1933 год, август. Пилот Борис Чернов и бортмеханик Александр Морозов не отходили от вагонного окна. Поезд шел на Север. Позади остались Ленинград, Петрозаводск. Позади осталась спокойная, размеренная работа в управлении «Сельхозлесавиа». Впереди был незнакомый заполярный край. Впереди была новая жизнь, новая работа - в авиазвене треста «Апатит».

Молодые летчики много слышали о гремевшей по всей стране заполярной стройке. А скоро им предстояло увидеть все своими глазами.

На перроне не было ни речей, ни оркестра. Просто с поезда сошли пять пассажиров в форме ГВФ. Двое из них прибыли на место назначения, чтобы остаться здесь работать, - и это уже походило на начало...

В октябре Чернов с Морозовым встречали самолет.

По железной дороге привезли в специальном контейнере «Ш-2» - «шаврушку», гидросамолет, самый что ни на есть подходящий для здешних мест: он мог свободно садиться на озерах и реках, на заливах.

В том же августе Чернов и Морозов с помощью нескольких рабочих тут же, на станции, прицепили контейнер к трактору и осторожно, по каткам, перетянули на озеро Имандра, к маленькому рыбацкому поселку Тик-Губа (в двух километрах от Апатитов).

Через некоторое время газета «Кировский рабочий» сообщила:

«..."Край непуганых птиц" обогатился еще одним видом пернатых, и маститый ученый, изучающий фауну Хибинских тундр, может записать в своем дневнике: обнаружен представитель из семейства стальных птиц. Водоплавающая. Род - "амфибия"».

В конце ноября прибыл и старший летчик П. К. Овчинников. Он разместился со своим «штабом» в апатитской гостинице. Ему выделили отдельную комнату, поставили телефон.

Утром командир звена отдал бортмеханику первый приказ:

- Приготовь-ка, Саша, на завтра «шаврушку». Полетим в Хибиногорск. Надо представиться управляющему.

- Да ведь там и не сесть, товарищ командир, - возразил, было, Морозов.

- Сядем, - спокойно ответил Овчинников. «Попробуй сесть на такую лужу, да еще и среди гор», - подумал Морозов, вспомнив маленькую продолговатую кляксу на карте, которая означала озеро Большой Вудъявр. Но спорить дальше было бесполезно, и он подчеркнуто четко отрапортовал:

- Есть, товарищ командир, подготовить завтра самолет к первому полету.

Озеро Имандра - огромное, размашистое по краям, словно залитое блестящим воском. За голыми кустами на берегу виднелась «шаврушка». Чуть в стороне выглядывал ящик-контейнер. Больше ни одного строения.

Павел долго смотрел на озеро, на длинную, кажется уходящую в бесконечность, гряду гор. Затем повернулся в сторону контейнера:

- Наш аэровокзал?

- Вокзал, товарищ командир, - серьезно ответил Морозов.

- Бед-но-ва-то, - протянул пилот.

- Ничего. Лиха беда начало. Когда-нибудь и здесь настоящий аэропорт будет.

- Я, Сашко, в этом и не сомневаюсь. Только нам-то приходится начинать с пустыря...

Павел легко вскочил в кабину.

- Ну что, летим? - крикнул он, высовываясь из-за козырька.

Морозов провернул несколько раз винт.

- Приготовиться к запуску!

- Есть приготовиться к запуску!

- Внимание!

- Есть внимание!

- Контакт!

- От винта!

Винт лениво провернулся. Мотор простуженно чихнул и громко, властно заревел на всю округу.

Морозов «довел» самолет до старта, а затем и сам забрался в кабину. Отрулив подальше от берега, Павел поставил «шаврушку» против ветра и дал полный газ.

Фанерная птица, набирая скорость, понеслась по ледяной глади. Сделав над поселком круг, Павел взял курс на Хибины.

Вот они, совсем рядом, серые громады, покрытые снегом. Рукой дотянуться можно.

