Возникли новые крупные центры потребления - Китай, Индия. Имеются серьезные основания считать, что формируются тенденции новой энергетической реальности.

Ключевые страны и регионы мира, определяющие текущее состояние мировой энергетики

· США - крупнейший в мире потребитель нефти (24,6%). При этом больше половины потребляемой нефти импортируется. США также являются мировым лидером по импорту природного газа (16% от мирового импорта);

· 61% мировых запасов нефти и 40,1% запасов газа сосредоточены в странах Ближнего Востока, что, в частности, обуславливает стратегическую значимость этого региона с точки зрения выстраивания крупнейшими потребителями национальных энергетических стратегий;

· Среди стран Ближневосточного региона выделяются Саудовская Аравия (22% мировых доказанных запасов нефти, 13,5% мирового производства нефти), Иран (14,9% мировых доказанных запасов газа и 11,5% мировых доказанных запасов нефти), Ирак (9,6% мировых доказанных запасов нефти), Катар (14,3% мировых доказанных запасов газа);

· Россия – 26,6% мировых запасов природного газа, от 6,2% до 13% (по разным оценкам) мировых разведанных запасов нефти, около 20% разведанных запасов каменного угля. Наша страна занимает первое место в мире по трубопроводной торговле природным газом и делит пальму первенства как экспортер нефти с Саудовской Аравией. В настоящее время более 90% экспортируемых российских энергоносителей поставляется в страны Европы.

· наибольший рост темпов потребления отмечается в Китае, который только в 2004 г. обеспечил 31% роста потребления нефти в мире. Потребление нефти в Китае за последние 40 лет увеличилось более чем в 25 раз и составляет 8,55% мирового потребления;

· Евросоюз, в странах которого находится лишь 3,5% мировых доказанных запасов газа и менее 2% доказанных запасов нефти (в основном в Норвегии и Великобритании). В то же время расположенные в Европе нефтегазовые месторождения эксплуатируются гораздо интенсивнее, чем в других регионах мира, что ведет к быстрому истощению запасов. Доля Западной Европы в потреблении нефти составляет 22%. А Германия является вторым импортером газа в мире (14%). Для ЕС основной проблемой является рост зависимости от импорта энергоносителей: к 2030 г. она будет составлять 70%, в то время как импорт нефти в ЕС может вырасти с 76% до 90%, импорт газа - с 40% до 70%, угля - с 50% до более чем 70%.

Ситуация на мировом энергетическом рынке в настоящее время

· нефть выступает энергоносителем общемирового значения, газ - в основном регионального, уголь – локального;

· резкий рост потребления углеводородов, который в обозримом будущем не будет заменен альтернативными источниками энергии;

· резкий рост потребности развивающихся азиатских стран в энергоресурсах с учетом продолжающегося экономического роста, быстрого увеличения численности населения и чрезвычайно высокой энергоемкости национальных экономик;

· увеличение разрыва между объемами потребления (растет) и объемами производства (снижается) углеводородов в развитых странах;

· ограниченные возможности дополнительного роста производства увеличивают риски, связанные с возможной дестабилизацией рынка;

· снижается уровень обеспеченности мировой экономики запасами нефти и газа;

· недостаток (временный) нефтеперерабатывающих и транспортных мощностей и ограниченность дополнительных мощностей по добыче нефти;

· обозначается интерес промышленно развитых потребителей к проблемам развития альтернативной энергетики;

· возрастает значимость проектов по производству и поставкам сжиженного природного газа (СПГ);

· в ряде стран наблюдается возобновление интереса к атомной энергетике;

· активов для слияний и поглощений становится все меньше, поэтому в последние годы основные слияния происходят исключительно в рамках одной страны или же общего геополитического пространства;

· рост политических рисков в регионах, наиболее богатых углеводородами.

Конфликтный потенциал как первопричина геополитической напряженности

Конфликтный потенциал, заложенный в распределении нефтяных ресурсов по планете, является первопричиной геополитической напряженности.

В то время как основными потребителями нефти являются высокоразвитые страны и поднимающиеся новые гиганты, основная доля мировых запасов углеводородов сконцентрирована в сравнительно небольшой группе развивающихся стран и стран с переходной экономикой. Данное противоречие является базисным с точки зрения сценарного поведения ключевых игроков на рынке. Такие крупные потребители как США, Евросоюз и Китай сосредотачивают как экономические, так и политические ресурсы для экспансии на одни и те же рынки, что приводит к росту конкуренции между ними. То обстоятельство, что большинство ресурсно богатых стран являются нестабильными в политическом плане, закладывает основу для будущих потрясений мирового энергетического рынка и создает определенные возможности для российской экспансии.

