...Заметно увеличились уловы, и в каюте старшего мастера лова прекратились ночные шахматные баталии.

Человек завидной силы и работоспособности старший мастер лова Александр Захарович Янченко по-прежнему показывал всему экипажу пример самоотверженной работы, и капитан уже было подумал, что надо отметить его примерную работу, но тут же отогнал от себя эту мысль, ибо решил, что хваленого хвалить - только портить. К тому же председатель профсоюзного комитета судна сказал всем объявить благодарность за самоотверженную работу, поскольку весь экипаж трудится, не покладая рук, а старшего мастера лова представить к ордену, ибо Александр Захарович был одним из старейших мастеров лова нашего флота и по праву заслужил высокой оценки своего труда.

Надо было бы капитану приструнить помощника рыбмастера, но не хотелось подливать масло в огонь, ведь судно находилось на промысле уже более полугода, и вполне естественно, что почти у всех нервы были на пределе, а у некоторых, даже из числа бывалых рыбаков, они начали уже сдавать. Неплохо бы в столь напряженных рыбацких буднях сделать хотя бы двухнедельный перерыв.

Ведь если и случались на промысле иногда небольшие по времени перерывы в промысловой работе, то, как правило, они происходили по причине плохой погоды, которая буквально за несколько суток выматывала людей, выбивала их из привычного ритма жизни.

Капитан уже успел основательно разобраться в каждом из членов экипажа, и в основном у него никто не вызывал беспокойства, за исключением, пожалуй, моториста, парня молодого и по своему характеру податливого чужому влиянию.

Как-то накоротке встретился Марк Исаакович со старшим механиком и тот рассказал, что он почти уже разгадал причину хандры подчиненного ему моториста. Оказывается, тот долго не получал из дома писем и лишь вчера вечером судовому радисту удалось организовать ему разговор по радио, из которого мотористу стало ясно, что его жена основательно замоталась с семейными делами, так как начал отбиваться от рук старший сын: основательно запустил учебу, начал дерзить старшим, стал поздно приходить домой. Сейчас вроде бы все налаживается: сын заметно улучшил свои школьные дела, порвал связи с уличными приятелями. Одним словом, все живы и здоровы, желают своему дорогому папочке счастливого плавания и благополучного возвращения в порт, где его ждут и любят...

Благодаря капитану, еще в период междурейсового ремонта на судне была установлена и успешно работала в море промысловая техника, так что судовые матросы были застрахованы от возможности нажить в рейсе грыжу, ибо основные производственные процессы на судне были механизированы.

Благодаря неустанным заботам мастеров лова (дриф-мейстеров) и обработки рыбы экипаж еще не подводили ни сетевыборные, ни сетерясные машинки, а рыбмастеру удалось наладить и содержать в рабочем состоянии рыбопосольный агрегат, надежный ему помощник в весьма трудоемкой работе по засолке сельди. Ведь через его руки за сутки проходила не одна тонны рыбы, которую надо было засолить, уложить рядами в бочки, надежно их закрыть и, уже забондаренные, опустить в трюм и складировать.

...В свободное время капитану вспомнился последний отход его судна в рейс и посещение его судна исполняющим обязанности снабженца флота, у которого почему-то не сходила с лица снисходительно-ироническая улыбка, и, безусловно, на это у него была веская причина.

Вместо того чтобы загодя обеспечить отходящее в рейс судно всем необходимым снабжением, отвечающий за эту важную работу, как всегда, не спешил оперативно решать вопросы судового снабжения.

А когда наступил день отхода, начальник снабжения клятвенно заверил капитана, что не успеет он довести свое судно до промыслового района, как его в пути обойдет транспорт, на котором будет отправлено все необходимое для нормальной работы его экипажа на промысле.

Нет, Марк Исаакович не брал с него никаких письменных обязательств. Главный снабженец сдержал свое слово, и в период первой же сдачи на плавбазу груза с рыбой на их судно было погружено с борта плавбазы все недополученное судовое снабжение.