Мелькнул внизу темно-голубой Вудъявр.

«Шаврушка» пронеслась над новым городом. И у самого конца долины, развернувшись, пошла на посадку.

Осторожно подрулив к каменистому берегу, Павел выключил зажигание. Морозов вылез из кабины и, убедившись, что лед достаточно крепкий, привязал самолет к кустам.

- А здорово ты притер его! Только как взлетать теперь? В такое ущелье затесались!

- Авось и взлетим, - улыбнулся пилот.

Со стороны фабрики бежали люди. За несколько минут вокруг самолета собралась, как на митинг, целая толпа.

- Вот это птица, едят ее мухи! И на лыжах по озеру бегает. Да еще как горланит - спасу нет, - шумел худенький мужичок в рваных сапогах.

- На гуся похожа! - поддакивал паренек в сером малахае.

- Не на гуся, а на стрекозу. Видишь как махалы расставил? - встрял в разговор небритый мужик в фуфайке.

- Гусь так и орать не могит. А потом - у гуся-то шея длинная, а у этого совсем никакой.

- Это почему же гусь орать не могит? - обиделся небритый мужик.

- Глотка у него не луженая. Да и кишка тонка - вот и не могит.

Павел засмеялся и, обращаясь к бортмеханику, проговорил:

- Ну вот что, ты здесь людям покажи все, расскажи как следует, что к чему. А я к управляющему пойду.

Он снял теплый шлем и, громыхая болотными сапогами, зашагал в гору.

Узкая грязная улица, размытая дождями и прихваченная морозами, тянулась вверх по косогору. Всезнающие местные мальчишки охотно взялись проводить Павла в контору.

Над самым обрывом рядом с шумной столовой стоял аккуратный щитовой домик. Его окна с одной стороны выходили на строящийся город, с другой - смотрели на реку Белую. Чисто вымытые ступеньки крыльца вели в квартиру. Не успел Павел сделать и шага, как из-за двери с лаем выскочил огромный рыжий пес.

- Юкспор, на место! - послышался сердитый голос.

На пороге появился высокий мужчина. Он был в черной косоворотке, в шерстяных брюках, заправленных в сапоги. Его красивые серые глаза смотрели с нескрываемым любопытством.

- Мне бы управляющего, - проговорил Павел.

- А он перед тобой, - улыбнулся мужчина.

- Товарищ управляющий, пилот Овчинников с самолетом «Ш-2» прибыл в ваше распоряжение! - залпом выпалил Павел.

Кондриков несколько секунд молча смотрел на рыжеватого паренька в форме летчика, потом спросил:

- Лет-то тебе сколько?

- Девятнадцатый пошел, товарищ управляющий.

- М-да, - протянул он неопределенно. - А звать-то как?

- Пантелеем, - ответил пилот и тут же поспешно добавил: - Это по документам так. А все меня зовут просто Павлом.

- Раз Павлом так Павлом. Можно и так, - согласился управляющий. - Проходи, Павлуша, в дом - гостем будешь.

Угощая Павла брусникой, Кондриков рассказывал о стройке в Хибинах и о том, как сейчас необходим самолет для помощи изыскателям и геологам.

- За мной, Василий Иванович, дело не станет, - ответил пилот. - Я готов лететь куда надо хоть сейчас.

- Сейчас не надо. А вот дня через два мы с тобой Хибины с высоты посмотрим и в Сентъяврское становище полетим. Там у нас экспедиция работает...

Знакомство состоялось. Павел шел довольный этой встречей и предстоящей трудной работой. Он шел - очень нужный здесь человек, рыжий коренастый парень, отчаянный летчик, смельчак, ставший потом легендой, которая и по сей день живет в здешних местах. Шел, не зная того, что много лет спустя будут по крупицам восстанавливать жизненный путь первого Кольского летчика.

ПОТОМУ ЧТО МЫ ПИЛОТЫ...