Основные мировые углеводородные ресурсы сосредоточены под контролем национальных государственных компаний. В свою очередь, перерабатывающие мощности, логистические и транспортные схемы, а также дистрибуция углеводородов находятся под контролем транснациональных корпораций. Из этого вытекает различная стратегия поведения игроков на рынке. Крупные транснациональные корпорации стремятся нарастить свою ресурсную базу. А госкомпании, располагающие основными ресурсами, стремятся развивать переработку и пытаются получить долю в капитале транспортных и сбытовых структур. Развитие данного противоречия имеет характер усиливающейся тенденции, которая, скорее всего, сохранится в ближайшее десятилетние.

Сужается число регионов, где можно добиться резкого роста производства углеводородов без применения новейших технологий и методов добычи, сопровождающихся многомиллиардными вложениями в инфраструктуру. С учетом этого сужаются возможности для маневра ключевых потребителей на рынке, особенно после 2013-2017 гг. Основное геостратегическое противостояние развивается между Китаем и США. К 2030 г. Китай сравняется с США по объемам импортируемой нефти. При этом китайское руководство ясно осознает, что без обеспечения надежных источников энергоресурсов дальнейший рост экономики станет невозможен. Именно поэтому энергетическая безопасность и поиск новых рынков становится для Китая вопросом «выживания» как одного из лидеров мировой экономики. В свою очередь, США не заинтересованы в усилении Китая на углеводородном рынке и готовы привлекать максимум имеющихся политических и экономических рычагов для недопущения китайских нефтегазовых компаний на рынки.

Основные векторы развития к 2017 году

В целом динамика развития ситуации в области глобальной энергетики по всем направлениям в течение следующего десятилетия унаследует тенденции предшествующего периода. Доля основных традиционных энергоресурсов (нефть, газ и уголь) сохранится на уровне 2003-2005 гг. - то есть около 80% в совокупном потреблении первичных энергоносителей. Роль нефти в мировом энергообеспечении в период до 2017 г. будет максимальной (снижение интереса к нефти возможно только начиная с 2030 г.).

В ближайшее десятилетие нефть останется ведущим энергоисточником, обеспечивая около 40% энергопотребления. За ней следуют природный газ (28%), уголь (20%), возобновляемые источники (7%) и ядерная энергия (5%). Вклады природного газа и нефти будут расти, в то время как доли угля и ядерной энергии - падать. Возможно, что к концу десятилетия доля ядерной энергии стабилизируется и начнут расти альтернативные источники энергии, будут развиваться, но их рост не повлияет на базовые тенденции по крайней мере в течение ближайших 15-25 лет.

В более далекой перспективе (до 2067 г.) структура мирового энергобаланса может измениться по двум базовым сценариям. Первый предусматривает постепенный сдвиг от нефти к газу примерно таким же образом, как ранее произошло вытеснение угля нефтью. Затем ожидается сдвиг к возобновляемым источникам энергии и, вероятно, к атомной энергии. При этом нефть сохранит свои позиции в качестве важного источника энергии по крайней мере до середины XXI века. Согласно другому сценарному плану, если в ближайшие десять лет будет достигнут значительный прогресс в области водородных технологий и водородные топливные батареи начнут быстро вытеснять бензиновые двигатели, то сокращение потребления нефти начнется гораздо раньше, примерно в 2025 г., но это пока маловероятно.

Энергоемкость мирового хозяйства (преимущественно за счет развитых стран) будет постепенно снижаться, но линейная зависимость между ростом ВВП и увеличением энергопотребления сохранится. Продолжающийся рост мировой экономики еще некоторое время будет тянуть за собой спрос на энергоносители. Однако рост энергопотребления замедляется и все больше отстает от темпов роста ВВП. Это означает, что мировые экономики начинают приспосабливаться к высоким ценам через снижение энергоемкости и обращение к использованию альтернативных и возобновляемых энергоносителей. Доля энергетики в общих расходах ВВП западных стран будет и дальше уменьшаться. Это делает невозможным опору на энергоносители в качестве основы для национального развития даже в среднесрочной перспективе (в частности для России).

В ближайшее десятилетие наиболее быстрый рост использования энергетических ресурсов будет иметь место в период 2006-2012 гг. - в среднем на 1,6%-2% в год, после чего начнется его замедление, однако в целом основные тенденции развития энергетики сохранятся. В региональном плане наиболее быстро использование энергии будет расти в странах ATР. Попытки Китая и Индии решить проблемы энергобезопасности за счет внутренних ресурсов, скорее всего, будут неудачными. Доля развивающихся стран в мировом энергопотреблении будет расти, а развитых — снижаться. При этом потребление нефти, природного газа и угля в развивающихся странах превысит потребление этих видов топлива в индустриальных государствах.

