Конец 1999 года и начало 2000-го были ознаменованы бурными дебатами рыбопромышленников по поводу дележа квот. Каждый флот тянул одеяло на себя, так как квоты были урезаны для всех. Кому - больше, кому - меньше, а в целом российская доля общедопустимого улова (ОДУ) трески уменьшилась на 19,2 процента. Логически рассуждая, можно было предположить, что настолько же, примерно на одну пятую часть меньше прошлогоднего, получат рыбодобывающие предприятия. Но когда в дело вступают большие деньги, элементарная арифметика может отдохнуть: квоты урезали на 25-30 процентов. Куда делась разница?

Как соседи по коммунальной квартире, флотоводцы стали заглядывать в кастрюли друг друга, ища там вожделенную мясную кость, то бишь отнятую у них рыбную квоту. Не обнаружив ее и у партнеров по бассейну, стали подозревать в двойной игре чиновников местной администрации, которые тоже разводили руками, мол, ничего не знаем. Тогда взоры разгневанных флотоводцев обратились к Москве, к столичным столоначальникам, которые превратили принципы дележа квот в тайны мадридского двора. Подобная «справедливость» подняла новую волну разговоров о структуре управления рыбохозяйственным комплексом региона, о необходимости сильного бассейнового государственного Департамента по рыболовству, с помощью которого можно было бы не беспокоиться о том, что и на следующий год у тебя не утянут из под собственного носа баренцевоморскую треску.

Немало эмоциональных по накалу страстей публикаций разместил «Рыбный Мурман» на своих страницах на эту тему. Остановимся лишь на одной - интервью с уже упомянутым выше В.Ф.Никитиным, который плюс ко всему состоял в советниках у губернатора Мурманской области.

- Василий Федорович, есть прогнозы, что в связи с уменьшением квоты на следующий год малые и средние рыбодобывающие предприятия ожидает лавина банкротств, - задает тему разговора Ольга Макарова.

- Безусловно, снижение квоты негативно скажется на работе предприятий Союза рыбопромышленников Севера, - отвечает Никитин. - Квоты и сегодня не хватает на те суда, которые работают в Баренцевом море. Однако годы становления не прошли для нас даром: предприятия СРПС не хуже больших флотов научились ловить пелагические виды рыб, освоили новые объекты промысла в Баренцевом и Норвежском морях. Основная часть их уже может спланировать работу в новых условиях. Однако надо признать, что предприятия малого бизнеса больше зависимы от действий налоговых, таможенных и других органов власти, так как не имеют достаточного запаса прочности в случае введения значительных штрафных санкций.

Этим фирмам не простят и несвоевременные платежи в бюджет, как крупным градообразующим предприятиям. По этим причинам любая внешне благополучная структура может стать банкротом. Но если разорятся малые рыболовецкие предприятия, то ждут ли безработных моряков другие суда, на что будут жить их семьи? Поэтому исполнительной и законодательной власти нельзя быть только наблюдателем и строить прогнозы. Нужны решения назревших проблем в отрасли.

- Как вы считаете, будущее рыбной отрасли бассейна за крупными промысловыми флотами или за предприятиями малого и среднего бизнеса?

- Нельзя их противопоставлять. У наших соседей норвежцев около 25 процентов рыбы добывается малыми компаниями, у которых нормальные отношения с банковскими структурами, что позволяет им модернизировать флот наравне с крупными компаниями. У нас же при отсутствии реальных возможностей получения долгосрочных кредитов под различные производства несколько больше преимуществ все же у крупных предприятий. В то же время у СРПС сейчас 114 судов, и с этой силой надо считаться...

- Ваше отношение к попыткам различных структур вмешаться в процесс распределения квот на бассейне...

- На бассейне сложилась определенная система распределения квот, и все-таки в ноябре-декабре каждого года предприятия лихорадит: каким же будет расклад на следующий год? Думаю, что нежелание узаконить условия распределения квот по понятным для всех судовладельцев критериям идет от чиновников, не желающим расстаться с правом единолично принимать решения.

