Как-то меня пригласили в спецчасть (секретный отдел объединения «Мурманрыбы») ознакомиться с закрытым письмом. Пришёл. Прочитал письмо, по форме расписался об ознакомлении и собираюсь уходить...

Но сотрудницам, наверное, надоело в скуке сидеть, и предлагают мне посмотреть посуду, снятую с бывшей прекрасной служебной яхты «Полина Жемчужина». В начале войны 1941-1945 г.г. яхта была передана в ведение Северного флота и потоплена в ходе военных действий.

Полный громадный столовый сервиз: разного размера тарелки, суповница, кувшины, салатницы, соусницы, ложки, вилки, ложечки разных размеров и прочее, прочее, посуда из чистого серебра. С монограммами, вензелями, тиснением невероятно красивых форм и рисунков. В нескольких ящиках, по-хозяйски завёрнутые и аккуратно уложенные.

Говорили, что частью сервиза пользовались 1-2 раза, когда приезжало очень высокое начальство. Но... чаю в чашках из серебра мы всё же с Натальей Гурьяновой и её молодой помощницей в этот раз попили. Ну, не только же большому начальству пользоваться таким добром...

И, для смеха, показали интересные телеграммы, которые хранились у них «от любопытного глаза». Вот некоторые из них.

Как-то в море вышел в очередной рейс рыболовный траулер «Микоян». Промышляя рыбу на Кильдинской банке, экипаж успехов не имел. В очередной промысловой сводке о ходе промысла радист, вместо стандартной радиограммы «доложил» следующий текст:
«Наш корабль «Микоян» носом режет океан. Ходим, ходим у буя, а рыбы нету ни ...!»

Тральщик был тут же отозван с моря (благо Кильдинская банка находится близко к Мурманску) и радист был немедленно изгнан из флота.

Неприятностей нахватался и капитан. А у радиста «шутка» имела дальнейшее продолжение...

До войны в состав объединения «Мурманрыба» входило подсобное хозяйство «Арктика». Задача хозяйства заключалась в том, чтобы снабжать флот, моряков, их семьи свежим молоком, мясом. Располагалось хозяйство в пос. Молочный, на обоих берегах реки Кола.

Хозяйство развивалось, укреплялось, наращивало выпуск сельхозпродукции, хотя убытки и давало по тем временам очень заметные. Но неоткуда было получать свежее молоко, свежее мясо... (Управляющим хозяйством в те времена трудился заботливый и преданный делу Пожлаков).

В «Мурманрыбе» по распределению обязанностей куратором хозяйства был заместитель начальника объединения, известный на Мурмане капитан-промысловик Андрей Тарасович Таран.

Весна. Рыба близко у берегов, разгар промысла, самое продуктивное время. Надо Андрею Тарасовичу выходить в море, на месте рассмотреть работу флота, посоветовать, помочь, а кого и поучить... Но в подведомственном подсобном хозяйстве тоже весенние заботы: вспашка, удобрения, посевная, да и коровы требуют внимания единственного и неповторимого (в те времена техника была однозначная и отсталая - бык!) «Мишки».

И вот перед выходом в море приглашается управляющий подсобного хозяйства к вышестоящему начальнику на рассмотрение ближайших задач. Дошли до вопроса: как быть, возить ли в лодке (мостов поблизости не было) «Мишку» через полноводную реку на левый берег к коровам или их к нему «на приём»? Зная норов «Мишки», который запросто может и качнуть лодку, не дай бог перевернёт, и тогда всё - нет быка! Поэтому строго настрого было велено возить аккуратно бурёнок к быку. На том и сошлись. Но... не прошло и нескольких дней, как случилась беда: при перевозке первой же коровёнки через весеннюю Колу карбас перевернулся, и корова не выплыла!

Дисциплинированный и встревоженный не на шутку (могли и статью дать!) Пожлаков шлёт шефу в море «молнию», что мол, при перевозке коровы к быку и т.д. с подробностями для каких целей и с концовкой, как положено, «жду Вашего решения» (нарушать приказ нельзя).