Глобальное потребление нефти будет возрастать в основном за счет увеличения ее использования в странах АТР (в среднем на 2,8% в год), прежде всего в Китае (4,5% в год) и Индии (3,5% в год), а также в Северной Америке (1,4% в год), Латинской Америке (2,6% в год) и на Ближнем Востоке (2,1% в год). 

Использование газа в ближайшие десятилетия наиболее быстро будет расти в странах АТР (в среднем на 3,6% в год), в Центральной и Южной Америке (на 3,2%), на Ближнем Востоке (3,1%), в Африке (4,1%). Рост использования газа будет происходить в результате удешевления и совершенствования технологических систем его транспортировки (включая СПГ) и использования. Увеличению предложения газа будет способствовать реализация ряда крупнейших проектов по его добыче: в России (на п-ове Ямал, в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке и шельфе Карского моря), в Иране, Катаре (Северное - Южный Парс и др.), Саудовской Аравии, ОАЭ, Кувейте, Алжире, Ливии, Азербайджане, Казахстане, Туркменистане (шельф Каспийского моря) и др.

Ввиду прогнозируемого снижения уровня добычи нефти в промышленно развитых странах могут существенно вырасти объемы ее импорта, в первую очередь из политически и экономически нестабильных стран Персидского залива, что делает актуальным вопрос о диверсификации источников ее поставки. В этой связи очевидны причины возрастания интереса стран, являющихся основными потребителями энергоресурсов, и крупных международных корпораций к ресурсно-сырьевой базе государств, не входящих в ОПЕК. В том числе к России и ряду других стран постсоветского пространства.

Рост потребления углеводородов в мире приведет к дальнейшему развитию ключевых противоречий мирового ТЭКа. В будущем рынки энергоносителей неизбежно будут испытывать потрясения, основой которых станут скоординированные террористические атаки на объекты нефтяной инфраструктуры, весьма вероятно, в Ираке, Иране, Саудовской Аравии, Латинской Америке, странах Африки и связанные с этим сбои поставок. Рост потребления углеводородов в мире существенно увеличит геополитические риски и может привести к развитию новых региональных конфликтов. Между тем, скорее всего развитие событий будет происходить поступательно и в ближайшее десятилетие мировой рынок не постигнут «нефтяные кризисы» наподобие тех, которые случались в 70-х 80-х гг. прошлого столетия

Наиболее вероятно, что Китай приложит все силы, чтобы увеличить свое влияние и экономическое присутствие на Ближнем Востоке, в Африке, Латинской Америке и Средней Азии. Основным конкурентом КНР в отношении географической экспансии на энергетические рынки останутся США. Не исключено, что Китай пойдет на ситуационные союзы с Индией и, возможно, Россией для расширения своего присутствия в мировой энергетике.

Основным источником увеличения добычи в Латинской Америке явится глубоководный шельф Бразилии. Очевидно, разрабатывать его будут американские корпорации и добытые в рамках бразильских проектов углеводороды будут использованы США в рамках политики снижения зависимости от ближневосточных поставщиков. В то же время создание патронируемого Чавесом союза Венесуэла-Куба-Боливия может притянуть в него другие латиноамериканские страны. Таким образом, в условиях высоких цен на нефть создаются предпосылки переориентации значительной части южноамериканской нефти с североамериканского направления на азиатско-тихоокеанское. Чавес, скорее всего, сохранит свой пост или осуществит передачу власти преемнику. Вместе с тем, в случае опасности полного прекращения поставок нефти в США, а также успеха продвижения проекта создания политической оппозиции Вашингтону со стороны латиноамериканских государств США могут пойти на более решительные меры в плане смены политического режима в Венесуэле.

Ожидается значительный рост доли «Черного континента» в мировой энергетике. В целом по региону пиковый уровень будет достигнут к 2020 г., и дальше добыча начнет, видимо, снижаться. Помимо существующих добывающих проектов в Северной и Западной Африке (Нигерия, Алжир, Египет, Ливия) международные энергокомпании будут активно инвестировать в геологоразведку и добычу в Восточной и Юго-Восточной Африке (Судан, Танзания, Ангола). Увеличение добычи нефти прогнозируется также в Чаде, Конго и Экваториальной Гвинее. В первую очередь будут развиваться шельфовые проекты. Лидером роста в Африке будет Ангола, где в полную силу заработают глубоководные месторождения, открытые в последние годы. Основными конкурентами в африканских нефтегазовых проектах являются США и Китай. США первыми начали работать на этом направлении, но КНР развивает свое присутствие в Африке опережающими темпами. Скорее всего, США постараются использовать свое политическое влияние в большинстве африканских государств с целью создавать дополнительные ограничения для вхождения китайских компаний в африканский ТЭК.