Есть поступки, которые как нельзя лучше характеризуют человека. Когда рыбаки Карелрыбфлота узнали от нашего экипажа, что большую часть промысла Марк Исаакович провел на ходовом мостике или в радиорубке, добывая информацию промыслового характера, то его еще больше зауважали большинство экипажей промыслового флота.

Марк Исаакович был тогда молод, восприимчив. Не было у него даже в начальный период своей рыбацкой работы ни апломба, ни наигранного спокойствия. Когда перед самым отходом, например, он узнал, что флотский снабженец наплевательски относится к своей работе, то сказал ему прямо в лицо: «За такое равнодушие к порученному делу моряки могут при случае запросто набить Вам ту часть тела, которая при упоминании о ней теряет свое благородное название».

Сегодня можно только предположить, что снабженец содержанием этого разговора поделился с кем-то из рыбаков, потому что это напоминание удачливого капитана о возможной экзекуции неудачливого снабженца долго гуляло по промысловым судам. А рыбаки всегда ценили в своих руководителях самостоятельность и непреклонность при достижении задуманного.

Старший механик Михаил Ширипин, архангельский помор, в минуты откровения не раз говорил своему капитану:

- Ты мужик на редкость образованный, в том смысле, что твоя образованность вмещает в себя очень многое. Можно закончить не одну мореходку, даже стать большим начальником, а образованность в таком случае прибавится чуть более тех знаний, которые получил еще в школе, ибо образованность - это не только обширные знания в своей области, это не только своеобразный веер знаний, но и умение толково распоряжаться ими. Возраст тут не причем, это дело десятое, иной смолоду уже пенсионер...

Жизнь показала, что Марк Исаакович от природы был до самозабвения жадным на все передовое и новое, что появлялось тогда на рыбопромысловых флотах. Не одно сражение пришлось ему выдержать с людьми, далекими от рыбацких дел, но занимающими высокие посты в рыбной промышленности.

Марку Исааковичу в любые времена нравились зубастые люди, хотя общение с ними было всегда делом трудным. Что же касается вышколенных, смотрящих в рот начальнику - так они уже давно основательно ему надоели. Какой с них толк? В своем подавляющем большинстве эти люди - пассивные наблюдатели происходящего, не более того. А вот те, которые способны в любой инстанции отстаивать свое мнение, в молчанку играть не будут, не станут угадывать, а тем более упреждать мнение начальника, как правильное, так и ошибочное. Такие люди, так называемые борцы за правду, всегда способны крепко упереться там, где подсказывает истина, тем самым оградить руководителя от неверного шага.

Многие из этой породы, как правило, бывают в общении людьми суровыми, скупыми на улыбку, а самое главное - неподатливыми на уговоры.
Уже работая на берегу, всякий раз, когда Марк Исаакович оказывался на борту промыслового судна, у него становилось светло и радостно на душе.

...После окончания мореходного училища и получения рабочего диплома по специальности штурман малого плавания Сергей Семионович Клопов был направлен на СРТ, где в должности капитана пребывал один из поклонников Бахуса. Начались и продолжались своей бесконечной чередой рейсы на рыбный промысел.

Промысловая работа под руководством столь большого любителя спиртного шла ни шатко ни валко. И когда молодой судоводитель узнал об очередных промысловых успехах коллектива, которым командовал Любовский, он поставил перед собой цель попасть в экипаж к Марку Исааковичу. А тогда он завидовал всем судоводителям, которым посчастливилось трудиться на судах под руководством капитана Любовского, ибо эти моряки убедились, что, помимо стабильных заработков, здесь обеспечивался рост по службе молодых специалистов. Так что было чему завидовать молодому штурману Клопову.

В это время не раз ему приходили невеселые мысли: «Везет же людям! Скоро мой друг станет капитаном, а о нашем житье-бытье, как говорится, ни сказок не расскажут, ни песен не споют».

Ему хотели бы судовые коллеги дружно возразить, что наконец-то и они научатся «лохматить» рыбу, но тогда от своего капитана можно было только научиться пить, не закусывая, водку.

