Читать предыдущую статью

Исторический опыт подтверждает: оперативность управления является самым главным фактором успеха не только в отдельной производственной структуре, но и на отдельной территории, и даже в отдельном государстве. В 90-х годах мы наблюдали, как были полностью разрушены отраслевая система управления и вертикальные управленческие связи, и сейчас видим последствия этих "реформ".

При Н. С. Хрущеве существовали так называемые совнархозы -советы народного хозяйства, которые дали экономический толчок развитию регионов. Здесь на Севере рыбный порт был расширен и модернизирован, стала быстро развиваться горная промышленность, увеличилось жилищное строительство - все это благодаря совнархозу. Из Москвы и Ленинграда приехали специалисты, которые решали вопросы грамотно, обеспечивали рациональное использование производственных ресурсов. Потом совнархозы быстро ликвидировали, так как некоторым столичным чиновникам не захотелось расставаться с теплыми местами в центре.

Не так давно в нашем правительстве вновь заговорили о территориальном хозяйственном управлении, и в рыбной отрасли уже созданы местные органы, действующие от имени федеральных.

Речь идет об эффективности использования северных территорий. И по-другому этот вопрос не решить. Чтобы управлять такой большой страной, надо вводить территориальное управление, которое будет решать вопросы и отвечать за свои решения.

Столичные власти должны контролировать действия своих хозяйственных органов на местах, но не мешать управлению. А сейчас получилось так: излишняя централизация государственной власти мешает производственной деятельности.

Наш отечественный опыт и опыт управления рыбной отраслью в других государствах подтверждает: лучшего типа управления, чем министерство или департамент рыбного хозяйства и территориальное управление, пока еще в мире нет. Эта система может действовать и при социализме, и при капитализме.

Но разговоры разговорами, а на какое предприятие ни зайдешь, постоянно ругают власть, потому что Москва управляет без знания дела.

Реформы идут неудовлетворительно, и какой-то отдачи, особенно для населения, от этих реформ нет. Во всяком случае, количество произведенного в стране рыбного белка не увеличивается. Это главный показатель. Здравый смысл всех управленческих новаций был и есть один: увеличить потребление рыбы на душу населения в стране. Это вопрос безопасности и независимости страны.

Россия имела опыт развития производства и торговли совершенно иной, и мы об этом помним. Недаром Петр I, чтобы развивать торговлю с западными странами, заставлял купцов возить туда готовую продукцию. И пошлины царь для готовой продукции отменил, чтобы только не ослаблять государство экономически.

У нас же все происходит с точностью до наоборот. Ослаблено
производство - оно гонит за рубеж "кругляк". А для своего народа -либо готовая продукция втридорога, либо "остатки роскоши".

Среди тех, кто владеет властью, еще немало таких, для кого чем хуже, тем лучше. Вот почему, по всей вероятности, и муссируются вопросы, связанные с правилами рыболовства 1986 года. Эти правила прошли проверку временем. Надо сказать, нашими правилами удовлетворены и партнеры по освоению ресурсов, норвежцы. Они даже наших капитанов учат выполнять эти правила.

Видимо, по той же причине федеральный орган по рыболовству ежегодно внедряет новые нормативные документы. Еще не было случая, чтобы изданные нормативные документы по рыболовству не стали причиной задержки промысловых судов с выходом на промысел.

Постоянно была ругань по этому вопросу. То формы отчетности менялись, то трактовка приловов, то нагрузки на суда...

Чтобы создать неразбериху, бум, чтобы был невыход кораблей, создали вопрос по нагрузкам - специально надуманный вопрос.

Допустим, компании нужно 35 тонн квоты на добычу краба. Краб дорогостоящий, компания по своему финансовому положению могла позволить себе только этот объем ресурсов. Но установили минимальный размер квоты на судно. Имея малую квоту, судовладелец не мог послать судно на промысел, судно простаивало, пока каким-то путем компания не увеличивала квоту до 200 тонн. В примере по крабу - это был явный невыход корабля или его простой. И только когда эта книга готовилась к печати, вопрос по нагрузкам на суда, наконец, был разрешен.

