Родился я 4 октября 1929 года, в день рождения нашего города-героя Мурманска, в семье потомственных волжских рыбаков. Все родственники как по отцовской линии, так и по материнской были связаны с добычей и обработкой рыбы. Особенно запомнился дед Василий, который был одним из самых уважаемых людей в поселке, хорошо знал и рыбалку, и строительство деревянных судов. За его работой я наблюдал, и до сих пор деятельность деда остается для меня примером.

Все мужчины из многочисленных родственников по отцовской линии участвовали в Великой Отечественной войне. Они хорошо знали военное дело. За исполнение воинского долга получили правительственные награды. Были ранены в той или иной степени, но все вернулись живыми.

Знание дела - характерная черта моих родственников. А когда человек знает дело, он оставляет у людей добрую память о себе. Это я почувствовал, когда встречался со многими моряками во Владивостоке, Астрахани, Архангельске, на Сахалине, Камчатке и в других регионах. С кем ни встречался - всегда слышал самые положительные отзывы о моих родных людях.

Из нашей большой семьи двое были Героями Советского Союза, двое - Героями Социалистического Труда. Один из Героев Социалистического Труда был капитаном на Дальнем Востоке. А на Севере и мне в 1963 году было присвоено это высокое звание.

Но звания, ордена и медали не самое ценное, что я имею. Главное - это то полезное, что сделал для людей. И в этом должен держать перед ними отчет.

В 1948 году я окончил судоводительское отделение Астраханского техникума рыбной промышленности. Учась в техникуме и будучи на практике, я еще застал то время, когда плавали деревянные парусные лодки, ходившие как по Волге, так и по .северной части Каспийского моря.

Преподавателями у нас были грамотные специалисты. Судовождение преподавал капитан первого ранга, еще в царское время окончивший штурманские курсы в Санкт-Петербурге. Он досконально знал астрономию и навигацию и отлично нас подготовил по этим дисциплинам. Тот багаж знаний, который я получил в техникуме, здесь на Севере мне очень пригодился.

В техникуме хорошо была поставлена практическая подготовка. Мы каждый год проходили практику в должности матросов. Это очень многое дало нам с точки зрения применения теоретических знаний.

С чего же началось постижение профессии? С самого простого житейского дела. Пришли мы, курсанты, после второго курса на колесный буксир. А после войны плавсоставу выдавалось только 800 граммов хлеба в сутки, поэтому напряженность с питанием была. И те знания, которые получил, использовал для обогащения нашего рациона. И заставил ребят помочь мне в этом. Я был только теоретически знаком с тралами, но мы с товарищами на заводе сделали обруч из проволоки, сплели сеть, соединили - и при ходе буксира спускали этот мешок за борт. За 20-30 минут всегда ловили от 20 до 100 килограммов рыбы.

Я помню, когда мы закончили практику и приступили к учебе, увидел капитана, спрашиваю, ловят ли рыбаки нашим "тралом". "Вы ушли, - отвечает, - трал порвался, обруч поломался. Никто не стал заниматься".

Этот пример показывает, что благополучие людей зависит от их инициативы. Если они хотят хорошо жить, то не должны сидеть сложа руки.

Когда я заканчивал учебу, существовала система распределения выпускников. Особенно требовались специалисты на Север и Дальний Восток. Приезжала комиссия из Москвы, отбирала людей из каждого отделения. Кто распределялся первым, тот имел преимущество - учитывалось его желание.

Мое желание определилось после встреч и разговоров со старшекурсниками, которые побывали на практике на судах Мурманского тралового флота. Таким образом, в начале лета 1948 года мы с группой товарищей отправились в Мурманск.

Я был самым молодым из тех, кто приехал вместе со мной на Север. С нами прибыл Вячеслав Иванович Закурдаев, который дослужился до должности начальника Мурманского тралфлота, потом был руководителем главка "Азчеррыба".

Прибыл Владимир Васильевич Ревнивцев, который сначала плавал штурманом, затем небольшой промежуток времени капитаном. Долгое время он работал начальником отдела кадров тралового флота. В 70-х годах В. В. Ревнивцев был начальником нашего объединения "Мурманрыбпром". После этого он так же, как и Закурдаев, руководил главком "Азчеррыба".

С нами приехал Юрий Николаевич Лысый, технолог. Позже он закончил институт, работал на Мурманском рыбокомбинате, затем был избран третьим секретарем обкома партии.

С нашей группой прибыли на Север люди, которые стали уважаемыми специалистами рыбного хозяйства. Это Михаил Зайцев, Геннадий Мариничев, Николай Белов, Андрей Овчинников, Евгений Лебедев и другие.