Ради справедливости надо заметить, что Сергей Семионович Клопов со временем стал первоклассным капитаном промыслового судна. И, конечно же, не без помощи капитана Любовского, у которого он прошел все ступени штурманского трапа - от третьего до старшего помощника капитана.

Со временем, став капитаном, он применил на рыбном промысле все, чему научился у удачливого промысловика Любовского, а научился он ловить рыбу. Экипаж под его командованием начал возвращаться в свой родной порт досрочно, с перевыполненным рейсовым заданием по вылову рыбы.

Стоит ли говорить, что при каждой очередной встрече со своими бывшими сокурсниками он высказывал сожаление, что рыбацкая судьба не свела их с капитаном Любовским, что так и не довелось им пройти настоящие рыбацкие университеты, какие, по мнению Сергея Семионовича, могут быть только у такого непревзойденного мастера высоких уловов, которыми долгие годы на промысле отличался капитан дальнего плавания Любовский.

...В то время мне посчастливилось присутствовать в отделе флота, где флагман Любовский с увлечением излагал свою точку зрения на вопрос о современном рыбном промысле. По его мнению, вся организация ведения рыбного промысла рыбацкими экипажами нашего флота должна строиться на учете наших реальных возможностей. «Оснащение промысловых судов как у норвежцев, так и у других иностранных рыбаков, издавна ведущих рыбный промысел, резко отличается в лучшую сторону от нашего промыслового вооружения, не говоря уже о рыбопоисковой аппаратуре, что должно заставить каждого из нас крепко задуматься. К сожалению, наша рыбная промышленность находится еще только в стадии формирования и оснащения промысловых флотов некоторыми образцами новейшей рыбопромысловой техники. Глупо сегодня строить свои оперативные планы на рыбном промысле, исходя из того, что мы может будем иметь через несколько лет. Надо рассчитывать на ту технику, которая у нас есть сегодня. Предлагаю думать всем вместе, - сказал, завершая разговор, наш флагман.

- Приходите ко мне, я расскажу о своем приобретенном опыте, другие же пусть в свою очередь поделятся с нами своими достижениями в промысловой работе».

В следующий раз Марк Исаакович поведал об освоении разноглубинного тралового лова, не скрывая при этом тех трудностей, с которыми пришлось тогда экипажу столкнуться.

Да, это было незабываемое время. В отдельные сутки мы делали лишь одно траление, а в остальное время судно ложилось в дрейф; на мостике находился капитан, в машинном отделении - старший механик, а почти весь экипаж, за исключением повара и радиста, занимался обработкой улова.

Однако вернусь к последовательному повествованию. Марку Исааковичу, его толковым и расторопным судовым специалистам удалось наладить обработку уловов, тем самым быстро справляться со стоящими перед экипажем задачами по вылову рыбы.

Вскоре стало известно, что нашего капитана выдвигают на весьма ответственную работу. Он назначался руководителем флотилии, а в повседневном обиходе таких руководителей называли флагманами.

Экипажи промысловых судов радовались, что рыбопромысловую флотилию возглавил один из самых способных наших рыбацких командиров.

Огорчало, что рыбакам, трудившимся с ним на промысле несколько лет кряду, теперь уже не придется работать вместе.

Назначение Марка Исааковича на такой ответственный пост, на мой взгляд, не было результатом простого стечения обстоятельств. Дело в том, что дела на промысле нельзя сказать, что шли хорошо. Выяснилось, что на Карельском рыбопромысловом флоте работали еще капитаны, пытающиеся рассматривать современный рыбный промысел сквозь призму минувшей работы. У них сохранилось стремление цепляться за дедовские способы ведения рыбного промысла.

Правда, были тогда среди руководителей рыбацких коллективов и горячие головы. Сделав правильные выводы из опыта рыбацкой работы, дай им волю, они бы совершили переворот в рыбацком деле.

Флагману Любовскому, как никому другому, было ясно, что подобные реорганизации легко совершаются на бумаге, а в повседневной жизни любые планы должны опираться на реальные возможности, следовательно, надо быть в этом деле реалистами.

