Иногда, во время острых дискуссий на промысловых советах, со стороны работников промышленности раздавались упрёки в адрес учёных, что, мол, они толковали о неисчерпаемости запасов океана, а на деле получается совершенно не так. В данном случае нужно встать на защиту этого тезиса, правда, при одной существенной оговорке.

Когда Юлий Юльевич Марти, находясь на борту дрифтер-бота «Кашалот», в штилевую погоду увидел кипящую от кормящейся крупной сельди поверхность моря, то восторженно воскликнул: «В океане - море рыбы!» Если бы и дальше ловили сельдь только «Кашалот» и «Авангард», то в летний период море между островами Медвежий и Шпицберген до сих пор кипело бы от крупной рыбы, и, конечно, океан казался бы неисчерпаемым.

Он таким и остался, но за прошедшие десятилетия неизмеримо возросли технические возможности промысла, и океан для многих видов его обитателей оказался исчерпаем. Природа удивительно точно умеет регулировать межвидовую борьбу, сохраняя равновесие между хищником и жертвой, а также периодически создавая оптимальные условия для воспроизводства того или иного вида, но она часто оказывается бессильной перед грубым вторжением человека.

Пример тому не только «судьба» норвежской сельди, но и всей популяции рыб, обитающих в Баренцевом море. Здесь примитивный промысел существовал много веков, но запасы рыбы не оскудевали. Однако когда баренцевоморские обитатели оказались под мощным прессингом международного промысла, их запасы начали уменьшаться, а некоторые виды стали редкостью, например белокорый палтус. Поэтому учёные, изучающие биоресурсы океана, по идее, должны, исследуя сырьевую базу для возрастающего промысла, одновременно определять пути оптимального изъятия отдельных видов для ведения щадящего, рационального промысла. На этом пути стоят большие трудности, для преодоления которых требуются совместные усилия науки и промышленности.

Но нужно заниматься этими вопросами, если мы желаем оптимально эксплуатировать биологические богатства океана, используя, в том числе, и международное сотрудничество, которое имеет тенденцию к значительному осложнению, особенно в последнее время. Это можно проследить на примере развития промысла сельди в Норвежском море. В начале 50-х годов XX века, когда советские рыбаки активно и стремительно приступили к широкомасштабному промыслу сельди, наши коллеги из Норвегии и Исландии тоже активизировали промысел. И если мы с Исландией добывали сельдь преимущественно для пищевых целей, то Норвегия построила у себя несколько береговых жиромучных заводов и использовала вылавливаемую в фьордах и у своего побережья преднерестовую и неполовозрелую сельдь для производства муки.

При этом каждый участник промысла добывал сельди столько, насколько позволяли его технические возможности. В дальнейшем, после запрета лова, взаимодействие между головными партнёрами осложнилось, и теперь Норвегия занимает главенствующую роль в распределении квоты на вылов сельди. Как известно, сельдь в первые пять лет своей жизни обитает в наших территориальных водах. Так же односторонние меры предпринимает Норвегия относительно Шпицбергена и акватории моря вокруг этого архипелага, хотя с 1928 года действует соглашение о международном сотрудничестве в этом регионе. Такие действия нашей соседки не могут не настораживать.

Подобная тенденция имеет реальную почву для своего развития ввиду нашей теперешней слабости в рыболовных делах, когда мы ухитрились всего за 15 лет уничтожить свой мощный океанический рыболовный флот, а также из-за беспринципности, а порой и продажности тех лиц, которые отстаивают наши рыбные интересы в различных международных организациях. Но это ни в коей мере не относится к активной, настойчивой и весьма плодотворной деятельности моряков советского промыслового флота 50-х годов и последующих десятилетий, вплоть до развала страны.

Теперь же особенно заметно желание прибрежных государств разделить акваторию океана и использовать его биологические и минеральные богатства в своих интересах, в том числе, по возможности, и за наш счёт.

Однако вернёмся к началу 50-х годов прошлого столетия и проследим, как развивался промысел сельди в Норвежском море.

