Почему промысловые и транспортные суда мурманских флотов перестали приходить в порт приписки? На этот прямо поставленный вопрос следовал столь же четкий ответ: рыбакам стало экономически не выгодно базировать свой флот в Мурманске. А почему не выгодно и кто в этом виноват? Вот на эти вопросы у каждой заинтересованной стороны были свои ответы и свои причины действовать так, а не иначе.

На протяжении всех девяностых годов прошлого века практически в каждом номере наш «Рыбный Мурман» касался этой темы, детально разбираясь в интересах рыбаков и портовиков, судоремонтников и рыбообработчиков, продавцов и покупателей рыбопродукции.

Штудировали мы приказы таможенной службы и инструкции санитарных властей, вникали в бизнес-планы норвежских фирм и тайны государственной политики ведущих рыбодобывающих стран, судили-рядили о стратегии и тактике как гигантов мирового бизнеса, так и рядового отечественного рыбопромышленника. Нам давали интервью министры и главы территориальных администраций, депутаты всех мастей делали себе имя, муссируя эту всеобъемлющую тему. Но воз и ныне там - повторим вслед за великим баснописцем.

Говорят, что зорче всех может быть новичок, тот, у кого глаза не зашорены знаниями и опытом. Именно он увидит суть проблемы и непринужденно расскажет о ней. Что ж, воспользуемся такой возможностью и предоставим слово новому сотруднику «Рыбного Мурмана» Нине Антонян - талантливому и опытному журналисту, который столь «плотно» до прихода в нашу редакцию не занимался рыбной тематикой. Вот каким диалогом Нина Васильевна начинает одну из своих публикаций:

- Дайте котику рыбешки! - к этой традиционной просьбе докеров капитаны рыбацких судов уже привыкли.

- А много ли котику надо? - спрашивает сочувственно иной судоводитель, видя, что к разгрузке «защитники животных» не приступают.

- Зачем много? Ящичка хватит, пожалуй, - следует ответ.

И тут наступает пауза.

- А котик не треснет? - обретает, наконец, дар речи капитан. - В ящичке-то тридцать кило.

- Нешто ему, привычный, - усмехаются докеры. - Ну, давай рыбу, командир, а то работать чего-то не тянет, пока животная голодная ходит...

- Умудренные опытом рыбаки знают, что сегодня куда легче добыть рыбу в тяжелых условиях моря, нежели доставить ее потребителю, - делает вывод наш корреспондент. - И докеры, радеющие за интересы «котиков», - далеко не единственные, кто в совершенстве освоил нехитрую систему поборов. Да и что их аппетиты в сравнении с суммами таможенников и портовиков? До сих пор люди не могут привыкнуть к тому, что за СВОЮ рыбу, выловленную в СВОЕМ море, доставленную в СВОЮ же страну на СВОЕМ судне, они обязаны заплатить миллионные пошлины.

Двое суток простоял у причала «кормовичок» фирмы «Баренцфишкомпани» «Красное село» с рыбой для малоимущих жителей Мурманска по городской программе «Дешевая рыба». Шли в родной порт с прекрасным настроением - рыбалка, несмотря на штормы, была удачной. Но от хорошего настроения не осталось и следа, когда начались заморочки в порту. Четверг, пятница, суббота... Правда, по соседству так же томились суда других флотов - тралфлота, «Мурманрыбпрома», колхозники, но от этого было не легче.

Наконец груз растаможен, все проплачено, однако вот докеры... Лишь к вечеру начали разгружать «Красное село», и вскоре рыбаки снова отправились на промысел. С облегчением, со счастьем ушли на каторжную свою работу в бурных водах, поскольку после встречи с «желанным» берегом рыбацкие будни представлялись куда как более спокойными.

- Почему же нынче, словно бы специально, все делается для того, чтобы вынудить рыбаков брать курс на ту же, скажем, Норвегию, но только не в Россию? - вопрошает Антонян. - И у кого повернется язык за это рыбаков осудить? Если он в Норвегии рыбу за два часа сдаст без проблем, а у нас при самом лучшем раскладе будет кланяться и упрашивать в разных инстанциях принять груз несколько суток. Причем проблемы его начнутся задолго до прихода домой. Ему бы, бедолаге, рыбу где-нибудь в море сдать, на переходы времени да топлива не тратить, ан нет - все схвачено. Таможенными правилами перегрузка в 12-мильной зоне запрещена, хочешь разгрузиться - плати. А что за пределами 12-мильной зоны вовсю гуляют жестокие штормы и без риска побить судно разгрузиться невозможно - это никого не касается.

