Ночь. Туго натянутые ваера от напряжения едва слышно похрустывают. Краешек луны осторожно выглянул из-за тучи, и рыбины, играя блестками чешуи, одна за другой исчезают в прожорливой пасти лотка. Стрелка часов медленно ползет по циферблату. Матросы устали, движения рук на разделке рыбы становятся медленнее, а впереди еще полвахты. Все молчат. Наконец тишину нарушает хрипловатый голос Саши Скворцова:

- Володя, травани о чем-нибудь, а то дело не клеится! Володька, нахмурив брови, молчит.

- Володя, пожалуйста! - взмолился Сашка. - Работать не могу. Володя медленно поворачивает голову:

- Запомни, я никогда не «травлю», а говорю только правду.

- Правду, Володька, точно! Сашка пошутил! - галдят ребята, приготавливаясь слушать.

В это время к рыбоделу подходит мастер по добыче рыбы, по-матросски «майор».

Семен, как всегда, тщательно выбрит, и даже рыбацкая роба сидит на нем с шиком.

Он дал ребятам закурить, и те, зажав в губах сигареты, в том же определенном ритме бросают разделанную рыбу в бочку.

- Знаете, почему Семен ходит всегда пижоном даже на вахту? - спросил ребят Володька.

- Нет.

- То-то! Столько времени вместе работаете и не знаете. Ладно, расскажу, занятная история. Мы с ним кореша - однажды в лирическом настроении он и поведал мне об этом случае...

- Парень Семен - что надо! В порту, бывало, красавцем писаным ходил, денди лондонским, а в море за весь рейс бритвы ни разу в руки не брал. Возвращается он однажды после отпуска на судно, сияющий, как наша рында, и говорит:

- Женился я, Володька, лучше женщины нет на свете! Вышли в рейс. Семен зарос, на водяного стал похож. Кто-то из ребят ему посоветовал:

- Семен, ты к приходу в порт не брейся, пусть жена на тебя полюбуется, какой ты Мариман классный.

Он так и сделал. После швартовки не стал переодеваться, а в сапогах и рабочем ватнике пошел встречать жену, которая ожидала на причале с цветами в толпе нарядных, возбужденных женщин. Она на причале волнуется, смотрит на моряков, на Сеню и мужа не узнает.

На парадном трапе возникла пробка - моряки пытаются ступить скорей на причал, жены рвутся на борт траулера обнять любимых скорее. Плач, смех - все смешалось.

Сеня подошел к фальшборту, чтобы переждать суматоху, кричит, радостный, улыбающийся:

- Катя, здравствуй!

Жена смотрит на него, ничего не поймет, слёзы на глазах выступили, отвернулась и побежала к проходной порта.

Семен только плечами пожал. Так, мол, встречают героев северных морей?! Не хотелось ему киснуть перед ребятами. Гордость взыграла - домой не пошел. Ночевал у товарища. Да какая ночь была - курил и охал!

Утром посмотрел на себя в зеркало, испугался. Чудище какое-то, похожее на закоренелого алкаша, глядело на него. Семен скорчил рожу: смотри у меня, сейчас с тобой разделаемся. Взял ножницы и давай бородищу кромсать. Побрился, подмигнул себе: а вы, братишка, сейчас вроде бравый парень. Почистил костюм, купил жене подарок и взял курс домой. Володька выбросил окурок, задумался.

- И что дальше? - спросил Сашка.

- Как что? Помирились. Жена дверь открыла, на шею бросилась, плачет: «Что же ты, непутевый, издеваешься надо мной! Здесь ждешь, денечки считаешь, а ты шутки шутишь!»

Вот так, орелики, мотайте на ус. С тех пор Семен ходит щеголем.

Читать дальше

Морское братство, Избранные произведения