На Каспии добыча нефти будет возрастать. В период до 2015 г. «пальму первенства» здесь будет держать Азербайджан, где добыча нефти будет вестись на месторождениях Азери-Чираг-Гюнешли и газа - на месторождении Шах-Дениз. С 2015 г. базовым месторождением нефти станет казахстанский Кашаган. В то же время с точки зрения запасов газа к 2017 г. основными поставщиками останутся Туркмения и Казахстан, тогда как доля Азербайджана будет снижаться.

Геополитический расклад в Каспийском регионе в целом складывается в пользу Запада. Уже функционирует нефтепровод Баку-Тбилиси-Джейхан (БТД) в обход России и турецких проливов. Скорее всего, до 2015 г. будет построен газопровод из Турции (предполагающий в перспективе поставки газа из Ирана, Казахстана и Туркменистана) в Европу (проект «Набукко»). В этой связи можно ожидать нарастание давления США и Евросоюза на Туркмению с целью переориентации газовых потоков в планируемый газопровод. Одновременно Казахстаном и Туркменистаном будут реализованы трубопроводные проекты по поставкам нефти и газа в Китай. Влияние России на Каспии будет минимизировано. Скорее всего, позиции России останутся на нынешнем уровне – страны транзитера небольших объемов каспийской нефти по трубопроводу КТК. Поставки нефти по трубопроводу Баку-Новороссийск, скорее всего, будут заморожены с выходом на полную мощность нефтепровода БТД.

Большой Ближний Восток в целом останется под стратегическим контролем со стороны США. С точки зрения энергобезопасности на период до 2017 г. основным источником ресурсов останется Саудовская Аравия, которая к 2010 г. введет в строй новые добывающие мощности. С учетом этого доля Саудовской Аравии на мировом рынке нефти сохранится, несмотря на то, что значительные ресурсы США, Китая, Евросоюза и Японии будут направлены на снижение зависимости от ближневосточной нефти. В целом большинство стран региона продолжат политику лавирования между основными потребителями - США и Китаем.

С учетом сохранения нестабильной военно-политической ситуации на расширенном Ближнем Востоке можно ожидать, что в период до 2015 г. не произойдет революционных прорывов в отношении поставок иракской нефти и иранского газа на международные рынки. Скорее всего, в ближайшие 10 лет со стороны США будут предприняты попытки с минимальными для себя финансовыми и репутационными потерями решить вопрос об установлении контроля над наиболее важными с точки зрения поставок нефти и газа регионами. В отношении Ирака – это запущенный процесс «контролируемого развала» страны на три части, в результате которого наиболее богатый нефтью север страны, как надеются в США, отойдет американо-курдскому руководству. Затем вероятно расширение нефтеэкспортной системы Киркук-Джейхан.

В отношении Ирана со стороны США, скорее всего, будут предприняты попытки продолжать в условиях «мягких» экономических санкций курс на «демократизацию» политической жизни страны. Одним из вероятностных сценариев деятельности США в отношении Ирана могут стать некие сепаратные договоренности и снятие ряда претензий в обмен на долгосрочные проекты в сфере ТЭКа. С учетом долгосрочности данных мер, а также учитывая рост политической неустойчивости региона на весь период планируемых преобразований, до 2017 г. Иран и Ирак не смогут в полной мере реализовать свой углеводородный потенциал. Для США Большой Ближний Восток останется по сути «резервным» источником углеводородов на более длительную перспективу, тогда как в ближайшее десятилетие США будут активно развивать латиноамериканское, африканское, канадское и каспийское направления нефтедобычи.

Роль Ирана на мировой арене как в политическом, так и в энергетическом измерении будет возрастать. Иран продолжит попытки расширить географию экспорта энергоносителей. Среди региональных направлений газовой стратегии Ирана можно выделить западное (Турция, европейские рынки), северное (Закавказье и Центральная Азия) и восточное (Пакистан, Индия, Китай, страны ЮВА). Перспективы «западного вектора» газовой политики ИРИ (газопровод Иран–Турция с перспективой выхода на европейские рынки) оказываются в зоне высоких политических рисков. Тем не менее, Иран с его запасами – основной ключ к энергетической независимости Евросоюза от России. С этой точки зрения США заинтересованы в как можно скорейшем снятии «иранской проблемы» и использовании иранского энергетического потенциала для решения собственных геополитических задач, а именно - снижения энергетической зависимости ЕС от России. Тем не менее реально развитие крупных инициатив в сфере транспортировки иранских углеводородов на европейский рынок может произойти только после «мирного решения» иранской ядерной проблемы. До тех пор, пока эта проблема не будет снята, Иран продолжит ориентироваться в первую очередь на рынок сбыта стран АТР.