И тут же последовал ответ, дословно:

«Перевозку коров к быку на случку прекратить, прийду - сам займусь»... и подпись.

Уникальная радиограмма не могла быть подшита в общую переписку, поэтому её решили хранить в спецчасти. Клянусь, сам, своими глазами читал.

Долгие годы с нами рядом жил и трудился интересный и деятельный человек Пётр Кириллович Ш... Вокруг него ходили легенды, в т.ч. и о его проделках и шутках. Работал он в те военные и послевоенные годы тяжело и результативно, в особенности, в должности председателя крупнейшего рыболовецкого колхоза на побережье Мурмана. Наверное, ему очень помогал в работе его оптимизм, весёлый нрав, находчивость, умение ладить с людьми. Хотя и ругали его колхозники, но его любили, уважали и кое-что ему прощали. Кроме того, ему приходилось работать в постоянном соприкосновении с районным начальством, при неусыпном внимании областных чиновников самого разного ранга и ведомства. И доставалось ему немало и по делу и по принципу «так надо». Шишки были больные. Тем не мене он всё же сумел поставить дело так, что в условиях тундры и войны, когда все мужчины и даже женщины ходили в море ловить рыбу, смог сохранить колхозное стадо коров, что требовало много сил и средств. Но проделки его вызывали улыбку и доброе отношение к нему.

До войны П.К. (так я буду его называть) служил в рыбинспекции.

Дослужился до чина рыбинспектора. Работники госучреждений рыбного хозяйства носили форму, точь-в-точь как военные моряки. Разница была в кокарде на форменной фуражке (вместо якоря и звёздочки - белый вымпел и серп, и молот) и нарукавных нашивках (у военных - прямые, у рыбаков - верхняя нашивка с петлёй).

В погожий летний день старший рыбинспектор П.К., следовавший поездом в очередной трудовой отпуск, в ранний час прибыл на станцию Кандалакша. После мурманских «отвальных», пользуясь довольно длительной остановкой (в Кандалакше меняли электоровоз на паровоз) решил проветриться, погулять на свежем воздухе. Тогда станция Кандалакша не имела столько станционных путей, как в настоящее время, и поезда грузовые стояли в тесноте, рядом с пассажирскими поездами. Идёт человек вдоль путей в полной форме, вдыхает свежий воздух, изгоняет «стресс». Вдруг из-под вагона вынырнули два потрёпанных взъерошенных человека и просят: «Дай, начальник, заработать, сделаем на совесть». В ответ П.К. говорит, что у него нет работы. Двое очень упрашивают, пристают, злятся... надо заработать!

Тогда П.К. показывает на платформу с кирпичом и говорит: «Вот разгрузите, о цене договоримся, через час приду, проверю». Спокойно разворачивается и идёт к своему поезду...

Проезжая мимо «тружеников» П.К. видит из окна вагона, как нанятые им работники грузят кирпич в обратном направлении - на платформу.

А рядом стоит боец железнодорожной охраны с ружьём в руках.

Поздней осенью в Мурманске проходит мероприятие областного масштаба. Приглашённые представители Полярного и Териберского районов размещены в Доме междурейсового отдыха рыбаков, что на ул. Шмидта. Вместо окон - по одной застеклённой форточке, вся остальная площадь заделана досками, засыпана опилками. Результат бесконечных бомбёжек Мурманска. Часть ДМО действует. Большая комната, где в добрые времена рыбаки проводили свободное время за настольными играми и чтением газет, уставлена койками, кроватями, раскладушками. В комнате холодно, неуютно. Народ лежит, укрывшись одеялами, верхней одеждой. Рано. Кто спит, кто уже проснулся и не желает вылезать из согретой постели. П.К. громко зевнул и изрёк: «Товарищи, а кто хочет пива?». Такое сказать! Кто же не хочет и где его взять?

Все знали П.К. и сочли это за шутку. А он спокойно предлагает, заверяет, что без шуток. Только одно условие - пусть Иван Иванович (крупный районный начальник) даст на время своё коричневое кожаное пальто, совсем ещё новое, недавно полученное из лендлизовских «подарков». На короткое время.