После организации управления «Мурмансельдь» численный состав его флота стремительно рос. Так, если приказом № 2 от 01.01.1950 года на баланс флота были приняты СРТ под номерами 1, 2, 3, 7, 43, 54, 57 и плавбазы: «Тамбов», «Онега», «Тунгус» и «Памяти Кирова», то в конце первого года своего существования на балансе флота было уже 42 судна. Вылов сельди составил 9200 тонн. Пока промысел сельди вели только в летний период времени.

Уже в 1950 году появились передовики, перевыполнившие годовой план по вылову рыбы. Это: СРТ-151, капитан Заморин И. М; СРТ-178, капитан Грозников Д. Ф.; СРТ-131, капитан Кузнецов П. И.; СРТ-146, капитан Голубин П. Г.; СРТ-153, капитан Маклаков А. Я.; СРТ-154, капитан Егоров В. М.;

Впоследствии плавбазы «Тунгус» и «Онега» были переданы калининградским рыбакам.

СРТ-155, капитан Рожанский Д. В., СРТ-156, капитан Пуляев А. П., капитан Михайлов А. Г. На флотскую Доску Почёта занесены первые капитаны флота: Едемский С. Е., Шаповалов Г. Ф., Король Г. П.

По состоянию на 01.09.1951 года в составе флота было уже 86 судов, таким образом, за 1 год и 9 месяцев флот увеличился на 79 единиц.

Такого численного скачка рыбное хозяйство Мурмана ещё не знало. Перед руководством флота встали серьёзнейшие задачи по организации промысловой работы, базированию и поддержанию флота в рабочем состоянии. Проблемы наплывали одна за другой, и нужно отдать должное тогдашним руководителям флота: Дугладзе И. И., Гунину Я. А., Бородулину Г. М., Свиташеву М. И. и другим. Они оказались на высоте задач и достаточно оперативно решали возникающие проблемы.

Прежде всего, был организован экспедиционный лов сельди. Все суда, работающие в сельдяной экспедиции, были разбиты на отряды по 15 единиц в каждом, во главе с капитаном-флагманом.

1952 год. Отряды:

1-й отряд, флагман Ульянов Г. Н. - 15 СРТ;
2-й отряд, флагман Федотов И. Б. - 15 СРТ;
3-й отряд, флагман Жуков А. В. - 15 СРТ;
4-й отряд, флагман Едемский С. Е. - 15 СРТ;
5-й отряд, флагман Ваганов П. А. - 15 СРТ. Всего 75 СРТ.

В 1953 году добавилось ещё 2 отряда:
6-й отряд, флагман Сухоруков М. Г. - 15 СРТ;
7-й отряд, флагман Пуляев А. П. - 15 СРТ.

В 1954 году было уже 11 отрядов, всего судов - 106. Одиннадцатый отряд - поисковый.

В экспедиции были назначены начальники со своим небольшим штабом. Ими вскоре стали бывшие капитаны Жуков А. В. и Дмитриев Ю. Н.

При такой организации промысел приобрёл хорошо управляемую систему. Начальник экспедиции находился на одной из плавбаз и оперативно руководил работой флота, проводя по радио с флагманами отрядов периодические промысловые советы. Одновременно для оказания помощи судам была создана группа наставников: мастер лова - наставник, рыбмастер-наставник, механик-наставник и так далее.

Остро стоял вопрос обеспечения снабжения всем необходимым судов, работающих в экспедиции и, особенно, разгрузки судов и доставки пойманной рыбы в порт. Катастрофически не хватало плавбаз. Приходилось фрахтовать старые пароходы в пароходствах, а команды их учить новому, совершенно незнакомому делу. От аренды удалось освободиться фактически с окончанием сельдяного промысла в Норвежском море.

Запросы нового флота жёстко потребовали срочного развития береговой базы. Это, прежде всего, увеличение причальной линии для стоянки судов в рыбном порту, создание площадок для складирования доставляемого с промысла полуфабриката в бочках, для складирования пустой тары, для складирования соли. Ведь сначала на плавбазах не производили готовую продукцию, поэтому потребовались дополнительные рабочие руки на рыбокомбинате для переработки сельди и отправки продукции потребителю.