В ближайшее десятилетие будет неуклонно возрастать внимание развитых стран-потребителей к альтернативным и возобновляемым энергоносителям. В настоящее время это – один из наиболее растущих сегментов энергетики. Возрастет внимание к энергии ветра, гидроэнергетике, а также к этанолу, крупнейшим производителем которого является Бразилия. Появятся серьезные проекты, связанные с использованием биотоплива. Основные инвестиции в разработки альтернативных видов энергетики ожидаются со стороны США, Японии, Китая, а также ведущих мировых нефтегазовых концернов – ВР, ExxonMobil, Royal Dutch/Shell и др.

Новые технологии обеспечат увеличение эффективности энергопотребления, но альтернативные источники энергии вряд ли смогут обеспечить рост потребления энергии в мире - их доля в энергобалансе вырастет лишь в незначительных пределах. Для того чтобы возобновляемые источники энергии покрыли хотя бы половину требуемого прироста электроэнергии, необходимо увеличение их мощностей в 63 раза. Такой рост невозможно реализовать в течение 10 лет. В указанный период (до 2017 г.) также практически невозможно будет мобилизовать производство «альтернативной» нефти (сверхтяжелая нефть, битуминозные пески, сланцы и т.п.) или освоение трудных залежей и месторождений в недоступных районах.

СПГ-рынок превращается из географически разделенного в глобальный. Основной прирост спроса на СПГ стоит ожидать со стороны США и стран АТР. США, уже являясь крупнейшим импортером природного газа, в перспективе до 2017 г. будут увеличивать импорт СПГ (на это нацелено 55 проектов новых приемных терминалов, включающих заводы по регазификации СПГ). Скорее всего, Япония останется лидером рынка СПГ вплоть до 2020 г., после чего по потреблению на первое место выйдут США. Тем не менее, основной объем газа к 2017 г. по-прежнему будет доставляться потребителям трубопроводным транспортом. Развитие СПГ-проектов не сможет в ближайшее десятилетие переломить эту тенденцию.

Произойдет сокращение доли ядерной энергии до 5,3%, что обусловлено политикой развитых стран по повышению безопасности и экологической надежности энергетических систем. Замедление использования ядерной энергии в мире будет происходить за счет ее сокращения в Европе (-1,1% в год) и стабилизации в Северной Америке. Последовательное сокращение количества АЭС в Европе (кроме Франции) будет замещаться их вводом в АТР (Китае, Индии, Пакистане, Южной Корее и др.), а также в России, Иране и Бразилии. Потребление атомной энергии в Северной Америке, Японии и Франции в ближайшие годы несколько возрастет, после чего произойдет его стабилизация. У России есть уникальный шанс увеличить свою долю в мировой атомной энергетике. Но окно возможностей невелико – 10-20 лет.

Риск серьезного падения мировых цен в среднесрочной перспективе очень велик. Этому способствуют отсутствие дефицита нефти и газа, перспективы падения интереса развитых стран к традиционным видам топлива, появление новых мощностей на Каспии, в Африке и других регионах мира, а также целенаправленная политика стран-потребителей (в первую очередь, США) по повышению процентных ставок. В результате значительное число инвесторов уходит с сырьевого рынка, что сужает возможности спекулятивного роста цен на углеводороды.

В ближайшее время основным фактором формирования ценовой конъюнктуры углеводородного рынка станет развитие ситуации вокруг Ирана, которая может пойти по следующим базовым сценариям.

Первый (наиболее реалистичный) предполагает дальнейшее противостояние Вашингтона и Тегерана, которое, однако, не приведет к военному столкновению. В этом случае постепенно (в течение двух-трех лет) на мировом энергетическом рынке будет поддерживаться понижательный тренд и цены дойдут до уровня 40-50 долл. за баррель с колебаниями в диапазоне 5-10 долл. 

Реализация второго сценария - достижение договоренностей и урегулирование конфликта мирным путем – приведет к резкому снижению цены на нефть уже в течение ближайшего года. Впрочем, надежды на реализацию данного сценария призрачны. 

Третий сценарий - вооруженный конфликт – предполагает два разнонаправленных тренда. В случае реализации военного сценария цена нефти превысит 100 долл. за баррель. В дальнейшем, если военный конфликт примет затяжной характер, цена может подняться до 130-150 долл. за баррель, что заставит США пойти на беспрецедентные меры давления на ОПЕК с целью повышения доставки дополнительных объемов углеводородов на рынок. Этот же сценарий значительно усилит конкуренцию в неопековских зонах добычи углеводородов. В случае же развития военного противостояния в Иране по «иракскому» варианту ожидается постепенная коррекция рынка, которая может затянуться вплоть до 2015-2017 гг.

