Рассмотрим одну из типичных для тех лет статей, названную журналистом Сергеем Мироновым «Справедливость по ранжиру». В ней автор рассказывает от итогах проверки соблюдения правил продажи легковых автомобилей и мотоциклов с колясками в одном из рыбкоопов. На дефицит, коим были эти автомобили и мотоциклы с колясками, тогда записывались загодя. Списки очередников поступали в рыбкооп, где из числа претендующих и определяли счастливчиков. Действительно счастливчиков, потому что автомашин было раз-два и обчелся, а потенциальных автолюбителей в сотни раз больше. Естественно, как мы сейчас понимаем, случайных людей в числе тех первоочередников не было. А были супруг-супруга руководителей предприятий торговли \пока еще стеснялись «начальственные» муж-жена без всякой маскировки вносить в списки свои фамилии\ и те, кто в случае скандала мог «прикрыть» торгашей - работники отделов БХСС. Когда же тайное стало явным, участники этой заурядной сделки-операции отделались административными наказаниями и остались при своих «Москвичах» и мотоциклах с колясками. Какой же вывод делает журналист, рассказав об этом читателю?

- Поверьте, не примитивная зависть и даже не столько забота о справедливости, сколько боль за державу нашу \да-да, именно так, не меньше\ движет автором этих строк сейчас, - пишет Миронов. - Ведь всему виной, что творится вокруг нас, не корысть прежде и не злоупотребление служебным положением даже, не отсутствие совести и не засилье бесчестности - всему виной долгие годы формировавшаяся социально-экономическая Система.*

Да, слово «система» автор пишет с большой буквы, подчеркивая ее значимость и мощь. И далее Миронов рассуждает о принципе «ты - мне, я - тебе», который живет и здравствует по-прежнему. Он сетует:

- Если начальник повыше использует занимаемую должность в личных целях, то те, кто пониже, тоже не упустят своего случая. Как ты не борись с подобным - новые всходы то там, то здесь появляются. Бьется милиция, бьется - и путается в лабиринтах Системы; изверившись, разочаровавшись, от бессилия, иной раз от соблазна, но больше от безысходности, - опускает руки, смиряется. Контролируют многочисленные ведомственные и вневедомственные инспекции, пишут горы бумаг и «сигналов» - а все тщетно. Сорняков на нашем, в общем-то благодатном поле, все больше расцветает. И сколько ты их ни коси под стебелек - прорастут еще и еще, сотни, тысячи... Потому что корень есть. Основной и главный, на мой взгляд. Я не к тому призываю, чтобы отпустить поводья и оставлять безнаказанными виновных и бесчестных, а к тому, чтобы зреть, как учили еще древние, именно в него, именно в этот самый корень.

Дался же Сергею этот «корень»! Полагаю, он вообще его придумал ради красивой метафоры. Мысль-то неверная: не прошлое плодило нарушения, а новые времена тотального дефицита заставляли изворотливых людей помнить о своем благе. В сложившейся ситуации, когда нужный товар тебе и взять нельзя иначе, как только «обходными путями», даже сравнительно честный человек обречен просто-напросто идти на сделки с совестью.

Иные акценты расставила в своей статье «Коррупция?» наш корреспондент Зарема Боровая. Поставив вопросительный знак в заголовке, она поведала читателю, что в течение последних трех лет в беседах с руководителями правовых органов, за «круглыми столами», на брифингах в УВД постоянно и намеренно задавала один и тот же вопрос: существует ли в нашей области коррупция, мафия? «Нет», - отвечали журналисту, отводя глаза в сторону, руководители Управления внутренних дел. «Нет», - жестко заявляли руководители областной прокуратуры. Но рядовые работники милиции были уверены, что коррупция у нас не только есть, но и процветает. Потому что им, офицерам без больших звезд на погонах, приходилось постоянно сталкиваться с преступниками, которых уводили от наказания, чьи уголовные дела тянули, «замыливали» и прекращали. Областные газеты из года в год печатали критические материалы, сообщая о нарушениях Закона и правил торговли в системе облрыболовпотребсоюза, горпромторга, общепита, но нечистые на руку руководители торговых организаций как вкопанные сидели на своих местах, а подчас и повышались в должности. Значит, они кому-то были очень нужны, кто-то выводит их из-под очередного удара, спасает от наказания. Кто? «Вышестоящие руководители, - делает вывод Боровая. - Именно им нужны люди, легко идущие на нарушения правил торговли, которые всегда могут обеспечить дефицитом, «подкормить» своих благодетелей».

