Водолазы Заполярья готовы выполнять самые сложные задачи

Приходилось выполнять самые разнообразные работы. Например, поднимали затонувшие суда. Работа непростая

О тех, кто в море

Алексей Михайлов

На Первом Съезде водолазов России, который недавно состоялся в Санкт-Петербурге, мурманские водолазы были признаны лучшими. О людях этой специальности пишут несравнимо меньше, чем о моряках. Бесспорно, их труд не так заметен. Водолаз не бороздит моря годами и не стоит у штурвала в фуражке с якорем и трубкой в зубах. Но ни корабли, ни причалы, ни подводные коммуникации не могут работать без него.

В этих специалистах особенно нуждается Мурманск, который существует благодаря морю. О том, какую работу выполняют водолазы и чем она важна, наше интервью с генеральным директором компании «Баренц Марин Инжиниринг» Никитой Курициным.

- Никита Станиславович, как вы пришли в эту профессию?

- Я закончил в 1995 году высшее морское инженерное училище имени Дзержинского в Санкт-Петербурге по специальности «аварийно-спасательное, водолазное и судоподъемное дело» и распределился служить в Североморск, в бригаду спасательных судов. Прослужил там 12 лет. Приходилось выполнять самые разнообразные работы. Например, поднимали затонувшие суда. Работа непростая. Каждый такой объект требует «творческого подхода». Успех подъема зависит от массы обстоятельств: как объект лежит на дне - на ровном киле или перевернут, как глубоко вошел в грунт, на какой глубине находится, имеет ли конструкции, за которые его можно надежно зацепить. Каждый раз составляется отдельный проект по судоподъему с учетом всех этих факторов. Выполняли подводную резку и сварку металлоконструкций, подводное бетонирование при самых разных погодных условиях, низкой температуре воды и ветрах, при малой освещенности и даже в полной темноте. Кроме всего прочего, мы тушили пожары на кораблях, откачивали воду из корпусов, ставили пластыри на пробоины, снимали намотку с винтов, буксировали потерявшие ход суда. Мне довелось участвовать в судоподъеме гидрографического судна «ССВ-514» в Росте, руководить операциями по подъему подводной лодки «Б-95» в Видяево, БПК «Удалой» в Кольском заливе недалеко от поселка Белокаменка, прочих судов в акваториях СРЗ-35, СРЗ-82, Североморска и так далее. Был ряд очень интересных проектов по постановке на понтоны и буксировке списанных атомных подводных лодок из Гремихи в Кольский залив.

- Вам запомнились какие-либо из этих операций?

- Мне доводилось не раз обслуживать тяжелый авианесущий крейсер «Адмирал Кузнецов». Следует иметь в виду, что практически любой корабль имеет в своем днище много отверстий, которые предназначены для различных целей. Они бывают самых разных форм и размеров - круглые, квадратные, с решетками и без них... Некоторые отверстия, которые имеет «Адмирал Кузнецов», похожи на пещеры в рост человека.

Туда можно зайти, не нагибаясь. Естественно, там периодически что-то выходит из строя. Предположим, не закрывается какой-нибудь клапан, и в трюм через то или иное отверстие поступает забортная вода. Нас неоднократно вызывали на крейсер, чтобы мы устраняли подобные течи.

Кроме специально изготовленных заглушек и пластырей, применяли даже матрасы или подушки, обмазанные солидолом. Водолаз аккуратно подводил их к отверстию, пока не происходило прижима их потоком воды. Вода переставала поступать внутрь корпуса, и можно было устранять неполадки. Потом этот импровизированный «пластырь» с огромным трудом выковыривался обратно. Приходилось накладывать пластыри на настоящие пробоины. Я герметизировал корпус небольшого танкера «ВТН-7» вспомогательного судна Северного флота, которое предназначалось для доставки с берега на военные корабли различных жидкостей. В районе Гремихи его выбросило на камни, которые сильно повредили корпус. Но судно, к счастью, не затонуло, а в полузатопленном состоянии сидело на камнях. Попутное судно оказало ему помощь, сдернуло его с мели и поставило к причалу. Потом вызвали наш спасательный отряд, в котором довелось дежурить и мне. Я ставил пластыри на пробоины в корпусе ВТН и откачивал воду из машинного отделения. Интересная деталь - потом, много лет спустя, уже «на гражданке» мне довелось участвовать в подъеме этого ВТНа, затонувшего при разделке на акватории Мурманской Судоверфи.

Очень много сил отнимает работа, когда приходится освобождать винт корабля, например, от намотанного трала. Иногда случается, что в винт попадает какое-нибудь бревно и намертво его заклинивает. Приходится с неимоверными усилиями это бревно выпиливать и выковыривать. В такую ситуацию попал наш собственный пароход - спасательно-буксирное судно «Николай Чикер». Мы осуществляли буксировку тяжелого авианесущего крейсера «Адмирал Горшков». В Северодвинске его нужно было протащить по длинному и очень узкому каналу и ухитриться не посадить корабль на мель. Это сложнейшая операция, которую мы выполнили успешно. Наш командир был награжден медалью за эту операцию. А вот сами... Прямо на рейде Северодвинска у нас заклинило винт резиновым кранцем. Я спустился под воду, долго пытался его вырезать, но не получалось. В конце концов, мы зацепили кранец собственными швартовными лебедками и с огромным трудом вытащили. Интересно: СБС «Николай Чикер» после постройки был занесен в «Книгу рекордов Гинесса», как судно с самым мощным буксирным устройством в мире: две лебдки по 150 тонн и одна - 60.