Перспективы развития нефтегазового комплекса России

Россия обладает крупным потенциалом на мировом энергетическом рынке. К настоящему моменту в России открыто и разведано более 3 тыс. месторождений углеводородного сырья. Причем, разрабатывается примерно половина из них. Более половины российской нефтедобычи и более 90% добычи газа сосредоточены в районе Урала и Западной Сибири. Большинство месторождений этого региона отличаются высокой степенью выработки, поэтому при сохранении его в качестве основной углеводородной базы необходимо развивать и альтернативные регионы добычи.

Исходя из официальных оценок, к 2015 г. добыча нефти в России может составить 530 млн. т, а ее экспорт - 310 млн. т. Главной нефтяной базой страны останется Западно-Сибирская нефтегазоносная провинция. Будут сформированы новые центры нефтяной промышленности в Восточной Сибири и Республике Саха (Якутия) – добыча до 50 млн. т в 2015 г.; на шельфе острова Сахалин (25-26 млн. т), в Баренцевом море и российском секторе Каспийского моря. Увеличится добыча нефти в Тимано-Печорской провинции.

Мощности магистральных нефтепроводов и морских терминалов для экспорта и транзита нефти из России за пределы СНГ смогут возрасти к 2015 гг. в 1,5 раза по сравнению с тем уровнем, который мы имеем сегодня. Это позволит к 2015 г. реализовать перспективные объемы экспорта нефти в дальнее зарубежье: примерно по 70 млн. т по Западному и Северо-Западному направлениям; около 130 млн. т - по Черноморско-Каспийскому направлению; около 80 млн. т - по Восточному направлению; до 25 млн. т - по Северному направлению.

К 2015 г. добыча газа в России может достигнуть 740 млрд. куб. м, а экспорт - 290 млрд. куб. м. Добыча газа в Западной Сибири в рассматриваемый период стабилизируется, поэтому весь прирост добычи будет обеспечен за счет ввода в эксплуатацию новых месторождений Восточной Сибири и Дальнего Востока, шельфа Северных и Дальневосточных морей. Значительные запасы и перспективные ресурсы природного газа Восточной Сибири и Дальнего Востока теоретически позволяют сформировать в данном регионе новые центры газодобычи.

Вместе с тем существующие тенденции развития отечественного ТЭКа не позволяют сделать вывод о том, что в ближайшее десятилетие России удастся укрепить свои позиции на мировом энергетическом рынке, превратив свой энергетический потенциал в политические дивиденды.

Основными факторами, сдерживающими рост добычи нефти в России, являются:

· критическое состояние действующей нефтеэкспортной инфраструктуры;

· проблемы воспроизводства минерально-сырьевой базы;

· политические ограничения в отношении строительства частных трубопроводов и допуска иностранных компаний на российский рынок;

· низкая инвестиционная активность нефтяных компаний;

· уменьшающаяся сырьевая база нефтяных компаний (последствие многолетнего превышения темпов добычи над темпами прироста запасов).

Основным фактором, снижающим позиции России на рынке нефтепереработки, является морально и физически устаревшее оборудования подавляющей части российских НПЗ. Поэтому, несмотря на то, что в последние годы некоторые компании и проводили модернизацию НПЗ, в целом с технической точки зрения качество российской нефтепереработки значительно ниже мировых стандартов.

Основными факторами, сдерживающими рост добычи газа в России, являются:

· политика «Газпрома», для которого невыгодно в условиях существующих внутренних тарифов на газ развивать внутренний рынок;

· отставание темпов роста добычи от темпов роста потребления газа;

· необходимость инвестировать серьезные средства в разработку новых месторождений;

· ставка на закупки среднеазиатского газа вместо инвестиций в добывающие проекты;

· проводимая на государственном уровне политика по недопущению иностранных компаний в качестве операторов разработки наиболее перспективных объектов (Ямал, Штокмановское месторождение);

· критическое состояние действующей нефтеэкспортной инфраструктуры и проблема модернизации действующей системы магистральных газопроводов;

· монополистический характер российской газовой отрасли.

В результате воздействия вышеперечисленных факторов потенциала дальнейшего роста добычи нефти хватит лишь на несколько лет.

Вследствие неурегулированной налоговой системы и отсутствия мер по стимулированию инвестиций в геологоразведку сырьевые компании не смогут начать осваивать новые крупные месторождения и проводить геологоразведочные работы. Темпы роста добычи нефти, которые демонстрировала Россия в 2000-2004 гг., вряд ли сохранятся в будущем. К 2017 г. Россия выйдет на максимальную добычу порядка 10-11 млн. баррелей в день (530-550 млн. тонн в год) к концу второго десятилетия и сохранит этот уровень. К 2010 г. российские поставки будут составлять порядка 15% от объема мирового рынка нефти, а к 2030 г. они снизятся до 10%. Таким образом, с учетом роста мирового потребления доля России на мировом нефтяном рынке имеет тенденцию к снижению.