Для обеспечения сельдяных экспедиций бочкотарой в 1953 году был построен бондарный завод в посёлке Нагорное. Был решён вопрос бункеровки в порту судов жидким топливом, для чего в срочном порядке переоборудовали баржу. Улучшился судоремонт: увеличили мощности судоремонтных мастерских в посёлке Абрам-Мыс, а со временем мастерские стали заводом № 2, специализирующимся на ремонте среднетоннажных судов. С прибытием плавмастерских «Резец» для управления «Мурмансельдь» и «Фреза» для ББГЛ резко сократилось время между рейсами, тратившееся на ремонт судов. Постепенно флот стал удовлетворительно снабжаться сетематериалами.

Очень острой у рыбаков Мурмана оставалась жилищная проблема, хотя за десять послевоенных лет в городе Мурманске было восстановлено и построено 650 тысяч квадратных метров жилья. Но его катастрофически не хватало, что было основной причиной текучести кадров. Это чётко видно на примере движения личного состава управления «Мурмансельдь». 1954 год: численный состав флота 4762 человека; принято за год 1651 человек; уволено 975 человек, в том числе 226 человек комсостава.

Но, несмотря на трудности, флот продолжал численно расти, а вылов сельди увеличивался.

В 1953 году на флоте было 90 СРТ, за год поступило 17 единиц. План добычи сельди был перевыполнен и составил 53120 тонн. В этом же году был освоен круглогодичный лов сельди. За это достижение более 200 тружеников сельдяного флота награждены орденами и медалями. Так правительство отреагировало на трудовой подвиг коллектива управления «Мурмансельдь».

Согласно приказу № 81 от 12.02.54 г., плавбаза «Память Ильича» (капитан Кавалеров С. И.) впервые выпустила 33 тонны готовой продукции.

Это было только началом. В дальнейшем каждая плавбаза на промысле занималась изготовлением готовой продукции. А с приходом на промысел плавбаз Б-62, Б-64 и Б-69 изготовление готовой продукции было поставлено на поток с постоянным расширением ассортимента.

Был запрещён выпуск крепко солёной сельди.

В 1954 году вылов сельди уже составил 66280 тонн. Плавбазы из района промысла доставили 58000 тонн. В этом году начальником флота стал Гунин Яков Алексеевич, Дугладзе И. И. вернулся в траловый флот.

К середине 50-х годов флот стал медленнее расти численно. Перестали поступать СРТ из Германии по репарации. Но приступили к строительству судов на Киевском судостроительном заводе. Первыми пришли СРТ-1002 и 1007, которые стали использоваться как научно-исследовательские суда. В октябре в управление «Мурмансельдь» прибыли: СРТ-12,13,15,16. Теперь флот имел 149 судов, из них 10 плавбаз и танкеров.

В 1954 году приказом № 128 была создана «Промразведка» при сельдяных экспедициях. Руководителем назначен Корольков Г. П.
Первые пять лет существования сельдяного флота следует рассматривать как период становления, когда флот рос количественно, решались многие проблемы ведения экспедиционного дрифтерного промысла, в том числе работа добывающего флота с плавбазами в условиях открытого моря.

Так, в 1954 году впервые в мировой практике были осуществлены швартовки СРТ к плавбазам, борта которых были защищены пневматическими плавучими кранцами. Этот способ безопасной стоянки промысловых судов у плавбаз имел огромное значение для развития экспедиционного промысла во всех рыбодобывающих бассейнах нашей страны и позволил рыболовному флоту работать в отдалённых районах Северной и Южной Атлантики, а также на просторах Тихого океана. Без решения проблемы безопасной стоянки промысловых судов у плавбаз и транспортов невозможно было проводить грузовые операции в условиях открытого моря. Тем более значение этого способа трудно переоценить, когда соседи, видя несомненные успехи нашего сельдяного флота, стали вводить рыболовные зоны вокруг своих берегов с целью затруднить нам ведение промысла.

Первым подобные шаги предприняло правительство Фарерских островов, введя 3-мильную зону, что значительно затруднило стоянку наших плавбаз. Но, как показали дальнейшие события, это оказалось только началом. В дальнейшем Фареры и Исландия ввели 12-мильную рыболовную зону. При этом Фарерские острова потеряли для нашего сельдяного флота значение как место безопасной работы промысловых судов с плавбазами.

