А.П. Кочергин, старший строитель по корпусной части на атомном ледоколе «Ленин» от предприятия «Звездочка»

Я был старшим строителем второго отдела, когда узнал, что к нам на «Звездочку» придет на ремонт атомный ледокол «Ленин». В 1957 году студентом Ленинградского кораблестроительного института на производственной практике я работал судосборщиком на атомном ледоколе «Ленин» в период его строительства на Адмиралтейском заводе. Так что мне предстояла встреча с ним второй раз.

Приказом директора машиностроительного предприятия «Звездочка» Г.Л. Просянкина была создана группа строителей, в которой оказался и я. Начал работу с командировки на Ижорский завод (г. Ленинград), чтобы заказать плиты биологической защиты. Затем посетил сдаточную базу Адмиралтейского завода в Мурманске, где шла подготовка к демонтажу атомной установки ОК-150. На «Звездочке» в это время проводился огромный объем работы по подготовке к приему атомного ледокола. Велись дноуглубительные операции, достраивалась на южных Яграх причальная линия и многое, многое другое.

Наконец атомный ледокол «Ленин» прибыл на завод. Я был назначен старшим строителем по корпусной части. Надо сказать, что проблем по этому заведованию было много. Огромное количество технической документации, которую надо было проработать, согласовать, внести необходимые изменения в ремонтные ведомости, потом организовать выполнение заданий. Постепенно интенсивность работ возрастала.

Людей стало больше. Иногда количество людей, занятых на ледоколе доходило до 1000 человек. Трудовой энтузиазм был небывалый.

Администрацией завода, коллективом строителей во главе с ответственным сдатчиком В.Т. Калгановым была создана атмосфера ответственности каждого труженика за выполнение заданий. Лозунг: «Не выполнил задание - не уходи!» приобрел практическое значение.

Приходилось работать по 11-12 часов, а ИТР и того больше. Достаточно сказать, что проверки начинались в 23 часа, а заканчивались за полночь, но в 7 утра все снова были на ледоколе. Вспоминаю сдачу поста энергетики и живучести (ПЭЖ) на непроницаемость. Никак его не могли испытать, так как были утечки через сотни кабелей, проходящих через переборки. Пришлось наваривать короба, затем заливать мастикой. Когда вернулся из отпуска член экипажа атомного ледокола «Ленин» - ответственный за ПЭЖ -, он не поверил и сказал, что ПЭЖ не смогли испытать при постройке и требовал повторной экзаменовки. Успокоился он только после того, как осмотрел все короба.

Мы все работали с удовольствием и энтузиазмом, и никто не сетовал на трудности. Однако я сильно расстроился, когда получил приказ директора о назначении меня начальником ПРБ цеха 7.

Продолжаю работать на «Ленине». Вызывает директор предприятия Г.Л. Просянкин и говорит:

- Толя, иди работать в цех 7!

- Григорий Лазаревич! За что?

- Надо. Иди в ПРБ.

А я опять иду на ледокол. Директор снова вызывает:

- Кочергин, иди в цех 7! А я опять на «Ленин».

- Кочергин, или в цех 7 или за ворота!

Таким образом, протянув целый месяц, я ушел в цех 7. А там по сравнению с «Лениным» делать было практически нечего. Начал наводить порядок в подразделении, в смысле чистоты.

За время работы на ледоколе «Ленин» мы сдружились с его экипажем и особенно с капитаном атомохода Б.М.Соколовым.

Приходили друг к другу в гости. И эта дружба продолжалась даже тогда, когда атомный арктический исполин «Ленин» был сдан и выполнял проводку судов на Севере.

Работа на атомном ледоколе «Ленин» оставила у меня, конечно, большие впечатления и я с гордостью вспоминаю, что мне пришлось трудиться в замечательном коллективе рабочих и ИТР машиностроительного предприятия «Звездочка».

Атомный ледокол «Ленин». Второе рождение