К 2010 г. добыча газа на существующих месторождениях в России стабилизируется, и уже к 2010 г. дефицит газодобычи в Российской Федерации с учетом роста внутреннего спроса и экспорта может составить 75–150 млрд. м³.

Чтобы поддерживать или наращивать добычу и экспорт энергоресурсов, России нужно начинать разработки в неосвоенных районах — прежде всего в Сибири и на шельфе Северных морей. Это требует политического решения по привлечению инвестиций (в том числе иностранных). Предполагается, что до 2010 г. кардинальных перемен в этой сфере не произойдет, а возможные подвижки в будущем еще не приведут к 2017 г. к реальным результатам.

Несмотря на лидирующие позиции по масштабам добычи и транспортировки углеводородов, Россия значительно отстает по уровню использования наиболее перспективных технологий. Со стороны руководства страны фактически ставка делается на нефть, уголь и газ как на основные инструменты, позволяющие России достичь и сохранить в перспективе статус великой энергетической державы. Между тем изменяющаяся структура мировой энергетики к 2030-2050 гг. существенно снизит конкурентные возможности России.

Наиболее серьезным и актуальным на среднесрочную перспективу является отставание России в технологиях, связанных с производством и транспортировкой сжиженного природного газа (СПГ). К настоящему времени в сжиженной форме на международный рынок поступает около четверти всего экспортируемого газа, при этом рынок СПГ растет стремительными темпами. Не исключено, что к 2017 г. СПГ станет прямым конкурентом трубопроводному газу.

В отношении реализации масштабных СПГ-проектов в России складывается достаточно пессимистическая картина. Практически все объемы СПГ в рамках проекта Сахалин-2 (единственного российского СПГ-проекта, который может быть запущен в ближайшую пятилетку) законтрактованы, а ситуация вокруг остальных СПГ-заводов в настоящее время «провисла». Так, газ со Штокмана (наиболее перспективное месторождение с точки зрения поставок СПГ в США) решено переориентировать в Европу, причем поставки решено осуществлять трубопроводным транспортом. А СПГ-завод в Усть-Луге даже в случае реализации этого проекта до 2017 г. в силу своей малой проектной мощности не способен будет сыграть решающую роль в становлении России как ведущей газовой державы.

С учетом того, что Европа на ближайшее десятилетие останется базовым рынком с точки зрения сбыта российских углеводородов, следует обратить внимание на ограниченные возможности нефтепроводных поставок в Европу. Основной трубопровод «Дружба» требует ремонта, трубопровод БТС уже вышел на полную мощность, а на южном направлении нефтеэкспорта все российские нефтяные потоки замыкаются на турецкие проливы, и в настоящее время альтернативы этому маршруту нет. Между тем наиболее уязвимым местом в российской транспортной политике на турецком направлении является пропускная способность Босфора. Ожидается, что Турция и в дальнейшем будет проводить политику, направленную на закрытие проливов для прохода нефтетанкеров. Это, с одной стороны, снизит экспортные возможности России, а с другой - подтолкнет Москву к использованию БТД в качестве резервного (а в случае полного перекрытия турецких проливов – основного) маршрута транспортировки нефти на южном направлении.

Отчасти компенсировать потери Россия сможет за счет нефтепровода Бургас-Александруполис в обход турецких проливов. Однако принимая во внимание тот факт, что затраты, связанные с добычей и экспортом нефти из России превышают аналогичные затраты на Каспии, вполне вероятным становится частичное вытеснение с европейского рынка российской нефти.

Вторым по значимости рынком, степень влияния которого к 2017 г. будет возрастать, является рынок Азиатско-Тихоокеанского региона. Между тем на этом направлении также наблюдаются ограниченные возможности России в плане объявленного роста (с нынешних 3% до 30% всего объема) поставок энергоресурсов. Для достижения показателя следует «перебросить» на Восток не менее 60 млн. т нефти и 65 млрд. куб. м газа в год. В ближайшие 10 лет эта задача нереализуема технически и сомнительна с точки зрения инвестиционных возможностей российских компаний.

Энергодиалог Россия-США сохранится в зачаточном состоянии. Скорее всего, ресурсы Штокмановского месторождения будут направлены в Европу, а строительство Северного нефтепровода в Мурманск будет заморожено до 2015 г. – срока введения в строй Восточного нефтепровода (на два проекта у «Транснефти» попросту не хватит средств»). Доля российской нефти и нефтепродуктов на американском рынке к 2017 г. не превысит 5%. Наиболее вероятно, что эти ограничения не позволят России в ближайшее десятилетие выйти в качестве одного из крупных игроков на рынок Северной Америки.