Но остается открытым вопрос по контролирующим органам. Если раньше за простой судна по той или иной причине ответственные лица привлекались к персональной ответственности, то сейчас до этого никому нет дела. Задержки судов в порту, сопровождаемые поборами с частных компаний, несмотря на неоднократные совещания и обещания чиновников, продолжаются.

А главное - это квота.

В столичном штабе отрасли в момент первоначального дележа биоресурсов были допущены специальные ошибки. Например, судно типа "Оболонь" и судно типа "Омуль" имеют одни и те же технические характеристики, однако первому дали 1800 тонн квоты, а второму 100 тонн. Это грубейшая, надуманная ошибка, это специальная ошибка, чтобы одному из рыбаков было лучше, другому хуже.

Четко прослеживается, что в ближайшем времени квота будет перераспределяться. Я даже могу предугадать, как это может быть сделано.

Это будет решение об ограничении работы в море по техническому состоянию кораблей. И в результате в первую очередь будут обанкрочены малые компании.

Не раз уже было при распределении квот, что они рыбакам не попадали. Казалось бы, попадали, но как это происходило? Если у частного предпринимателя на аукционе не хватало денег, он занимал у норвежского предпринимателя или банка. Кто дает деньги, тот и является хозяином. Значит, не был соблюден интерес частной рыболовной компании, интерес людей.

В последнее время снова заговорили о квотах для береговых рыбопереработчиков и судостроителей. Береговым фабрикам уже давали квоты, но ресурсы были перепроданы, разбазарены. Подчеркиваю для особо непонятливых: на берегу рыба не ловится!

В Исландии квота дается капитану судна, и он может ее продавать. В Норвегии квоты контролирует ассоциация рыбаков, в том числе их перепродажу и перераспределение. Это правильная система. У нас в России квоты тоже продаются и покупаются, но негласно. Поэтому правительству предстоит до конца решить вопрос по квотам. Но не так, как он был решен раньше, - через аукционы.

Словом, до сих пор идет Ре-Форма (читай: Реконструкция Формы, а не Сути), и конца этой Ре-Формы не видно. Но видно то, что к моменту нового распределения ресурсов на 10 лет - будет передел собственности.

У рыбаков в прошедшие годы складывалось впечатление, что многие высшие чины в отраслевом штабе работали не для России.

Доказательством тому служит политика в отношении международного квотного регулирования.

Коснусь, в частности, уменьшения российской стороне квоты по треске. Когда так ставится вопрос, надо, на мой взгляд, заявить очень твердо и ясно: для норвежцев надо ввести запрет на облов нерестовой трески у их берегов. Вот тогда и будут сохранены запасы трески, о которых они ратуют!

Теперь об уменьшении квоты по сельди. В настоящее время имеется большая концентрация сельди в российской части Баренцева моря.

Сельдь очень вкусная, нежная. Как отреагируют наши соседи, если мы начнем настаивать на интенсивном вылове "мурманской" сельди?

Конечно, будут возражать, но в результате вопрос по сельдяным квотам для России будет решен.

Я отлично помню время, когда норвежцы попытались наш флот не допустить к своим берегам для облова сельди. Тогда "Севрыба" на основании данных наших специалистов ответила: если нас не допустите к промыслу, дадим указание флоту начать промысел у себя в Баренцевом море! Поэтому норвежцы на другой день открыли доступ к этим промысловым районам, потому что они прекрасно знали, что их промрайон и наш промрайон - единый ареал обитания сельди. После нереста у берегов Норвегии мальки уходят в Баренцево море. Здесь мелкая сельдь нагуливается, а на третий год возвращается в Норвежское море. Мелкая сельдь, которая будет нереститься первый год, концентрируется от Норд-Капа, по параллелям у Моно-порога, у острова Медвежий и дальше на запад. И она всегда нерестится в районе Лофотен. Поэтому сельдь эта не "норвежская" и не "мурманская", а наш совместный запас.