- Этот опыт помог вам в вашей нынешней деятельности?

- Безусловно. Именно поэтому я и несколько моих единомышленников и создали в 2007 году компанию «Баренц Марин Инжиниринг». Первые крупные заказы пошли с начала 2009 года. За небольшой промежуток времени мы успели выполнить практически весь спектр подводно-технических работ. Один из наших крупнейших заказчиков - Мурманский Морской Рыбный Порт. Мы сотрудничаем с ним постоянно, выполняем работы по обслуживанию портовых причалов. Объем работ очень большой - по протяженности линия причалов ММРП составляет практически половину Мурманска. К примеру, некоторые причалы порта до недавнего времени не действовали, поскольку много лет не проводились дноуглубительные работы, и дно залива возле причалов поднялось на несколько метров. Мы восстановили проектную глубину, используя плавкран с грейфером и баржу с открывающимся дном. После этого пять причалов снова начали работать.

Выполняем заказы на ремонт подводных и надводных частей причалов. Причалы старые - некоторые из них построены около 40 лет назад. Как известно, металл, из которого выполнена причальная стенка, со временем коррозируется, что грозит вымыванием грунта и обрушением покрытия причала. Чтобы этого не произошло, небольшие отверстия в металле мы завариваем накладками, а если повреждения большие, то накладываем специальный металлический пластырь с армокаркасом внутри и заливаем бетон. Таким образом восстанавливается не только герметичность, но и прочность шпунтовой стенки, и причал может прослужить еще много лет. Приходится ремонтировать засоренные дренажные и сорванные отбойные устройства на причалах.

В арсенале наших инженеров есть собственные разработки отбойных устройств, которые по стоимости гораздо ниже импортных, а по эффективности приближаются к ним. Кроме этого, мы обслуживаем суда и любые другие плавучие сооружения, в том числе под надзором Российского Морского Регистра Судоходства. Кстати, совсем недавно потерпело аварию рыболовное судно «Звезда рыбака» - оно намотало на винт собственный трал. Судно отбуксировали в Териберку, где наши водолазы привели его в порядок. Намотка была очень серьезной: пластиковая дель трала от трения расплавилась, вокруг вала образовалась пластмассовая «пробка», которую было не так-то легко ликвидировать. За полтора дня мы с этой работой справились. А недавно мы прошли освидетельствование и получили сертификат DNV. «Det Norske Veritas» - аналог нашего РМРС. Сегодня наше предприятие готово обслуживать не только российские, но и иностранные суда.

- Насколько мне известно, вам довелось выполнять даже заказы РТП «Атомфлот».

- Да, сейчас мы занимаемся обслуживанием дока Атомфлота: чистим подводную часть корпуса с помощью специальной кавитационной установки, обслуживаем донно-забортную арматуру и выполняем другие работы. Недавно совместно с экипажем дока предъявили его подводную часть Регистру. Участвуем в обслуживании атомных ледоколов после их походов в ледовых условиях. Достаточно плотно работаем с Мурманским транспортным филиалом ГМК «Норильский Никель», у которого здесь в собственности два причала. В число наших заказчиков входит филиал центра судоремонта «Звездочка» - судоремонтный завод «Нерпа». Обслуживаем его причальный фронт, плавпричалы, плавучий док «Паллада», с помощью которого в Сайда-губу доставляются реакторные отсеки утилизированных атомных подводных лодок. Вы можете представить себе, насколько серьезна эта работа, чем может быть чревата авария дока. По мере необходимости мы ремонтируем его подводную часть. Для ОАО «ТГК-1» наши водолазы выполняют сложные, но интересные работы на подводных частях гидроэлектростанций. В этом году мы обслуживали каскады Серебрянских и Пазских ГЭС. Обследовали, чистили и меняли сороудерживающие решетки, бетонировали стенки водоводов. Для ООО «Нефтяной терминал «Белокаменка» выполнили ряд работ по обследованию якорно-швартовных систем танкера «Белокаменка», гидрографические промеры акватории рейдово-погрузочного комплекса, планируем работу по обтяжке в штатное положение ЯШС. В число наших заказчиков входят и другие крупные организации - ООО «Газфлот», ОАО «РЖД», ЗАО «Роснефтефлот», ГОУП «Мурманскводоканал».

- Для таких работ нужно серьезное оборудование...

- Да, и мы его закупаем. Наше предприятие располагает современной системой подводного телевидения и освещения, комплексом подводной толщинометрии типа «СYGNUS», агрегатом подводной кавитационной очистки корпусов судов, современным водолазным снаряжением и другим оборудованием. Но я хочу подчеркнуть, что наличие новой техники не всегда может служить гарантией высокого качества работ.