Рисковать кожанкой? Но пиво - такая забытая редкость... Поколебавшись, было решено, «кожанку дать!» Собрали деньги и в сопровождении двух «ассистентов» П.К. отбыл в никому неизвестном направлении. Через некоторое время ящик пива, настоящего пива, показался в дверях. Приунывшие было товарищи широко раскрытыми, удивлёнными глазами смотрели на П.К. и его спутников. Смачно облизывались, предвкушая радость общения с почти забытым пивом. П.К. не соглашался ни в какую рассказать, как и где? Помощники, хотя и обещали молчать, всё же рассказали. А дело было так.

Вышли из ДМО и направились к железнодорожному вокзалу. На отстойных путях стоял недавно прибывший поезд Москва-Мурманск. Все вагоны наглухо закрыты. Подошли к вагону-ресторану. П.К. властно постучал в дверь. Через несколько минут в открытой двери появилась женщина. «Анна Ивановна у себя?» - стараясь басить, вопросил П.К.

Усмотрев в мужчине в кожаном одеянии, да ещё в пыжиковой шапке, важную персону, женщина сообщила: «Что Вы, у нас директором ходит Луиза Васильевна!». Таким образом, «знакомство с директором» (заочное) состоялось. Проследовав в вагон-ресторан, постучался и с ходу: «Здравствуйте Луиза Васильевна!». Тут же подаёт руку, и не ожидая ответа, задаёт вопрос: «Вам сёмга нужна? Сколько?». Луиза Васильевна сняла очки, пожевала губами и несмело говорит: «Если можно, штук 5-6, хороших...». На что П.К., недовольно поморщившись, изрёк: «Барабан (бочка), 240 кг!». Оценив будущий барыш, поторговавшись о цене, ударили по рукам. П.К. сказал твёрдым голосом, что к вечеру всё будет доставлено. Деньги после приёмки товара! Попрощавшись, П.К. в сопровождении Луизы Васильевны важно направился к выходу. Не пройдя и 5-ти шагов, П.К. поворачивается и, как бы между прочим, спрашивает: «Луиза Васильевна, а пиво у Вас есть?» «Да, конечно!» «Если можно, нам бы ящичек» «Пожалуйста!».

Расплатившись за покупку, тепло попрощался и... благополучно удалился. Сёмга, конечно, не могла быть доставлена, её просто не могло и быть. Кожанка, пыжик, начальство... и артистичность сработали безотказно.

Уже в мирное время П.К. сдал дела руководителя колхоза и был назначен председателем райплана. Должность высокая, ответственная, разноплановая! Можно сказать, правая рука председателя исполкома райсовета, хозяин района.

Как-то на очередном заседании Исполкома собралось, кроме членов исполкома, достаточно много приглашённых: кто по чину-должности, кто по «отчёту». Председатель исполкома, местный, родился в далёком прибрежном становище, деятельный и преданный своему делу и району человек. Авторитетный и принципиальный. Ростом М.И. Ч-н был небольшого. Поэтому ножки кресла, на котором восседал председатель, были заметно нарощены. Поэтому М.И. нормально возвышался над рабочим столом. А ноги... ну ладно, ноги как ноги.

Справа от председателя, в торце рабочего стола важно восседал председатель райплана. Перед ним, как перед всё знающим, всё понимающим держателем многого в районе, лежали папки, справки, письма и др. За длинным столом сидели члены исполкома. Вдоль стен на стульях сидели руководители предприятий, колхозов, учреждений - приглашённые для участия в заседании или отчёта.

Вдруг из рук председателя М.И. выпал карандаш и скатился на пол. Нагнувшись, чтобы поднять карандаш, М.И. нечаянно... пукнул. Подвела высота «сидения» - пришлось натужиться... Присутствующие, взрослые и сдержанные люди, «не проявили» никакого внимания к случившемуся. Но... верный помощник вдруг громко изрёк: «Ничего, ничего М.И., скажи, что это я сделал!» Конечно тут же раздался смех!

Ну что тут скажешь? Вот такой ПК! Вот как нужно «самоотверженно» защищать своего руководителя!!

Причалы мои путевые