К российско-норвежским совещаниям по квоте надо готовиться серьезно, на переговорах приводить веские аргументы. А норвежцы готовятся! Они ущемляют наши интересы по мелким вопросам, а от мелких хотят выйти на глобальные.

Сегодня мы, рыбаки, говорим о том, что надо увеличить количество потребления рыбы и морепродуктов на душу населения в нашей стране.

В последнее время начали говорить на эту тему и на уровне правительства. Осталось решить, как это сделать практически.

Если государство поставит цель увеличить потребление рыбопродукции населением, то должны быть государственные вложения. Деньги для того, чтобы вложить в это мероприятие для народа, есть, надо только рассмотреть вопрос по-хозяйски.

Дополнительный белок можно добыть только за счет дальних районов Мирового океана. Может ли наш флот сегодня выйти в те дальние районы, которые мы уже осваивали? Разумеется, нет. Без государственной дотации этот белок нельзя было добыть и в прежние времена, и тем более невозможно в наше время.

Чтобы восстановить тот потенциал, который мы имели прежде, нам нужен новый флот, новые технологии добычи и переработки рыбы. А проблему технического перевооружения отрасли можно решить только на государственном уровне. Одному частному бизнесу это не потянуть.

При возвращении в районы Тихого океана, Африки, Антарктиды, при освоении огромных запасов окуня между Исландией и Канадой обязательно требуется присутствие государства. В новых предприятиях, созданных в рамках государственно-частного партнерства, контрольный пакет акций можно сделать государственным, что обеспечит устойчивость работы компаний.

В мире есть много примеров, когда промышленность без вложений казны не обходится. Например, Италия, не имеющая богатых природных ресурсов, недавно в экономическом отношении вышла на четвертое место в мире благодаря тому, что в ее промышленности 80 - 90 процентов государственных капиталовложений.

Но чтобы система государственно-частного партнерства в рыбной отрасли начала работать, надо изменить весь пакет нормативных документов. Нормативы и правила должны не препятствовать возрождению нашего рыбопромышленного комплекса, а быть направлены на заинтересованность частных предпринимателей в возрождении и дальнейшем развитии.

С другой стороны, заинтересовано должно быть и государство, иначе продолжится эта кошмарная история уничтожения отечественного рыболовного флота. Если такие документы будут созданы, то нормативные требования будут исполняться всеми людьми независимо от ранга и независимо от того, где они находятся - в Арктике или Антарктике. Если это не будет сделано, будет происходить то, что происходит.

Несколько слов о Северном рыбопромысловом бассейне. Акватория Баренцева моря очень узка, промысловый пресс на Баренцево море может обернуться плачевными результатами. Так уже было в советские годы, когда нам пришлось уйти в дальние районы. Но и для Баренцева моря необходима реконструкция всего флота.

На рубеже веков было предложение "Севрыбы" построить 8-10 мощных кораблей, перерабатывающих сырье из донных рыб. Но лично я это принимал с оговоркой. Я говорил: строить крупнотоннажные суда надо, но от малого флота мы никуда не денемся. То есть нужен комплекс: сочетание больших и малых судов. Без кошелькового промысла, без малых судов нам не обойтись. Если, допустим, завтра в Ура-губу зайдет сельдь, потому что берега становятся чище, большие корабли не будут ее там добывать, потому что сразу возникнет вопрос безопасности этих судов. Стало быть, необходимо развивать и крупнотоннажный флот, и малотоннажный.

Заканчивая книгу, не могу не сказать главное: чтобы начать возрождение нашего рыбопромышленного комплекса, на первых порах надо в него вложить средства. И естественно, надо использовать все лучшее из накопленного за годы советской власти опыта руководства отраслью.

Читать следующую статью 

Проверено жизнью