«хозяевами» судоверфи стали 5,5 тысяч акционеров и 9 юридических лиц

Кто прекратит царящий в стране, а, значит, и на отдельном предприятии, хаос? На этот вопрос кадрового рабочего нашелся вполне цивилизованный ответ - арбитражный суд. И концом, во всяком случае для судоверфи, будет процедура банкротства. Хотя все это тоже очень спорные вопросы для середины 1990-х годов. И как может пытается доказать жизнеспособность верфи ее генеральный директор.

- Мы сохранили костяк специалистов - 1800 человек. Мы изменили очень многое во взаимоотношениях с заказчиками, в стратегии работы предприятия, - рассказывает В.Е.Храпов. - Например, начали внедрять контрактную систему организации ремонта судов, позаимствовав ее у поляков. Суть такова: ставим в ремонт судно, просим флот перечислить нам 15-20 процентов стоимости ремонта на приобретение запасных частей. И все. Но с одним условием, что этот флот поставит к нам на ремонт следующее судно, затем третье и т.д. Для нас выгода - предприятие работает. Для флота - не надо сегодня выискивать миллиарды, отремонтированное судно потом их заработает... Кроме того, организовали судоремонтный участок в Дании. Учли, что многие суда Северного бассейна работают на западный рынок, в частности на Данию, знали, что там прекрасно умеют переоборудовать рыбофабрики, а ведь заодно можно и судно ремонтировать. На участке работают наши специалисты. В течение месяца выполняют все то, что положено по ежегодному ремонту... С декабря на нашей территории работает финская фирма, которая занимается переработкой металлолома. Мы перевели туда наших рабочих. А скоро решим вопросы экологии и будем сотрудничать с норвежской фирмой, полностью перерабатывать суда на металлолом... Специалисты машиностроительного цеха создали в арендованном у нас помещении предприятие «Система» и выпускают теплогенераторы.... Всячески привлекаем предпринимателей на нашу территорию. Уже 18 предприятий арендуют у нас причалы, цеха, производственные участки. Это позволяет снизить затраты и увеличить число заказчиков на судоремонт. Так что слухи о кончине судоверфи явно преувеличены.*

Все так, все правильно рассказывает генеральный директор. Но, как говорится, поздно пить боржоми, когда желудок отрезан. И здесь такой же случай. Потому что «хозяевами» судоверфи стали 5,5 тысяч акционеров и 9 юридических лиц. С таким количеством «руководителей», сами понимаете, работать нельзя. Но главное в другом - основным пакетом акций судоверфи владел банк «Еврокосмос», который сам то ли из-за кредитно-финансовой политики страны, то ли из-за мошенничества руководства банка попал в немыслимые для работы условия. О «Еврокосмосе» мы еще поговорим на страницах этой книги, сейчас речь о судоверфи, руководство которой не было хозяином предприятия.

Вспомним - с самого начала приватизации предприятие оказалось в невыгодных стартовых условиях. Шесть детсадов, два корпуса общежития, санаторий-профилакторий, дом отдыха на Украине, пять пионерских лагерей, 60 тысяч квадратных метров жилья... Два года, пока передавали все это в другие руки, вся прибыль верфи уходила на поддержание этих объектов соцкультбыта. Стало быть, не могли повысить зарплату, а порой вообще нечем было платить. Лучшие специалисты уходили. Не могли и выпускать продукцию в былых объемах.

Впрочем, эти объемы были уже не нужны. Возьмем огромный слесарно-механический цех, созданный для того, чтобы там станочники работали в три смены. Или машиностроительный цех с более чем сотней новых станков с ЧПУ. В 1995-м году каждый такой станок стоил около 100 миллионов рублей, на нем ничего не производили, а лишь платили налог на имущество. Что делать? Продавать эти основные фонды предприятия, которые при акционировании судоверфи стоили 90 миллионов рублей, а после переоценки - сотни миллиардов. Но продать можно лишь с разрешения хозяина. А где он, этот хозяин, ау...