Россия столкнется с ростом конкуренции на газовых рынках Европы и АТР. В плане диверсификации поставок основные надежды европейские потребители связывают с увеличением доли в энергетическом балансе нефти и газа Северной Африки (Алжира, Ливии, Египта), а также государств Каспийского региона, Центральной и Средней Азии и Ближнего Востока. Ожидаемое в ближайшие 5 лет осуществление ряда трубопроводных проектов (выход БТД на полную мощность, БТЭ с подключением к проекту «Набукко» и ряда других) призвано ограничить влияние России. В свою очередь Китай осуществит ряд проектов, также снижающих его зависимость от российских углеводородов: нефте- и газопроводы из Казахстана, газопровод из Туркмении. Кроме того, будут расширены поставки в Китай нефти из Южной Америки, а также СПГ из Ирана.

Тем не менее, в Европе Россия сохранит статус регионального энергетического лидера. ЕС останется крупнейшим рынком сбыта российских энергоресурсов в ближайшем будущем. Весьма сомнительно, что в ближайшей перспективе удастся сформировать общеевропейский энергетический рынок и существенно потеснить на нем позиции России.

Этому способствуют следующие обстоятельства:

· неурегулированность многих вопросов в рамках ЕС и фактическое отсутствие единой точки зрения на пути обеспечения энергобезопасности;

· реализация конкретных проектов по внедрению альтернативных источников энергии в Европе ведется в основном на уровне национальных экономик;

· взрывоопасная военно-политическая ситуация в ближневосточном регионе (особенно вокруг Ирана, на который как на главную альтернативу России в вопросах поставок нефти и газа смотрят практически все потребители российского газа в Европе и на постсоветском пространстве) порождает целый ряд политических и военных рисков, препятствующих реализации планов Запада по выстраиванию новых энергетических коридоров.

Таким образом, основными задачами, стоящими перед Россией в ближайшие 10 лет, являются создание условий для того, чтобы минимизировать ожидаемые потери, во-первых, от снижения присутствия на мировых рынках нефти и трубопроводного газа, во-вторых, от снижения мировых цен на энергоносители.

В этой связи в качестве первоочередных мер можно выделить:

· рост внимания как на государственном уровне, так и со стороны крупнейших нефтегазовых компаний к внутреннему сектору газо- и нефтедобычи;

· стимулирование инвестиций в воспроизводство минерально-сырьевой базы и освоение месторождений;

· временный отход от концепции глобальной энергетической экспансии в пользу инвестиций в национальные добывающие проекты в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке, Сахалине, северном шельфе и т.п.;

· в то же время с учетом перспектив сохранения влияния Ближнего Востока как основного мирового энергетического центра необходимо сосредоточить усилия на сохранении и расширении присутствия российских компаний в ТЭКе Ирака, Ирана, других государств региона;

· пересмотр финансовых параметров СРП, разработка таких механизмов участия иностранных компаний в российских добывающих СПГ-проектах, которые учитывают интересы обеих сторон;

· особое внимание необходимо уделить проектам по производству СПГ как наиболее перспективным с точки зрения будущего мирового ТЭКа;

· повышение технологической безопасности и эффективности работы энерготранспортных сетей;

· расширение поставок углеводородов на рынки в Европе за счет строительства дополнительных энерготранспортных магистралей (в Северную, Южную Европу и на Балканы) и закрепление на азиатско-тихоокеанском рынке;

· для российских нефтегазовых компаний необходимо использовать благоприятную внешнюю конъюнктуру для реконструкции производственных мощностей с применением современных технологий, и для развития сети сбыта, что позволит снизить себестоимость производства и предложить на внешние рынки более конкурентоспособный продукт.

1. Рост цен на углеводороды приобрел характер устойчивой тенденции, начиная с 2000 г., когда разразился очередной арабо-израильский конфликт. Впоследствии все «пиковые» значения нефтяных котировок отражали набирающую обороты региональную напряженность: это вторжение США в Ирак, нагнетание обстановки вокруг ядерной программы Ирана, «тридцатидневная» война в Ливане и др.

2. Данный раздел предлагается в качестве предложений для подготовки планов-сценариев ситуационных анализов, которые планируется провести на втором этапе исследования.

3. Энергетическая стратегия России на период до 2020 г.

https://subscribe.ru

ЭНЕРГЕТИКА И ЭНЕРГОСБЕРЕЖЕНИЕ

Еще статьи на тему "нефти":

Обзор современных подходов моделирования разливов нефти

Стратегия освоения морских месторождений нефти и газа Арктики

Проблемы взаимодействия приарктических стран в ликвидации разливов нефти и нефтепродуктов в Арктике

Совершенствование системы реагирования на аварийные разливы нефти

Трутнев грозит засудить "Башнефть" за разлив нефти в НАО

WSJ: за разлив нефти в Мексиканском заливе США обвинят сотрудников BP