- Мне скажут: ну что это за коррупция, это же элементарный блат, угодничество торговых работников вышестоящему начальству, - пишет журналист. - Вот именно, вышестоящему, то есть тем, кто может их защитить, закрыть глаза на нарушения закона. А само понятие «коррупция», или подкуп - и есть преступление, заключающееся в прямом использовании должностным лицом прав, связанных с его должностью, в целях личного обогащения. Наша «отечественная» коррупция зиждется в основном на подкупе дефицитом, без которого чиновникам и торговым работникам жить нельзя. Это их кормушка, это основа основ их существования...*

Свое журналистское расследование провела Светлана Савина, озаглавив помещенные на страницах «Рыбного Мурмана» публицистические заметки «Спекуляция или бизнес». Знакомясь с обвинительными заключениями последних лет, журналист не нашла ни одного крупного дела о спекуляции. В основном - тривиальные «водочные» истории, типа того, как одна гражданка накупила водки, а потом отоварила ею жильцов всего дома. Естественно, с материальной пользой для себя. Но элементарные жизненные наблюдения наводили на мысль, что спекуляция в нашей области более масштабна и строго контролируется. Стоило, скажем, на неделе импортным сапогам появиться в универмагах города, как этим товаром в ближайшую субботу уже были завалены вещевые рынки. То есть одна группа людей занималась тем, что скупала дефицит в магазинах, а другая - продавала на рынках втридорога. Но в милицейских сводках подобные факты не находили своего отражения. Следователи УВД лишь безнадежно пожимали плечами, сетуя на то, что доказать скупку с целью перепродажи или перепродажу с целью наживы практически невозможно.

Придя к такому выводу, Савина задалась вопросом: а может спекуляция это просто-напросто одна из разновидностей нарождающегося бизнеса? Предпринимателем чаще всего становится не тот, кто производит продукт, а посредник, который тоже затрачивает силы и средства, чтобы перепродать товар. Например, в магазинах сдатчикам грибов и ягод можно было в первую очередь купить необходимые дефицитные вещи. Так некоторые мурманчане стали ездить в Карелию и, закупая там у местных жителей ягоды, сдавать их в Мурманске, получая желанные талоны на дефицит. Бизнес это или спекуляция? Вопрос спорный. Спекулянты стали называть себя бизнесменами. Они первыми из нас перестали стыдиться своего желания и права всеми возможными средствами подзаработать и жить более обеспеченно, чем другие. Пусть стыдно будет государству, которое довело свой народ до ручки и вывело на рынки молодых и пожилых людей. Спрос рождает предложение. Так, значит, им, перепродающим товар инициативным посредникам, спасибо надо сказать, а не обвинять во всех грехах? Оставив этот вопрос без ответа, журналист копает глубже, хочет добраться до «мироновских» корней. А находит жестко контролируемую «систему», приводящую в движение механизм «черного рынка».

- Я глубоко убеждена, что спекуляция - основа основ той самой теневой экономики, о которой все говорят и пишут, но которую никто не видит, - заявляет Савина. - Именно утечка необходимых товаров с базы, из магазинов своим людям и создает дефицит в стране. Товар, вместо того чтобы попасть к потребителю через прилавок и по законам рынка обменяться на деньги, делает финт - и уходит в тень, на вещевой рынок. В результате в стране - сплошные дефициты, а черный рынок ломится. Очень важная деталь: цены там не двигаются, как, скажем, должно было бы быть на любом нормальном рынке. Месяцами стоит одна цена \или растет\ на джинсы, сапоги. Хотя рынок завален кроссовками, цена на них не падает. О чем это говорит? Только не о том, что «спрос рождает предложение». В нашей советской спекуляции это не так. Черный рынок жестко контролируется, и ценообразование на нем отнюдь не стихийное. Вспомним инцидент на Первомайском рынке, когда бизнесмены с Краснодарского края решили продать яблоки по более низкой цене. От «разборки» их спасла только вовремя подоспевшая милиция. Нет, не экономические законы действуют на наших рынках, а другие. Пусть все прилавки будут завалены яблоками - они будут стоить одинаково. Как и кроссовки. До тех пор, пока кто-то невидимый не изменит цену. Так что если хотите взглянуть на теневую экономику - идите на вещевой рынок. Уверена - не случайные люди и не со случайным товаром там стоят.*

И еще один вывод можно сделать, ознакомившись с материалом Светы Савиной. Именно спекуляция и дефицит усиливали критические настроения в обществе. Критические по отношению к проводимым властью переменам. Людей не устраивала власть, даже обновленная последними политическими событиями. Демократические силы усиленно выступали за рыночную экономику и вообще за полную экономическую свободу в стране. Свобода эта развяжет руки и дельцам теневой экономики. Она поможет им легализовать производство и, уже не рискуя ни свободой, ни капиталом, вкладывать деньги в прибыльные предприятия. Что этому мешает? Горбачев и его команда слишком медлят и слишком много рассуждают о социальной справедливости? Значит, надо сменить власть. А прежде всего подготовить к этому общественное мнение.

· Дефицит нравственной культуры, «РМ» от 9 февраля 1990 г.

· «РМ» от 6 июля 1990 г.

· Коррупция? «РМ» от 7 декабря 1990 г.

· Спекуляция или бизнес, «РМ» от 28 сентября 1990 г.

Рыбный Мурман в кавычках и без (1983 - апрель 2000)