- Будь я хозяином, - заявляет Храпов, - то продал бы две трети основных фондов, чтобы на оставшейся собственности работать эффективно. Очень важно было бы провести вторую эмиссию акций. Естественно, при этом произойдет перераспределение долей капитала между акционерами. Но те, у кого основной пакет акций, не заинтересованы в этом... Арестован счет - мы должники. Государство имеет право наложить арест на имущество. А что дальше? Кто будет вкладывать деньги в это имущество? Оставили бы мне сейчас одни налоги - одно дело. Но когда пени и штрафы растут с каждым днем, невольно приходишь к мысли: зачем гасить эти долги, все равно никаких денег не хватит полностью разделаться с ними... Несмотря на все это, мы знаем пути выживания.*

Или Владимир Евгеньевич действительно был таким оптимистом, или, подготавливая материал к печати, журналист Инна Березюк для логического завершения публикации поставила столь оптимистичную точку - не знаю наверняка. Да и в делах судоремонта нельзя быть уверенным на сто процентов. С одной стороны - моряки в рейсе «на ушах стоят», доделывая или переделывая то, что сотворили судоремонтники. С другой стороны, не судоремонтники в том виноваты. Это родной для моряков флот решил обойтись, что называется, малой кровью, и вместо замены всех гнилых труб решил заменить лишь кусочек, вместо четырехслойной покраски заказал красить всего два раза, вместо дорогостоящей оцинкованной трубы поставил в сансистеме черную стальную... По технологиям, по производственным мощностям, по умению качественно делать любой ремонт судна конкурентов у судоверфи не было. Но зато на рынке судоремонта действовала жесточайшая конкуренция: около двухсот мурманских фирм, мастерских, заводов предлагали заказчику сделать ремонт и быстрее, и дешевле. Хотя потом заказчик плачет и бежит на судоверфь с просьбой доделать начатое другими. Или машет на все рукой, думая, что раз Регистру судно предъявили, то ничего страшного, в море моряки сами разберутся, а денежки сэкономили.

Можно ли на примере судоверфи найти объяснение всему случившемуся? Мы говорили о переоценке основных фондов предприятия, о том, что с суммы в 800 миллиардов рублей теперь платятся налоги, начисляется амортизация. Очевидно боясь, что иностранцы на корню скупят все предприятия России, правительство стало ежегодно водить коэффициент удорожания основных фондов. Разумеется, увеличилась стоимость ремонта судна. Тем самым услуги судоверфи становятся неконкурентоспособными...

- Начало печальной эпопеи положила нелепая организация самой приватизации, - пишет Инна Березюк. - Дали возможность банку «Еврокосмос» купить 46 процентов акций судоверфи, но не ограничили никакими законами возможные последствия этой покупки. Казалось бы, банк-собственник обязан заботиться о своем владении, вкладывать денежки в его расцвет. И держать ответ перед государством, если там что-то не так. Ничуть не бывало: банк растаял в неизвестности, словно бы его и не было, а ответ перед арбитражным судом за состояние, близкое к банкротству, держит сама судоверфь.

Вернемся к удорожанию основных фондов. Все мы знаем, что объемы судоремонта упали. Например, в былые годы краны на судоверфи еле успевали крутить длинными шеями на причалах. Теперь время их работы составляет не более 14 часов... в год! Но налог на это имущество судоверфь платит ежемесячно. В свое время генеральный директор судоверфи умолял собственника - банк «Еврокосмос»: «Ну не нужно нам столько цехов, станков, кранов. Есть покупатели, давайте продадим!». Управляющая банком госпожа Лазарева улыбалась: «Еще не время!». Понятно, что без ее согласия Храпов не мог ничего продать... Уже три года у судоверфи закрыт счет, открываются вторые счета, организуются дочерние фирмы, используются дичайшие формы бартера: за ремонт флоты расплачиваются рыбой, а верфь отдает эту рыбу для расчета за электроэнергию...*

Так или иначе, но судебное разбирательство началось. В принципе, подобные дела - лишь один из элементов рыночной экономики. И судоверфь должна будет пройти через арбитраж, чтобы сохранить за собой право использовать основные фонды предприятия. В.Е.Храпов оставался оптимистом, веря, что в рыбной отрасли или в добыче полезных ископаемых, в различных других направлениях хозяйственной деятельности судоверфь будет востребована.

• Кто сказал, что она умерла? Судоверфь работает. «РМ» от 28 июля 1995 года.

• Кто сказал, что она умерла? Судоверфь работает. «РМ» от 28 июля 1995 года.

• Бей своих, чтобы чужие боялись, «РМ» от 20 сентября 1996 года.

Рыбный Мурман в кавычках и без (1983 - апрель 2000)