Счастье не в награде за доблесть, а в самой доблести.

Б. Спиноза

Флот Северного государственного морского пароходства на начало войны (22 июня 1941 года) состоял из 42 грузовых пароходов, 10 грузопассажирских и 7 буксиров. Суда в основном были далеко не молодые, имели скорость от 7 до 9 узлов.

Грузовые суда: «Алдан», «Андре Марта», «Аркос», «Архангельск», «Буг», «Будённый», «Ветлуга», «Вишера», «Вытегра», «Диксон», «Енисей», «Иртыш», «Красное знамя», «Крестьянин», «Лахта», «Лена», «Леонид Красин», «Мироныч», «Михаил Фрунзе», «Мета», «Обь», «Онега», «Охта», «Профсоюз», «Революционер», «Революция», «Родина», «Рошаль», «Сакко», «Свияга», «Сорока», «Софья Перовская», «Степан Халтурин», «Сура», «Тбилиси», «Унжа», «Уссури», «Уфа», «Шилка», «Яков Свердлов».

Грузопассажирские суда: «Вологда», «Воронеж», «Вятка», «Кама», «Канин», «Карелия», «Михаил Громов», «Мудьюг», «Поморье», «Юшар».
Буксиры: «Муссон», «Норд», «Пурга», «Северянин», «Спасательный-2», «Шквал», «Комсомолец».

С таким флотом наше пароходство вступило в войну. С первых дней боевых действий наши суда пошли с военными грузами на полуостров Рыбачий и Средний, где была линия фронта. Доставляли вооружение, снаряды, пополнение солдат, продовольствие, медикаменты - всё, что нужно для борьбы с врагом. На обратном пути вывозили раненых и жителей побережья.

В конвоях и одиночных рейсах суда постоянно подвергались нападениям немецкой авиации, надводных кораблей и подводных лодок. Каждый рейс - огромный риск.

Первым судном пароходства, погибшим в войну, стал грузопассажирский пароход «Поморье», подорвавшийся на минном поле в Кандалакшском заливе Белого моря 22 июля 1941 года. Погибло 32 члена экипажа и 30 пассажиров, следовавших из Кандалакши в Умбу.

Спасателям удалось подобрать живыми всего двух моряков - матросов С. Чуракова и В. Клугмана.

А последней нашей потерей стал пароход «Онега». В самом конце войны, 22 апреля 1945 года, судно было торпедировано в Баренцевом море немецкой подводной лодкой U-286. При взрыве погибло пять моряков «Онеги», но и подводный пират не избежал возмездия. Заметив на миг подвсплывшую рубку фашистской лодки, командоры флагмана эскорта эсминца «Карл Либкнехт» в считаные секунды выпустили по ней шестнадцать снарядов, пять из которых попали точно в цель. Лодка с развороченным корпусом и рубкой навсегда погрузилась на дно, оставив на поверхности обломки и несколько трупов подводников» (А. Сомкин. «Мы помним вас...». Документальные очерки. Архангельск: Родина Ломоносова, 1995. Очерки «Исключены из списков...» и «Последняя потеря»).

Всего же за войну пароходство потеряло четырнадцать судов и более трёхсот погибших моряков. Но оставшиеся не сдавались и продолжали борьбу.

В отчётном докладе СГМП за 1942 год отмечалось: «Находясь в караванном и одиночном плавании, доставляя ценные грузы из союзных стран, несмотря на трудности и подвергаясь систематическим нападениям озверевшего врага с моря и с воздуха, наши моряки рейс за рейсом продолжают доставлять стратегические грузы для всей Родины. Несмотря на постоянную опасность, на то, что многим морякам довелось по нескольку раз тонуть, что каждый рейс связан с риском для жизни, у нас не было случаев отказа или нежелания идти в рейс.

За весь навигационный период у нас не было случаев трусости или малодушия. На каждом судне был спаянный, волевой коллектив, организованно и чётко отбивающий атаки врага».

В условиях боевых действий экипажи активно участвовали во Всесоюзном социалистическом соревновании под девизом «Дать фронту больше вооружения, боеприпасов, продуктов питания, дать военной промышленности необходимое сырьё». Инициаторами этого движения были моряки Севера, экипажи судов «Красное знамя», «Аркос», «Диксон». По итогам самого трудного года войны 700 моряков получили награды: ордена и денежные премии. Характерная черта этого времени - минимальное число нарушений дисциплины.

Городу Архангельску присвоено звание «Город воинской славы». Есть здесь и немалый вклад моряков СГМП. Беззаветно сражаясь с врагом на суровых морских просторах, стоя по двенадцать часов у станков судоремонтных заводов, не считаясь со временем, принимая и отправляя грузы в порту, они день за днём приближали победу.

Вот как отозвался английский морской историк Фрэнк Пирс о Северных конвоях: «История русских конвоев превратилась в живую легенду, битва в Арктическом океане стала особой войной, морским конфликтом на самой верхушке мира, до конца осознать всё значение которого могли лишь те, кто принимал в нём непосредственное участие».

Контр-адмирал Бэрроу утверждал: «Мой прадед был моряком и имел счастье плавать вместе с адмиралом Ушаковым в Средиземном море. Мой отец тоже был моряком. Я много слышал от отца и деда о храбрости русских моряков, но, признаться, до сего времени мало этому верил. Теперь же я сам буду уверять всех, что нет отважнее и храбрее русских моряков».

Адмирал говорил о моряках, ходивших в Северных конвоях, сам был участником этих плаваний и видел действия наших моряков в боевой обстановке.

Советский посол И. Майский, выступая в Лондоне, сказал: «Русские конвои - это северная сага о героизме, отваге и выносливости. Эта сага будет жить вечно, и не только в сердцах вашего народа, но также и в сердцах советских людей, которые справедливо видят в ней один из наиболее поразительных примеров сотрудничества между союзными правительствами, без которого общая победа была бы просто невозможна».

Ветераны XX века