Как эти требования согласуются с безопасностью мореплавания - остается только гадать. Ну, допустим, рыбацкое судно решило «не нарушать» и отправилось в Мурманск. Еще на подходе такой «рыбачок-простачок», а уже включился счетчик администрации порта. В Кольский залив вошел - плати. По заливу от южного рейда до судоверфи дошел - плати. Решил в рыбный порт перебраться - снова лезь в кошелек. На якорь встал - опять же за денежки. А если учесть, что с марта все тарифы в порту взлетели на 20-70 %, то дешевая для малоимущих мурманчан рыбка для ее добытчиков становится поистине золотой. Не мудрено, что если раньше в порту у причалов было не протолкнуться, пароходы стояли в несколько корпусов, то сейчас гуляет ветер вдоль причальной стенки. Ротшильдом надо быть, чтобы услугами рыбного порта нынче пользоваться. Вот и предпочитают рыбаки ставить суда подешевле на СРЗ, на судоверфи, у КМТС (конторы материально-технического снабжения Северного флота), у черта на куличках - лишь бы не раздели до нитки, как родные портовики.

Особая боль мурманских рыбаков - отношения с таможней. Казалось бы, таможня, которая в российский бюджет вносит нынче больше средств, нежели глубокоуважаемые налоговики, должна быть кровно заинтересована в том, чтобы источник дохода не прекращался, чтобы суда не стояли лишние сутки и система платежей была мобильной. На деле же что ни документ - то тормоз. К примеру, еще до того, как ты рыбу выгрузил и продал, с тебя взимают НДС. И пока не проплатишь, корабль стоит на приколе. Причем если раньше можно было заплатить НДС в рассрочку, от десяти дней до нескольких месяцев, то сегодня - немедленно давай банковскую гарантию! И не местного банка, а лишь московского или питерского. И еще. Каждое предприятие имеет при таможне свои счета - валютные и рублевые. Так вот, если раньше возможно было при наличии свободных денег положить на счет энную сумму, и пусть таможня снимет с него энные платежи, то сегодня, извините, нельзя. Вносить можно лишь конкретную сумму платежа и ни копейки больше. Если нет в данный момент в банке денег - опять ваши проблемы. В общем, гайки закручены донельзя. Не забалуешь...

Исконно рыбный город Мурманск становится все более безрыбным. А напоследок вернусь с чего начала - к котику и рыбке. Сегодня в рыбном порту во время разгрузки судно без присмотра не оставишь: коты у докеров прожорливее акул, ящиками рыбу таскают! А я вспомнила, как в Англии, в Гуле, мы разгружали минтай, что пользуется в Европе колоссальным спросом по причине высокого содержания белка и низкого - жира. Второй штурман у нас был неопытный, за выгрузкой на всех трех точках не уследил, но уже к концу первого рабочего дня к капитану подошли англичане.

- Вы нам передали лишний строп - 30 ящиков, - сказали они, - но не волнуйтесь, завтра мы возьмем меньше. Все учтено...

На нашем транспорте об этом случае рассказывали, как о чуде неслыханном. Господи, доколе же на Руси обыкновенная честность будет в чудесах числиться?*

А теперь давайте оставим в стороне женскую эмоциональность Нины Антонян и поговорим сухим языком цифр. Да, для наших рыбаков наиболее выгодным являлся промысел трески и выработка из нее филе для продажи за рубеж. Треска в Баренцевом море была, во всяком случае в первой половине девяностых годов, о которых и ведем речь. Много усилий и финансовых затрат требовали покупка и установка судового оборудования для производства филе европейского стандарта. Поэтому судовладельцы пошли по пусть менее прибыльному, но легкому и доступному пути - стали поставлять за рубеж полуфабрикат для филе. Экономическую выгоду из столь благоприятной ситуации в наибольшей мере извлекла Норвегия, которая в 1991 году внесла коренные изменения в Акт о морской территории в части выгрузок рыбы с иностранных судов. Если раньше такие выгрузки разрешались как исключение из основного правила, то Акт-91 определил, что они являются свободными в принципе.