Главное здесь - профессионализм и практический опыт. Все наверное видели в фильмах, как водолазы погружаются под воду в костюмах с медным шлемом. Это так называемая «трехболтовка», которая имеет три иллюминатора и крепится на трех болтах к резиновой рубахе, свинцовые грузы и галоши. Это оборудование до сих пор применяется в России, в том числе иногда и нами, поскольку его надежность подтверждена вековым опытом. Кроме того, оно больше отвечает специфике водолазных работ на Севере, которые часто приходится проводить зимой. Такое снаряжение практически не обмерзает - в нем можно работать до нескольких часов, не поднимаясь на поверхность. Современное водолазное оборудование в этом плане зачастую оставляет желать много лучшего. Интересно бывает иногда видеть на стеллажах в нашем водолазном ангаре стоящие рядом «трехболтовый» шлем образца позапрошлого века и современный американский «Super Lite-37»...

- Водолазные работы - это ваша главная специфика?

- Не только. Мы занимаемся проектированием и разработкой технологий по ремонту и строительству гидротехнических сооружений, мостов, проведению различных подводно-технических работ, проектированием судоподъемных и буксировочных операций. Наши специалисты могут обследовать и ремонтировать мосты, вести строительство дамб и производить берегоукрепление, выпускать серьезные отчетные и проектные документы.

Можем выступать при производстве гидротехнических и других строительных работ в качестве Генподрядчика. Кроме всего прочего, мы занимаемся сервисным обслуживанием профессионального и любительского водолазного снаряжения. Качество наших работ подтверждено соответствующим сертификатом «Системы менеджмента качества ИСО-9001». А лицензия на осуществление работ с использованием сведений, составляющих государственную тайну, позволяет оказывать услуги и «закрытым» предприятиям.

- Вам бывает страшно погружаться на большие глубины? Насколько опасна работа водолаза?

- Опасность водолазных работ, как ни странно, не всегда связана с большой глубиной. Водолазы говорят: утонуть можно даже в ложке борща. К примеру, баротравму легких, разрыв легочной ткани из-за повышенного давления воздуха, можно получить даже в бассейне. Это происходит, к примеру, когда ныряльщик в акваланге опускается на дно бассейна, набирает из баллона полную грудь воздуха, а потом по тем или иным причинам резко всплывает. Делать это нужно постепенно, не задерживая дыхание. Водолаз должен постоянно выполнять тренировочные погружения и качественно проверять исправность водолазного оборудования перед погружением. Это залог его безопасности. Большая же глубина, точнее несоблюдение правил при спусках на большие глубины, может привести к декомпрессионной или «кессонной» болезни, азотному наркозу и ряду других специфических водолазных заболеваний. При современном развитии дайвинга эти заболевания на слуху многих людей.

- Ныряльщики называют Баренцево море «военно-морским музеем». Вам наверняка доводилось находить на дне «экспонаты» этого музея...

- Конечно! И это всегда интересно. Большинство сотрудников нашей компании, в том числе и я, увлекается дайвингом. Мы с друзьями не раз посещали транспорт «Стил Уоркер», затопленный в Кольском заливе во время второй мировой войны неподалеку от Мурманска. Глубина там весьма серьезная - около 40 метров. Любопытно, что дно трюма транспорта находится на 6-7 метров ниже, чем дно залива. Это объясняется тем, что за десятки лет с момента его гибели приливы и отливы нанесли вокруг корабля слой ила толщиной в несколько метров. В трюм же попало гораздо меньше ила, поэтому там сохранилась прежняя глубина. В районе острова Кильдин находится другой интересный объект. Это транспорт с военными грузами для СССР, затопленный немцами примерно в то же время на глубине около 60 метров. На палубе транспорта, который стоит на дне довольно ровно, до сих пор видны паровозы. Полгода назад его исследовали водолазы Северного флота. В Кольском заливе находятся около 300 затопленных судов, в том числе затопленные подводные лодки, из которых около 40 доступны для ныряльщиков.

Но интересны не только погибшие суда. В районе Дальних Зеленцов есть удивительная плантация ламинарии. Это настоящий подводный лес, высота «деревьев» которого от 3 до 5 метров. Особенно красиво он выглядит летом в солнечный день, когда из-за его «ветвей» пробиваются лучи солнца. А чего стоит зрелище, когда под тобой все дно «живое» - тысячи камчатских крабов устилают его и движутся в одном направлении, прямо как немецкие рыцари на Чудском озере! Отвесные подводные стенки с перепадами глубин в десятки метров очень часто украшены прекрасными актиниями. Их фотографии занимают достойное место в наших кабинетах и домах. Кстати, мы тесно сотрудничаем с Региональным отделением Российской Подводной Федерации - осуществляем техническую поддержку, обеспечиваем воздухом и снаряжением процесс обучения любителей-дайверов в нашем центральном бассейне. Участвуем в подготовке подводных соревнований, которые проводятся под эгидой Спорткомитета Мурманской области. Подводный мир Заполярья уникален, и мало кто знает о нем столько, сколько знают водолазы. Так что наша работа не только трудна, но и очень интересна!