Безусловно, рыбацкое дело не стоит на одном месте. Опыт, добытый упорным трудом сотен экипажей промысловых судов, должен постоянно обогащаться за счет достижений на рыбном промысле, совершенствования промысловой техники, с постоянным возрастанием общего объема вылова рыбы.

Подобный обмен мнениями был не только интересен для рыбацких командиров, но и дал много пищи для размышлений.

В новой для себя должности флагмана Марк Исаакович сразу же показал в полной мере свои организаторские способности.

Заметно улучшилась организация поиска рыбы, еще оперативнее стали работать снабженцы по доставке всего необходимого для ведения промысла непосредственно в район базирования флота.

Несгибаемая воля, большая работоспособность, умение организовать промысловую работу флотилии помогли Марку Исааковичу заметно увеличить вылов рыбы в целом флотилией, что не могло не сказаться положительно на моральном состоянии рыбацкого коллектива.

В то время его неиссякаемой энергии хватало на все.

Флагман Любовский выразил руководству свою признательность за оказанное ему высокое доверие, на что начальник флота Носницин резонно заметил, что его назначение было сделано для пользы дела, и доверительно поделился с флагманом своими мыслями, смысл которых сводился к одному: со временем поручить Марку Исааковичу возглавить ведущий отдел флота, каким является отдел эксплуатации.

На что он ответил начальнику флота:

- С нашими рыбаками можно освоить почти любой район Мирового океана, как говорят в народе, поистине любая задача им по плечу. Это пока нам, руководителям, подчас не достает опыта в организации промысловый работы в условиях открытого моря.

Далее будущий начальник отдела предложил план реорганизации отдела эксплуатации. При этом охотно поделился своим опытом руководителя флотилии, особенно обратил внимание начальника флота на ряд требующих незамедлительного решения наиважнейших проблем.

Верный своему характеру, Марк Исаакович указал на конкретные промахи руководителей, высказал свое мнение и предложил пути их преодоления.

После назначения как-то к нему на прием прибыл капитан промыслового судна, которое только что ошвартовалось в рыбном порту.

Не надо было быть пророком, чтобы понять, что рыбацкому командиру, экипаж которого не справился с планом вылова рыбы, достанется от начальника службы эксплуатации, что называется, на орехи.

В связи с этим случаем стоит сказать еще несколько слов о стиле работы Марка Исааковича, главный принцип которого состоял в том, что старший начальник, ставя перед экипажем задачу, связанную с немалым риском для здоровья и даже жизни, должен и свои плечи подставлять под ношу, равную, а может даже еще более тяжелую, чем та, которую он уготовил подчиненным. А ошибочное, непродуманное, легковесное решение руководителя любого ранга, как правило, грозит неоправданной потерей драгоценного промыслового времени, большими затратами на судовое снабжение, ставит под угрозу выполнение планов вылова рыбы в целом всего флота.

Он, при каждом удобном случае, стремился поощрять промысловиков, а тем более рыбацких командиров, не только материально, одновременно делал все возможное для выдвижения талантливых промысловиков на более высокие должности.

К людям, проявившим безответственность и разгильдяйство, всех должностей, а чего греха таить - таких было на флоте не мало, Марк Исаакович был суров, называл вещи своими именами, ибо покрывать неудачников было не в его правилах.

Не надо забывать и того, что индивидуальные различия по характерам и темпераментам флотских начальников неизбежны. К примеру, Александр Степанович Носницин, безусловно, обладал большим жизненным опытом, чем Марк Исаакович, ибо прошел почти всю войну на Северном флоте, в составе экипажа торпедного катера принимал личное участие в потоплении вражеских кораблей. Хотя на долю
Марка Исааковича выпали тоже немалые лишения, которые ему довелось испытать во фронтовом госпитале и работая матросом на военизированных ледоколах Севморпути. Но уже одно, что они были единомышленниками, убедительно свидетельствует, что у них не было принципиальных разногласий в таком важном для руководителя деле, как отношение к подчиненным.

Он выбрал море Владимир Бабуро