На начальном этапе сотрудничества российские рыбаки треску в норвежских фьордах сдавали по 10,5 кроны за килограмм. И имели неплохие доходы, даже несмотря на то, что для норвежских рыбаков цена приемки рыбы была почти на треть выше. Затем, в основном из-за разъединенности наших добывающих флотов и начавшейся между ними конкуренции, приемочные цены в норвежских портах для иностранных судов стали снижаться. В 1991 году они составили 8,4 кроны, а в 1993-м - уже 5,8 кроны за один килограмм трески. Только на разности цен между сданной российскими и местными промысловиками рыбы в северных провинциях Норвегии мы потеряли около 290 млн. крон в 1992 году и в 1993-м - около 400 млн. крон. Лишь к середине девяностых годов под угрозой дальнейшего расширения российских продаж в страны Общего рынка цены для норвежских и иностранных рыбаков почти сравнялись и составили около 9 крон.*

Как мы уже говорили, ориентация на продажу трески за рубеж была вызвана неудовлетворительной экономической ситуацией в России в целом. Флотоводцев нашего Северного бассейна берега Норвегии прежде всего привлекали тем, что там:

- продать треску можно было дороже, чем в Мурманске,

- оплата продукции производилась сразу после выгрузки,

- налог на добавленную стоимость не взимался,

- себестоимость продукции по ряду причин была ниже (бункеровка, портовые сборы и т.д.)

Не забудем при этом, что большую часть доходов, а у мелких рыбопромышленников иногда и полностью, членам экипажа траулера выплачивали в инвалюте (о налогах и фонде оплаты труда в данном случае разговора не вели). Кроме всего вышеперечисленного, отечественных флотоводцев привлекала большая емкость норвежского рынка, в то время как при массовых поставках трески на российский рынок могли возникнуть трудности с реализацией улова из-за неразвитости береговой обрабатывающей базы, низкой покупательной способности населения и ряда других причин.

Но и это далеко не полный перечень преимуществ, которые предоставляла Норвегия экспортерам трески. Точнее сказать - далеко не полный перечень упущений со стороны России, по незнанию или из-за корысти своих чиновников потерявшей сначала отечественное судостроение и судоремонт, затем рыбообработку, теперь - промысловый флот. Даже снижение величины налогов, изменение порядка взимания НДС, упрощение таможенных процедур и уменьшение налоговых сборов не привели бы к изменению общей ситуации. Треска по-прежнему уходила бы за кордон. Почему? Необходимо было наводить порядок в столь сложном деле, как наделение промысловыми квотами, разрабатывать механизм государственного протекционизма в рыбной отрасли. Это, прежде всего, четко продуманная на перспективу концепция добычи, переработки, продажи трески и других объектов лова, имеющих спрос на мировых рынках. Если же говорить конкретно о Мурманске, то к середине девяностых годов в городе только рыбный порт пока еще был готов к поступлению «большой» рыбы. Но куда выгружать охлажденную, где хранить значительные объемы мороженой продукции? Береговые мощности по выработке филе и заморозке практически отсутствуют. Потребности оставшихся в строю рыбозаводов в сырье для выпуска других видов рыбопродукции незначительны из-за ограничений сбыта. Взаимодействие с железной дорогой осложнено величиной тарифов и ориентацией потребителя на небольшие единовременные партии рыбы. Да и не может железная дорога перевозить охлажденную рыбу из-за отсутствия вагонов-ледников. Холодильные же мощности ограничены, а их использование ведет к удорожанию товара...

Что ж, куда ни кинь - везде клин? Нет, можно, можно было добиться и на местах значительного улучшения в деле снабжения населения рыбой. Вот, например, что рассказал нашему корреспонденту генеральный директор Союза рыбопромышленников Севера Н.Г.Тропин:

- В сегодняшних условиях трудно заставить и траловый флот, и предприятия малого бизнеса везти рыбу только в Мурманск.

Самостоятельные структуры вправе решать сами, куда поставлять продукцию в зависимости от выгоды. Мы делали небольшой анализ, и получилось, что малые предприятия примерно 50 на 50 везут в Мурманск и за рубеж.

Но здесь есть другая проблема, о которой никто не хочет говорить. Предприятие привозит охлажденную рыбу, требующую быстрой реализации, но более ценную, чем рыба глубокой заморозки. Но... ни один магазин ее не берет. Один из наших предпринимателей загрузил машину охлажденной рыбой по цене 1800 рублей (это было летом), повез по магазинам. И, представьте себе, продал всего 300 килограммов. При этом цены в магазинах на треску - 5-6 тысяч рублей, на одном прилавке я видел мороженую скумбрию даже по 7 тысяч за килограмм! Это же в разы выше цены производителя! Почему же у руководителей области и города нет никакой управы на торговлю? А ведь это серьезная социальная проблема...*

• «Дайте котику рыбешки!». «РМ» от 12 апреля 1996 года.

• Придут ли рыболовные суда в Мурманск? «РМ» от 22 марта 1996 года.

• Квоты нет. Рыбалка не состоится?.. «РМ» от 9 декабря 1994 года.

Рыбный Мурман в кавычках и без (1983 - апрель 2000) Том второй