Первое мое впечатление о Мурманске: город послевоенной разрухи. На проспекте Сталина было одно целое здание, в котором размещалось объединение "Мурманрыба" (нынешний дом № 78 по проспекту Ленина). Здесь же, в центре города, ходили коровы... В порту все причалы были деревянными, а суда разгружались вручную.

Мы, судоводители и механики, прибыли по месту распределения в объединение "Мурманрыба". Нас принял начальник отдела кадров объединения Петр Григорьевич Грохотков, о котором до сих пор с уважением вспоминают рыбаки-ветераны. Впоследствии он был начальником отдела кадров "Мурмансельди". Это человек колоссальной памяти на людей, ему не нужно было записывать фамилии, имена и отчества - один раз с человеком встречался и запоминал его на всю жизнь.

После встречи в отделе кадров мы побывали на приеме у начальника объединения "Мурманрыба" П. В. Сапанадзе.

Направление получили на работу в траловый флот, где были приняты начальником флота А. И. Стрельбицким.

Закурдаев сразу пошел штурманом. А у многих для получения диплома не хватало плавательского стажа. Я, например, две недели проработал матросом, потом получил диплом и пошел в рейс штурманом. Мне повезло, я попал на один из передовых кораблей РТ-9 "Ролик". Капитан А. И. Михалев и командный состав внимательно отнеслись ко мне, давали задания и требовали их выполнения. Это очень повлияло на мою судьбу и мое отношение к людям. Морская требовательность не только меня, но и всех молодых специалистов подстегнула к накоплению знаний, поэтому все выпускники быстро вошли в курс дела.

В траловом флоте рейсы длились до 22 суток, как говорили моряки, "от бани до бани". Сдерживал уголь - дольше ходить было нельзя. Как раз в тот период я столкнулся с очень большими трудностями по замене на судах паровых двигателей на дизельные.

В начале 1949 года мне пришлось перегонять РТ-9 "Ролик" в Румынию для капитального ремонта и замены паровой машины на дизель. И это мероприятие тоже повлияло на мою судьбу, навсегда заложило во мне стремление познавать корабли. Что ты постигаешь в молодости, к чему приучен, остается на всю жизнь.

Также я сразу встретился и с правильной постановкой дела по добыче и обработке рыбы. Специальности рыбаков на рыболовном траулере были разные - и сологреи, и консервщики, и засольщики. Я внимательно наблюдал за тем, как выполняются все операции. Но, конечно, больше всего обращал внимание на командный состав, поскольку от командиров на судне зависит успех дела.

На "Ролик" пришел новый капитан Петр Овчинников, новатор по натуре. Мне бросилось в глаза: результаты по добыче у нас не особенно высокие, но план по готовой продукции постоянно выполнялся. Как это могло быть?

На РТ рыба всегда солилась. Усол рыбы завит от того, каковы практические навыки у рыбмастера и засольщика. Если дать больше соли, то получался меньший выход продукции. В течение 20 суток рыба усаливалась, а тузлук выливали за борт. Рыба в чердаках оседала, ее вес уменьшался, а перед приходом в порт капитан объявлял "пожарную тревогу" - чердаки все время поливались водой. В результате вес, который давался в сводке, всегда был, и сельдь становилась не слишком соленой, не лежалой. И сохранение веса, и улучшение качества! Я на других судах этого не наблюдал, но впоследствии всегда следил за тем, чтобы в посоленную сельдь добавлялась морская вода.

Потом я узнал, что на Каспии и Дальнем Востоке этот метод применяли капитаны, которые знали, как восстановить вес и улучшить вкусовые качества сельди. У нас на Севере этот метод вскоре распространился на все суда и приносил рыбакам большую выгоду.

Я недолго работал в управлении тралового флота, но всю жизнь был связан с людьми тралфлота, потому что отношение к труду, к своей специальности я перенял там. Рыбацкое дело - это вахты, подвахты, это тяжелый труд всего экипажа. А организованный труд, тем более в коллективе, воспитывает, закаляет человека.

Помнится, в те годы была напечатана одна повесть о становлении молодого человека как матроса. В повести слишком прямолинейно говорилось об условиях труда в море. И в рыбацкой среде началась полемика: правильно ли книга отражает действительность? Дебаты привели к тому, что в траловом флоте пересмотрели позиции в отношении создания бытовых условий на траулерах.

Сразу после войны в траловом флоте эксплуатировались в основном старые суда, прошедшие в буквальном смысле "огонь и воду". Мы рыбачили в Баренцевом море. Но ясно было, что далее такая схема размещения флота себя исчерпала. Нужны были другие суда для выхода в океан и другие моря.

С заменой паровых двигателей на дизельные возможности кораблей увеличились, продолжительность рейсов стала доходить до 35 суток.

Поэтому было признано целесообразным создать специализированный сельдяной флот, суда которого могли выходить в дальние районы.

Окончание читать здесь

Проверено жизнью