Кроме решения проблемы безопасной работы плавбаз с промысловым флотом, в период 1950-55 годов было решено множество проблем по развитию сельдяного промысла и оснащению судов новой техникой. Так, на всех промысловых судах были установлены эхолоты с записывающими устройствами, что помогло судоводителям более успешно осуществлять поиск рыбы. Также устанавливались новые радиостанции, радиопеленгаторы, радиолокаторы, монтировались новые палубные механизмы, облегчающие труд моряков.

Быстрыми темпами развивалась береговая база, о чём было сказано выше. Выросли, закалились и приобрели бесценный опыт кадры моряков, что позволило освоить круглогодичный промысел сельди, ежегодно наращивая вылов. Вся эта тяжёлая и кропотливая работа была прологом успешной работы флота в последующие пятилетки, когда происходили резкие организационные и промысловые изменения.

В конце рассказа о работе моряков управления «Мурмансельдь», а потом «Мурманрыбпром» будет приведён список капитанов (имена которых удалось разыскать в архивах), вынесших на своих плечах становление сельдяного промысла, работавших сначала в Норвежском море, затем - во всей Атлантике и в Тихом океане. Фамилии же капитанов, стоящих у истоков организации сельдяного флота и работавших в первые пять лет его существования, необходимо привести здесь. Вот они: Корольков Г. П., Грозников Д. Ф., Земсков В. С, Ермолин М. Н., Жуков А. В., Долидович А. Г., Ваганов П. А., Безгин А. А., Голубин П. Г., Маклаков А. Я., Егоров В. М, Пуляев А. П., Михайлов А. Г., Едемский С. Е., Шаповалов Г. Ф., Подолько П. Е., Сухорукое М. Г., Семёнов А. И., Полежаев А. А., Борисенко А. Б., Гноевой Н. П., Груздев И. П., Герасимлюк А. Д., Дидерике В. А., Абакумов А. В., Украинцев В. В., Смирнов А. М., Попов А. П.

К середине пятидесятых годов развернулось и соревнование десятитысячников (тогда вылов считался в центнерах). Первым был капитан Семёнов А. И. на СРТ «Орочон» в 1953 году. А в 1954 году уже восемь экипажей добились такого рекордного вылова. В 1955 году десятитысячником стал экипаж СРТ-4202, капитан Ардеев К. В. Отсюда начался славный путь знаменитого капитана, который 6 лет подряд добивался вылова более 10000 центнеров сельди. Такого результата на дрифтерном промысле больше не достиг ни один капитан нашей страны. Этот трудовой подвиг был оценен по достоинству, и в 1963 году Клавдий Валерианович стал Героем Социалистического Труда.

Промысел в открытом океане никогда не бывает простым и предсказуемым. Ибо процессы, происходящие в глубине океанских вод, чрезвычайно сложны и зависят от многих факторов, ещё далеко не изученных людьми. Но изменчивость среды имеет первостепенное значение для жизни её обитателей. В этом - основная причина колебания результатов промысла, хотя, при соответствующей организации работы флота, его технической модернизации, общая тенденция результатов идёт по нарастающей.

Но это вовсе не исключает пролова в отдельные годы, хотя, казалось бы, состояние сырьевой базы не вызывает опасений. В этом случае вместо активизации исследовательской работы с целью изучения изменений в поведении облавливаемого вида рыбы, то есть поиска причины пролова в таинственных глубинах океанических вод, как правило, шли по самой лёгкой и проторённой дороге - искали причину в плохой организации работы флота и, соответственно, конкретных виновников. Особенно в этом преуспевали московские чиновники среднего звена, зачастую проявляя совершенную профессиональную некомпетентность.

Так, один раз автору пришлось держать ответ перед «чинушей», бывшим ранее директором макаронной фабрики. И вообще в ЦК, Совмине, Госплане с уходом Косыгина А. Н. и Микояна А. И., к сожалению, не приходилось встречать многоопытных знатоков в области рыбного хозяйства, чаще кураторами рыбной отрасли являлись бывшие партийные функционеры (это имеет место и сейчас). Исключение составляло Министерство рыбного хозяйства, которое в те годы возглавлял Ишков А. А.

Океанская вахта