- Для того чтобы рыбные потоки направить в Мурманск, предлагают распределять квоты по результатам работы предприятия на внутреннем рынке. Как вы к этому относитесь?

- На мой взгляд, опасной выглядит любая попытка, прикрываясь внешне красивыми лозунгами заботы о российском потребителе или сохранности биоресурсов, лоббировать чужие интересы. К примеру, попытка силой направить рыбу в Россию приведет к банкротству предприятий, так как уровень цен на топливо, промвооружение и другие составляющие промысла растут год от года. Недавно СРПС выступил с критикой предложения центральных органов ввести декларирование продукции, выловленной в открытой части моря, а также за счет предприятий организовать инспектирование рыбной продукции в иностранных портах. Такими же внешне красивыми выглядят попытки организовать таможенное оформление всей продукции в портах России, когда судно должно сниматься с промысла и предъявлять продукцию в порту, и только потом ее можно экспортировать. Думаю, вы можете себе представить, к каким дополнительным затратам это приведет. А в конечном итоге не дополучат бюджет, моряк, его семья, каждый из нас.

- В завершение традиционный вопрос: что вы думаете о департаменте по рыболовству Северного бассейна?

- Бассейновый орган необходим. Достаточно вспомнить, сколько за последнее время в Москве сменилось руководителей отрасли, как часто менялся статус нашего федерального управления! С каждой сменой в правительстве, с приходом новых людей в Госкомрыболовство менялись приоритеты и подходы. Я - за руководящий координирующий орган, которому делегирована часть полномочий федерального органа. Это должна быть нейтральная, некоммерческая организации. В противном случае она больше будет преследовать свои цели, а не реализовывать интересы всего бассейна.*

В течение 1999 года на заседаниях Правительства РФ трижды рассматривался вопрос о положении дел в рыбном хозяйстве, было проведено Всероссийское совещание о повышении эффективности функционирования рыбохозяйственного комплекса страны, однако четко выраженной национальной государственной политики в области рыболовства и развития рыбной промышленности к началу третьего тысячелетия так и не выработали. Региональные флотоводцы, так и не успев разобраться в начинающихся было реформах в Госкомрыболовстве, не успев даже по-настоящему запомнить имен-отчеств наших московских руководителей, становились перед фактом очередной смены власти. Кадровая чехарда в федеральном штабе отрасли порождала безответственность и застой в решении многих проблем. Лакомый кусок в виде отечественного рыбного пирога застил глаза многим чиновникам, которые никак не могли поделить бюджетные, то есть дармовые денежки.

- Самый сладкий пирог для всех - это ресурсы, сказал на одной из пресс-конференций Г.В.Тишков. - Тот, кто делит ресурсы, тот управляет миром, тот управляет предприятиями Северного бассейна. Сейчас у нас за это право отчаянно дерутся четыре направления, четыре организации. Во-первых, «Севрыба». Во-вторых, администрация Мурманской области, потому что здесь сосредоточена основная часть, где-то 65 % всех рыбных предприятий. В-третьих, это Союз рыбопромышленников Севера. И это Мурманский траловый флот. Все эти четыре организации яростно дерутся за лидерство в рыбной отрасли. Но так как «Севрыба» - это традиция, поэтому вот эти три - они сейчас объединились против нас, но... они между собой передерутся.*

Думаю, что комментировать слова Георгия Васильевича нет необходимости. Мы еще вернемся на страницах этой книги к столь болезненной теме, как справедливое распределение квот.

· Малые фирмы уязвимее больших флотов, но и мобильнее. «РМ» от 19 ноября 1999 года.

· Стенка на стенку идут рыбаки Севера, «РМ» от 10 марта 2000 года.

Рыбный Мурман в кавычках и без (1983 - апрель 2000) Том второй